Болховитинов Н. Н. Оккупация Флориды Э. Джексоном и договор 1819 года

С давнего времени в американской историографии получил распространение термин «покупка Флориды». Пишут также об «уступке Флориды» по договору от 22 февраля 1819 г., дипломатическом мастерстве государственного секретаря Дж. Куинси Адамса, который вел переговоры с испанским посланником Л. Онисом, присоединение новых территорий связывают с «неопределенностью границ» Соединенных Штатов и т. д.1

И хотя фактическая сторона присоединения Флориды и заключения так называемого «Флоридского», а точнее, «Трансконтинентального» договора после исследований Ф. Брукса, С. Ф. Бимиса и др. достаточно хорошо известна, общая оценка событий далеко не всегда выглядит убедительно. Так, например, Ф. Брукс, ссылаясь на мнение испанского посланника в Вашингтоне Л. Ониса, доказывал чуть ли не выгодность договора 1819 г. для Испании, которая, оказывается, сохранила Техас, освободилась от необходимости возмещать ущерб гражданам США, устранила русскую угрозу в Калифорнии и даже получила таможенные привилегии в портах Флориды2.

Не вдаваясь в детали, заметим, что ссылка на мнение Л. Ониса выглядит не вполне убедительно, поскольку испанский посланник старался любым путем оправдать заключенный им договор. Нельзя не отметить также, что в последние десятилетия интерес к присоединению Флориды в американской историографии несколько понизился, если не считать статей в местных исторических журналах3.

Проблема территориальной экспансии США, в частности присоединение Флориды, нашла краткое отражение и в советской литературе, например в работах А. В. Ефимова (1955, 1958), С. А. Гонионского (1958), Н. Н. Болховитинова (1959)4.

Борьба Соединенных Штатов за присоединение испанской Флориды была длительной и сложной. Со времени присоединения Луизианы (1803 г.) США начали претендовать на испанскую Флориду, ссылаясь на то, что она якобы составляет часть перешедшей к ним от Франции огромной территории.

Особую заинтересованность в присоединении Флориды проявляли плантаторы и спекулянты землей. Испанская Флорида с давних времен служила убежищем для беглых рабов, число которых оценивалось примерно в 800 человек. Коалиция негров и индейцев против своих угнетателей, существовавшая во Флориде на протяжении многих лет, стала, по оценке специалистов, уникальным явлением в американской истории и служила постоянным источником беспокойства в Соединенных Штатах5.

В 1810 г. по инициативе американских поселенцев в Батон-Руже было поднято восстание против испанских властей. Западная Флорида была провозглашена «свободной и независимой». Единственная звезда на голубом флаге «независимой» республики выглядела одиноко, и неудивительно, что восставшие поспешили заявить о своем желании воссоединиться с США. Президент Мэдисон не замедлил прийти на помощь, и в декабре 1810 г. американские войска оккупировали территорию Западной Флориды6. Стремясь укрепить американские права на присоединение испанских владений, конгресс США принял 15 января 1811 г. так называемую «резолюцию о не- переходе» (no-transfor resolution), в которой отмечалось, что США не могут без «серьезного беспокойства» отнестись к переходу любой части Флориды в руки какой-либо иностранной державы. Одновременно конгресс уполномочивал президента присоединить западную часть Флориды вплоть до р. Пердидо и выделял для этого необходимые средства7.

Весной следующего, 1812 г. американские войска под командованием генерала Дж. Мэтьюза пришли «на помощь» поселенцам из США, жившим на территории Восточной Флориды, где была также сделана попытка организовать «революцию». Однако в обстановке острого конфликта с Англией правительство Мэдисона предпочло не осложнять положение войной с Испанией и дезавуировало действия Дж. Мэтьюза. Обиженный генерал писал 22 июня 1812 г. государственному секретарю Дж. Монро: «Если бы я счел для себя позволительным представить на суд общественности содержание конфиденциальных инструкций и бесед, то, не сомневаюсь, смог бы оправдать мое поведение перед любым беспристрастным наблюдателем и доказать, что я ни в какой мере не превысил свои полномочия»8.

Впрочем, американские войска еще долгое время оставались на территории Восточной Флориды, и правительство Мэдисона не торопилось их выводить. Кроме того, генералы Э. Джексон и Дж. Уилкинсон оккупировали в 1813 г. оставшуюся еще во владении Испании часть Западной Флориды (район Мобила), и ко времени заключения Гентского мира в 1814 г. вся территория Западной Флориды вошла в состав Соединенных Штатов (Восточная Флорида оставалась во владении Испании)9.

Деятельность американских колонистов, а еще в большей степени американских войск значительно укрепила позиции США в переговорах с Испанией, которые велись по трем основным вопросам: о Флориде, о разграничении на Западе и об удовлетворении различных претензий граждан США и Испании.

Ход этих переговоров в своей время был детально рассмотрен Ф. Бруксом, и здесь нет необходимости воспроизводить их во всех деталях. Отметим, что вплоть до 1818 г. никаких реальных результатов переговоры не дали. Мадрид, естественно, не торопился уступать Соединенным Штатам богатую Флориду, не говоря уже о Техасе и других западных территориях, на которые американцы также начали претендовать10.

Не обладая реальной силой, Испания стремилась использовать противоречия держав, хоть в какой-то степени заинтересованных в этих вопросах. В Мадриде, в частности, обсуждались проекты уступки Флориды Англии¹¹, а в 1816—1817 гг. испанский посланник к Вашингтоне Л. Онис поставил вопрос о продаже этой территории России11.

Тем временем возбуждение в Вашингтоне возрастало. Американское правительство неоднократно публиковало документацию о переговорах с Испанией в газете «Нэшнл интеллидженсер». Тенденциозность освещения переговоров вызывала особое негодование Ониса. 6 апреля 1817 г. он с возмущением писал министру иностранных дел Пизарро: «…они (американцы.— Н. Б.) публикуют те ноты, которые хотят, и скрывают те, которые их не устраивают»12.

К концу 1817 г. положение в районе Флориды резко обострилось в связи с событиями на о-ве Амелия, расположенном у северо-восточного побережья Флориды. Летом 1817 г. остров был освобожден от испанского господства генералом Г. Макгрегором, действовавшим от имени восставших испанских колоний13. Полномочия генерала Макгрегора подписали Л. де Клементе, П. Гуаль, Ф. Сарате и М. Томпсон. Позднее ряд латиноамериканских авторов связывали экспедицию с именем С. Боливара, стремившегося таким путем создать барьер против экспансии США. Выступая решительно против подобной точки зрения, Дж. Локки ссылается на сомнительный характер биографии Г. Макгрегора и отмечает, что в ряде стран Испанской Америки ничего не знали об этой экспедиции и никогда не выражали какого-либо неудовольствия по поводу действий США. Сам Дж. Локки признавал, однако, что С. Боливар не осуждал поведение Клементе и даже назначил его своим посланником в США, чем вызвал решительное неудовольствие Дж. К. Адамса, отказавшегося иметь с «посланником» какие-либо сношения14.

В сентябре 1817 г. генерала Макгрегора сменил венесуэльский военно-морской офицер Л. Аури. Остров был использован в качестве базы для организации экспедиций против испанских судов и подрыва торговли. По утверждению североамериканцев, он превратился в пиратскую базу, и ввиду полной неспособности Испании навести порядок в своих владениях правительство США приняло решение сделать это за нее. В декабре 1817 г. Вашингтон объявил о своем намерении захватить остров, хотя последний был провозглашен частью территории Мексики.

23 декабря 1817 г. вооруженные силы Соединенных Штатов оккупировали о-в Амелия. При этом правительство Соединенных Штатов было озабочено не столько деятельностью «пиратов», сколько возможностью перехода Флориды в руки восставших испанских колоний. Именно эта перспектива больше всего беспокоила Соединенные Штаты и заставляла американское правительство настороженно относиться к проектам перехода Флориды к какому-либо из новых государств Латинской Америки15. Определенные основания для этого у США имелись. В обращении к своим сторонникам после занятия о-ва Амелия 1 июля 1817 г. генерал Г. Макгрегор от имени независимых правительств Южной Америки выразил уверенность в скором освобождении «всей Флориды от тирании и угнетения»16. Позднее Аури провозгласил Восточную Флориду частью Мексики, что дало Вашингтону повод для оккупации острова в соответствии с резолюцией конгресса от 15 января 1811 г.

25 марта 1818 г. в послании палате представителей президент Монро писал: «Из письма агента командора Аури м-ра Пазоса видно, что был составлен и оформлен проект захвата Флориды в то время, когда стало очевидным, что Испания решила уступить ее Соединенным Штатам, надеясь предотвратить реализацию этой уступки»17. Монро далее добавил, что он никогда не желал связывать действия этих лиц с любым из колониальных правительств.

Таким образом, осуществляя захват о-ва Амелия в декабре 1817 г., правительство Соединенных Штатов прежде всего исходило из опасности перехода Флориды в руки восставших колоний и стремилось любыми средствами предотвратить эту возможность.

18 марта 1818 г. В. Пазос, действуя от имени Венесуэлы, Новой Гранады и Мексики, направил палате представителей протест против захвата Соединенными Штатами о-ва Амелия, который, однако, не был принят18. С таким же протестом обратился к США и Л. Онис. О-в Амелия формально считался испанской территорией, поэтому даже если предположить, что он действительно превратился в «пиратскую базу», то и тогда полицейская власть Вашингтона на него не распространялась.

Аргументация правительства Соединенных Штатов в защиту своих действий весьма любопытна. Дж. Монро в послании конгрессу в начале января 1818 г. доказывал, что юрисдикция Испании прекращается в тех в областях, где она не в состоянии поддерживать свою власть и допускает превращение их в районы беспокойства для соседей. Президент далее отметил: «Несмотря на это, испанская территория будет уважаться в той мере, в какой это совместимо с основными интересами и спокойствием Соединенных Штатов. Изгоняя этих авантюристов с их постов, США не стремились к какому-либо захвату в ущерб Испании или к тому, чтобы нанести ущерб борьбе колоний за независимость»19.

На резкий протест Л. Ониса государственный секретарь США Дж. К. Адамс дал откровенный и ясный ответ, смысл которого сводился к тому, что если бы Испания сама могла защищать свою собственную территорию, то Соединенным Штатам не пришлось бы делать это за нее20.

В «защите» испанских владений Соединенные Штаты, разумеется, отнюдь не были бескорыстны. Несмотря на торжественные заверения в том, что они не покушаются на целостность этих владений, американские войска не торопились покидать оккупированную территорию. Когда же на заседании американского правительства встал вопрос о продолжении оккупации, то ревностными сторонниками сохранения о-ва Амелия в руках США выступили государственный секретарь Дж. К. Адамс и военный министр Дж. Кэлхун, полагавшие, что это предоставит преимущества Соединенным Штатам в последующих дипломатических переговорах с Испанией. В результате президент Монро принял решение о продлении оккупации острова на неопределенный срок21.

Полная беспомощность испанских властей, усугублявшаяся успехами национально-освободительного движения народов Испанской Америки, побудила Соединенные Штаты в начале 1818 г. перейти к еще более решительным действиям. Весьма знаменательна в этой связи новогодняя статья газеты «Уикли реджистер» в отношении Флориды: «…наши южные пограничные районы обеспокоены войной с индейцами, которая, по-видимому, происходит в результате преступных интриг английских агентов, находящихся во Флориде, и от которых мы не будем в безопасности до тех пор, пока не овладеем этой территорией. Для Испании эта территория не представляет никакой ценности, но для нас она очень важна, и мы должны завладеть ею, если только положение вдруг не изменится. Овладение Флоридой договорным путем или силой станет, вероятно, наиболее интересным событием нового года»22.

Статья влиятельного балтиморского еженедельника оказалась поистине пророческой: последующие события развивались по изложенному в ней плану. Еще большее значение для оценки дальнейших операций Соединенных Штатов в Восточной Флориде имеет письмо генерала Джексона, назначенного командующим американскими вооруженными силами, действовавшими против семинолов и их союзников негров, президенту Монро от 6 января 1818 г. Письмо содержало откровенное предложение захватить Восточную Флориду и тем самым окончательно решить вопрос о ее присоединении к Соединенным Штатам.

«Правительство приказало,—писал Э. Джексон,—и я считаю совершенно правильно, захватить о-в Амелия; такой приказ следовало бы выполнить во что бы то ни стало и одновременно захватить всю Восточную Флориду и удержать в качестве вознаграждения за ущерб, причиненный Испанией собственности наших граждан. Когда это будет сделано, оппозиция будет подавлена, наши граждане будут полностью гарантированы от убытков и мы избежим войны с Великобританией или несколькими континентальными державами, объединенными с Испанией; это может быть сделано без правительственного вмешательства; пусть мне дадут знать любым путем (например, через м-ра Д. Ри, что овладение Флоридами было бы желательно для Соединенных Штатов, и за 60 дней это будет исполнено»23.

Вопрос о том, как реагировало правительство Соединенных Штатов на агрессивный план Э. Джексона, неоднократно становился предметом исследования24. Дело в том, что налицо имелись два диаметрально противоположных свидетельства.

Президент Монро утверждал, что в момент получения письма он был болен и, не прочитав его, переслал военному министру Дж. Кэлхуну. Свою непричастность к делу в связи с шумным политическим скандалом, разразившимся по этому поводу в начале 30-х годов XIX в., Монро подтвердил перед распятием на смертном одре, подписав в присутствии свидетелей соответствующий документ25.

Эндрью Джексон, однако, заявил, что он получил письмо от конгрессмена Дж. Ри, в котором сообщалось о согласии президента Монро с планом, предложенным в письме от 6 января 1818 г. Больше того, генерал Джексон утверждал, что позднее по просьбе президента Монро, переданной ему через третье лицо, он уничтожил письмо Ри в связи с тем, что в Вашингтоне к этому времени разгорелся острый конфликт (по поводу действий Джексона во Флориде), о чем он сделал соответствующую надпись на полях своей тетради писем26.

Не вдаваясь в схоластические споры о том, кто же из двух высокопоставленных американских государственных деятелей исказил факты, отметим следующее.

Во-первых, никто, разумеется, не отрицал, да и не мог отрицать наличие самого письма Э. Джексона президенту Монро от 6 января 1818 г. с предложением захватить Флориду за 60 дней.

Во-вторых, если даже допустить, что президент Монро из-за болезни действительно не прочитал это письмо, а военный министр Дж. Кэлхун и министр финансов У. Крауфорд, которые его читали, ничего не сообщили Монро о его содержании27, то в любом случае имелось налицо молчаливое согласие правительства Соединенных Штатов с планом генерала Джексона.

Как и следовало ожидать, генерал Э. Джексон действовал быстро и решительно. В марте 1818 г. под предлогом наказания индейцев, якобы получивших помощь от испанцев, американские войска вторглись в Восточную Флориду и захватили Сент-Маркс. Среди захваченных в плен находились английские подданные А. Арбутнот и Р. Амбристер, обвиненные в подстрекательстве негров и индейцев к войне против Соединенных Штатов.

«Эти лица,— доносил 5 мая 1818 г. генерал Джексон Дж. Кэлхуну,— по моему приказу судимы специальным судом из избранных офицеров, законно признаны виновными, как подстрекатели войны дикарей и негров, законно осуждены и справедливейшим образом наказаны за свои преступления»28.

«Справедливейшее» наказание заключалось в том, что военный суд вынес обоим англичанам смертные приговоры. Позднее генерал Джексон оправдывал свои действия перед сенатом тем, что, «как сообщники дикарей, которые не соблюдают законы цивилизованной войны, они не могли претендовать на милость или защиту этих законов»29.

Действия генерала Джексона вызвали сильное возбуждение в Великобритании. Однако в конце концов правительство Ливерпуля— Каслри заняло умеренную позицию в отношении США, не собираясь превращать этот эпизод в казус белли.

После захвата Сент-Маркса войска Джексона двинулись на запад, к Пенсаколе. Обвинив испанцев в оказании помощи индейцам, американский генерал потребовал капитуляции гарнизона Пенсаколы. Джексон предупреждал, что в случае вооруженного сопротивления он «предаст смерти всех, кто будет пойман с оружием в руках»30. Испанцы предпочли капитуляцию.

В июне 1818 г. Э. Джексон уже сообщал Дж. Кэлхуну, что «война с семинолами может теперь считаться законченной». Испанская Флорида оказалась захваченной американскими войсками, а индейцы и негры были оттеснены в труднодоступные и заболоченные части полуострова31.

Насильственная оккупация Флориды генералом Джексоном поставила правительство Соединенных Штатов в довольно затруднительное положение. Налицо был захват испанской провинции под предлогом, который вряд ли мог считаться убедительным. 8 июля 1818 г. испанский посланник Л. Оиис прислал Соединенным Штатам резкую ноту с решительным протестом и требованием возврата захваченной территории32.

Вопрос о захвате Флориды стал предметом горячего обсуждения на заседаниях американского кабинета летом 1818 г. Среди членов правительства не было единого мнения. Касаясь хода обсуждения вопроса о Флориде, Дж. К. Адамс сделал следующую дневниковую запись: «Президент и все члены кабинета, за исключением меня, считают, что Джексон действовал не только без, но и против инструкций, что он развязал войну против Испании… в которой, если правительство его не дезавуирует, они (члены правительства Монро.— Н. Б.) не получат поддержки в стране»33.

Военный министр был уже ранее раздражен самостоятельными действиями строптивого генерала, который мало считался с военным департаментом. Дж. Кэлхун полагал, что целью Джексона является вовлечение Соединенных Штатов в войну, чтобы возглавить в этом случае экспедицию против Мексики, и что сам генерал заинтересован в земельных спекуляциях во Флориде34.

Последовательным защитником действий генерала Джексона выступил влиятельный государственный секретарь. Он считал, что действия генерала необходимо рассматривать как оборонительные и что, как таковые, они не являются ни войной против Испании, ни нарушением конституции35. Адамс был убежден в том, что оккупация Флориды послужит дополнительным рычагом в затянувшихся переговорах с Испанией. В конце концов его точка зрения взяла верх.

23 июля 1818 г. в ответной ноте Испании правительство Соединенных Штатов официально встало на путь открытой защиты действий американских войск, оккупировавших Восточную Флориду. Полностью оправдывая действия генерала Джексона, вызванные якобы военной необходимостью, Дж. К. Адамс вместе с тем заявлял, что Соединенные Штаты не преследуют захватнических целей и согласны возвратить оккупированную территорию, когда прибудут испанские войска, достаточные для ее защиты36. Государственный секретарь был слишком трезвым и опытным политиком, чтобы не понимать, что вопрос о Флориде фактически уже решен, что европейские страны вряд ли выступят в поддержку Испании и что, наконец, сама Испания, понимая неизбежность утраты своего господства в Восточной Флориде, озабочена главным образом необходимостью хоть как-то сохранить свой престиж37.

Действительно, оккупация Флориды весной 1818 г. войсками Соединенных Штатов, по существу, предрешила исход переговоров Дж. К. Адамса с Л. Онисом. 24 октября 1818 г. Онис представил предложения, включавшие уступку Испанией Соединенным Штатам Западной и Восточной Флорид, а также взаимный отказ от возмещения убытков. 31 октября 1818 г. последовал ответ Дж. К. Адамса, который практически привел к завершению переговоров по данному вопросу38.

Согласившись на временный отвод своих войск с территории Восточной Флориды, правительство Соединенных Штатов тем самым стремилось не создавать ненужных формальных препятствий для официального оформления ее присоединения.

Раскрывая значение оккупации Восточной Флориды для успешного завершения переговоров с Онисом и объясняя мотивы, которыми руководствовались США, соглашаясь на временный отвод всех войск, Дж. Монро писал генералу Э. Джексону 19 июня 1818 г.: «События, которые пройзошли в обеих Флоридах, показывают, что Испания не в состоянии поддержать свою власть; успех революции в Южной Америке потребует всех ее сил. Есть много оснований полагать, что этот акт (оккупация Восточной Флориды,— Н. Б.) послужит действенным стимулом для Испании, чтобы уступить эту территорию при условии, если мы не слишком глубоко заденем ее гордость… Образ действий, предложенный нами, спасет Вас от осуждения и сулит очень скоро все преимущества, которые вы рассчитывали получить от операции»39.

Э. Джексону, разумеется, не очень хотелось отводить свои войска с испанской территории. Строптивый генерал, имевший в стране многочисленных и восторженных почитателей, был раздражен действиями правительства и конгресса, усматривая в них интриги своих политических соперников40.

Не торопилось с отводом войск и американское правительство. Анализируя отношения с Испанией и положение во Флориде, президент Монро отмечал в послании конгрессу 16 ноября 1818 г., что испанская власть во Флориде практически перестала существовать и что население этой территории состоит из разного рода «авантюристов», «беглых рабов» и «свирепых индейцев». Монро защищал действия Джексона, квалифицируя их как вызванные необходимостью, и возлагал ответственность на местные испанские власти. Далее Монро сообщил конгрессу, что командующему американскими войсками во Флориде дано распоряжение передать Пенсаколу любому лицу, должным образом уполномоченному испанскими властями, а Сент-Маркс — по прибытии сил, достаточных для того, чтобы защищать его от «дикарей» и их союзников41.

Окончательный вывод американских войск из Восточной Флориды был осуществлен лишь к 8 февраля 1819 г., т. е. за две недели до официального подписания испанским посланником Л. Онисом и государственным секретарем Дж. К. Адамсом договора о дружбе, урегулировании и границах42.

Содержание договора от 22 февраля 1819 г. излагалось иногда слишком упрощенно (если не сказать, просто неверно). Сам договор называли «флоридским», а его содержание в основном сводили к Продаже Флориды Соединенным Штатам за 5 млн. долл. На ошибочность термина «флоридский» в свое время обратил внимание Ф. К. Брукс, который предложил более символическое наименование — «Трансконтинентальный договор», подчеркивая тем самым, что разграничение с Испанией касалось не только юго-восточных районов, но и Техаса, а главное, то, что устанавливалась граница между испанскими и североамериканскими владениями на Западе, вплоть до берегов Тихого океана. Западная граница Соединенных Штатов, по условиям договора, от устья р. Сабины шла вверх по течению до пересечения с 32° с. ш., далее — на север к южному берегу Ред-Ривер и затем поворачивала на запад по берегу реки до пересечения с 100° з. д., откуда шла на север до р. Арканзас и поднималась вверх по течению вплоть до ее истоков. Наконец, от истоков р. Арканзас граница шла на север до пересечения с 42-й параллелью северной широты и далее на запад по этой параллели до океана. Следует отметить, что это было первое договорное признание прав Соединенных Штатов на территорию вплоть до Тихого океана.

Условиями договора, и в частности установлением границы вплоть до Тихого океана, Дж. К. Адамс необычайно гордился. В своем дневнике он записал: «Признание определенной пограничной линии вплоть до Южного моря составляет великую эпоху в нашей истории. Первое предложение этой линии в переговорах было сделано мною»43.

И позднее, уже в преклонном возрасте, Дж. К. Адамс называл этот договор «самым важным моментом в своей жизни» и считал его результатом наиболее успешных переговоров, которые когда-либо велись правительством Соединенных Штатов44.

Договор от 22 февраля 1819 г. интересен, конечно, не только как «трансконтинентальный», но и как «флоридский». При этом следует, однако, предостеречь от употребления термина «покупка Флориды».

Дело в том, что, если исходить из точного текста договора 1819 г. и анализа предшествующих ему переговоров, никакой покупки Флориды правительством Соединенных Штатов не произошло. Согласно тексту договора, правительство США обязывалось уплатить 5 млн. долл, не Испании, а своим собственным гражданам, и, что самое главное, не в качестве цены за Флориду, а как возмещение ущерба, причиненного Испанией гражданам США. Статья 9 договора гласила, что стороны «взаимно (!) отказались от всех претензий о возмещении за ущерб или обиды, которые они сами, так же как и соответственно их граждане и подданные, возможно, понесли до времени подписания договора». Далее в статье конкретно перечислялись соответствующие претензии обеих сторон45.

Согласно ст. 11, комиссия в составе трех американцев устанавливала размеры вознаграждения гражданам США, которое в общей сумме не должно было превышать 5 млн. долл.

Следует подчеркнуть, что обсуждение вопроса о взаимных претензиях и требовании возместить ущерб, причиненный гражданам обеих сторон, всегда велось отдельно и независимо от вопроса о присоединении Флориды к Соединенным Штатам. Сами авторы договора, Дж. К. Адамс и Л. Онис, иногда (особенно впоследствии) рассматривали во взаимосвязи вопрос о Флориде и Техасе, но никогда не считали возмещение ущерба гражданам ценой за Флориду.

Таким образом, существовало два различных вопроса: вопрос о претензиях, с которыми выступали как граждане США, так и подданные Испании и от которых обе стороны взаимно отказывались, и вопрос о Флориде, которую Испания была вынуждена уступить Соединенным Штатам.

Каковы же в таком случае действительные причины согласия Испании на присоединение Флориды к Соединенным Штатам?

Прежде всего необходимо отметить, что Испания в то время не имела реальных сил, чтобы удержать Флориду в своих руках. Западная Флорида была оккупирована Соединенными Штатами еще в 1810 г. Вооруженные силы Соединенных Штатов под командованием сначала генерала Мэтьюза, а затем генерала Джексона неоднократно вторгались на территорию Восточной Флориды. Причем оккупация последней в 1818 г., по существу, окончательно предрешила ее присоединение к Соединенным Штатам. Сам Дж. К. Адамс определял действия Джексона, как одну из «наиболее непосредственных и важных причин, которые привели к договору»46.

Успеху переговоров способствовало также то, что Соединенные Штаты временно отказались от своих притязаний получить, кроме Флориды, еще и Техас, на присоединении которого они долгое время настаивали. Интересно отметить, что, как показало изучение впоследствии мадридских архивов, Л. Онис имел инструкции в крайнем случае уступить и Техас. Если бы президент Монро и члены кабинета поддержали Адамса на последнем этапе переговоров, то он, вероятно, настоял бы также и на присоединении Техаса47.

Наконец, следует учитывать, что в то время Испания крайне нуждалась в нормализации отношений с Соединенными Штатами, чтобы иметь возможность продолжать борьбу со своими восставшими колониями. Она рассчитывала заручиться в этой борьбе поддержкой или по крайней мере благожелательным нейтралитетом США (договор 1819 г., как известно, носил название Договора о дружбе). Поэтому заключение соглашения с Соединенными Штатами в определенной степени объективно, вне зависимости от желаний американского правительства, способствовало концентрации усилий Испании в борьбе с восставшими колониями и вызвало естественное недовольство в Южной Америке48. По образному выражению русского посланника в Соединенных Штатах А. Я. Дашкова, Испания, уступив Флориду, ампутировала ногу, чтобы, быть может, спасти туловище49.

Ратификация договора 1819 г. Испанией сильно затянулась. При объяснении этого иногда ссылаются на вызывающее поведение нового американского посланника Джона Форсита, прибывшего в Мадрид 9 мая 1819 г. На самом деле подобная затяжка главным образом зависела, разумеется, не от достоинств или недостатков американского дипломата, а от содержания документа, на ратификации которого ему пришлось так долго и безуспешно настаивать. Договор 1819 г. был слишком невыгоден для Испании, чтобы ее правительство могло ратифицировать его без всяких оговорок.

13 июля 1819 г. маркиз Ирухо, которого считали ответственным за заключение невыгодного соглашения с США, был смещен со своего поста. В качестве предлога для затягивания ратификации договора испанская сторона выдвинула вопрос о трех земельных пожалованиях короля в Восточной Флориде, сделанных незадолго до подписания договора герцогу Алагону, графу Ростро и г-ну Варгасу. Правительство Соединенных Штатов заявило, что эти действия являются нарушением договора. Ввиду резкости ноты американского посланника Дж. Форсита Мадрид отказался ее принять. Одновременно было заявлено, что в Соединенные Штаты будет направлен представитель, который разъяснит намерения короля50. Затягивая ратификацию, испанское правительство стремилось связать Соединенные Штаты обещанием не признавать в будущем независимость латиноамериканских стран, выдвигая это как условие ратификации данного договора.

Отказ Испании ратифицировать договор 1819 г. вызвал большое возбуждение в Соединенных Штатах. Так, Дж. К. Адамс высказывал мнение, что английский посол в Мадриде использует все средства влияния, чтобы помешать ратификации51. Об интригах английской дипломатии неоднократно доносил летом 1819 г. и русский посланник в Мадриде Д. П. Татищев. Интересно отметить, в частности, что именно как результат этих интриг Татищев рассматривал земельные пожалования испанского короля во Флориде52.

В то время, однако, английское правительство не желало излишне обострять отношения с Соединенными Штатами, особенно по вопросу, который уже по существу был решен. В беседе с американским посланником в Лондоне Р. Рашем британский министр иностранных дел лорд Каслри откровенно заявил, что для Англии, конечно, было бы лучше, если бы Флорида осталась у Испании. Однако договор заключен, и Англия предпочитает теперь его ратификацию возможности серьезного нарушения мирных отношений между Соединенными Штатами и Испанией53. Английское правительство опасалось, что в последнем случае незамедлительно произойдет признание Соединенными Штатами новых государств Испанской Америки, а также дальнейшее расширение границ США на западе54.

В возможности решительных действий со стороны Соединенных Штатов сомневаться, конечно, не приходилось. Сообщая о возбуждении в США в связи с задержкой ратификации договора 1819 г., новый русский посланник в Вашингтоне П. И. Полетика отмечал, что, хотя по договору провинция Техас сохранялась за Испанией, она вновь стала «объектом вожделения» американских «авантюристов»55. То обстоятельство, что по условиям американо-испанского договора юго-западная граница США устанавливалась по р. Сабине, а не по Рио-Гранде-дель-Норте, было воспринято рабовладельцами Юго-Запада как предательство их устремлений к расширению плантационного хозяйства. К началу 20-х годов XIX в. южный колонизационный поток уже достиг Техаса и начал пересекать его границы.

Дж. К. Адамсу пришлось выслушать немало неприятных слов из уст запальчивых представителей Юго-Запада, рассматривавших договор 1819 г. как отказ от Техаса. Недовольство плантаторов-рабовладельцев условиями договора обостряло внутриполитическую борьбу в стране и осложняло вопрос о его ратификации и со стороны самих Соединенных Штатов.

Это недовольство особенно резко проявилось во время дебатов в конгрессе весной 1820 г. Так, председатель палаты представителей Генри Клей, одобряя присоединение Флориды и не возражая против подобного «округления» территории США, полагал, что как «созревший плод» неизбежно должен упасть, так и Флорида рано или поздно должна была перейти к Соединенным Штатам. Прилегающая к Джорджии и Алабаме, Флорида не может избежать этого, утверждал Клей, а Техас может. Кроме того, по словам конгрессмена, Флорида по ценности значительно уступает Техасу56. Поэтому правительство США в первую очередь должно было, по мнению Клея, позаботиться о захвате Техаса.

Другой член палаты представителей — Тримбл из Кентукки, выступая 4 апреля 1820 г., потребовал проявить силу в отношениях с Испанией, оккупировав и Флориду и Техас. Со свойственной конгрессменам циничностью он предложил захватить все необходимые территории, а затем уже вести переговоры, как это было сделано Соединенными Штатами при захвате Западной Флориды57. Расценивая договор 1819 г. как отказ от Техаса, преимущества и богатства которого он подробно расписывал, Тримбл пространно рассуждал о «естественных границах» Соединенных Штатов. При этом он рассматривал Флориду, Техас и Кубу как важные территории, которые, в частности, «защищают» Новый Орлеан и его торговлю58.

Выражая бурное негодование по поводу «уступки» Техаса Испании, американские конгрессмены забывали одну «юридическую тонкость»: они обвиняли правительство Соединенных Штатов в отказе от того, что ему никогда и не принадлежало. Слишком уж решительные настроения господствовали в то время в США, чтобы принимать во внимание такие «мелочи».

Обсуждая вопрос о Техасе, в Соединенных Штатах не упускали, конечно, ни на минуту из виду и Флориду. В связи с задержкой ратификации договора с Испанией американское правительство с конца 1819 г. изучало вопрос о возможности насильственного осуществления его условий, и в частности о новой оккупации Восточной Флориды. Дж. К. Адамс запросил у военного министра сведения относительно численности испанских войск во Флориде и на Кубе. Сведения эти, однако, оказались весьма неопределенными59.

7 декабря 1819 г. в ежегодном послании конгрессу о положении в стране президент Монро предложил решить вопрос, не будет ли для США целесообразно осуществить условия договора 1819 г. в одностороннем порядке, действуя так, как если бы он был ратифицирован Испанией. В этом же послании Монро опроверг выдвинутые Испанией обвинения в том, что американское правительство оказывало покровительство экспедиции против Техаса, предпринятой с территории США60.

В начале 1820 г. генерал Джексон, по своему обыкновению считавший необходимыми «энергичные» и «быстрые» меры, представил Кэлхуну развернутый план военных операций по новому захвату Восточной Флориды61.

Стремясь предотвратить разрыв между Испанией и США, российское правительство уполномочило П. И. Полетику оказать в Вашингтоне всемерное содействие «делу мира и согласия». К. В. Нессельроде в официальной депеше русскому посланнику в США 27 ноября (9 декабря) 1819 г. отмечал, что правительство США слишком просвещенно, чтобы предпринимать поспешные шаги, а «его права представляются достаточно серьезными, чтобы ослаблять их насильственным образом действий». При этом Нессельроде надеялся, что Испании «в конечном итоге придется уступить силе обстоятельств». Отмечая нежелание императора вмешиваться в происходящую дискуссию и навязывать свое мнение иностранпому правительству, К. В. Нессельроде в то же время рекомендовал П. И. Полетике убедить Соединенные Штаты в необходимости проявить умеренность и представить Мадриду доказательство терпения, что, по всей видимости, оправдывается обстановкой62.

В конце 1819 г. Дж. Форсит пригрозил покинуть Мадрид, и лишь М. Н. Булгари все же смог убедить его отказаться от этого намерения63. Решило повременить с осуществлением насильственных действий и правительство Соединенных Штатов, причем не последнюю роль при этом сыграла позиция России.

В записке, представленной Дж. Монро 20 марта 1820 г., руководитель государственного департамента особо подчеркивал, что царское правительство «в полной мере осведомлено о фактах, относящихся к заключению флоридского договора, и недвусмысленно высказало мнение, что Испания должна его ратифицировать». Русский поверенный в делах в Мадриде сделал представления, в результате которых испанское правительство «дало самые твердые заверения в стремлении и желании короля дружественным образом урегулировать разногласия». Дж. К. Адамс отметил далее, что император выразил «настоятельное пожелание», чтобы Соединенные Штаты не предпринимали каких-либо враждебных действий, которые могли бы поставить под угрозу «общий мир в Европе». Это мнение в полной мере разделялось и правительством Франции. Учитывая сложившуюся обстановку, государственный секретарь предложил представить соответствующие документы и факты конгрессу вместе с рекомендацией отложить какие-либо действия в отношении Флориды вплоть до следующей сессии. Это явилось бы, по мнению Дж. К. Адамса, примером «умеренности и великодушия» к Испании, уважения к «пожеланиям и советам» России и Франции, а также «разумной политикой в том, что касается внутренних дел Соединенных Штатов»64.

На следующий день (21 марта 1820 г.) было созвано заседание’ кабинета для обсуждения проекта послания президента конгрессу. С возражениями по поводу послания выступил Дж. Кэлхун, полагавший, что нет достаточных оснований, чтобы отказываться от мероприятий, предлагавшихся президентом при открытии сессии конгресса в декабре 1819 г. Государственный же секретарь вновь напомнил о дружественных и конфиденциальных рекомендациях России и Франции. В конечном итоге было решено показать проект послания председателю комитета по иностранным делам палаты представителей Уильяму Лоундесу, а также П. И. Полетике, а затем еще раз представить текст на окончательное утверждение кабинета65.

В тот же день Дж. К. Адамс направил Лоундесу бумагу, в которой развивал свои соображения об отсрочке каких-либо действий в отношении Восточной Флориды. Государственный секретарь отмечал, что правительства России и Франции крайне опасаются возможности насильственной оккупации этой территории Соединенными Штатами и настоятельно рекомендуют воздержаться от такого шага. Если в настоящее время «мнение всей Европы по данному вопросу в нашу пользу», то «преждевременные насильственные меры могли бы,— по словам Дж. К. Адамса, — не только спровоцировать войну с Испанией», но и представить США как агрессора в глазах тех, кто в настоящее время к ним особенно расположен66.

Хотя сам У. Лоундес не высказал определенного мнения, но, исходя из характера его замечаний, Дж. К. Адамс пришел к выводу, что послание президента скорее соответствует взглядам Лоундеса, чем противоречит им67.

В то же время, когда Дж. К. Адамс 22 марта сообщил П. И. Полетике о намерении президента направить конгрессу послание в соответствии с пожеланиями русского правительства и с официальным упоминанием о взглядах императора по поводу урегулирования противоречий с Испанией, посланник заверил, что он не сомневается, что этот шаг будет воспринят Александром I с большим удовлетворением. Более того, на следующий день П. И. Полетика явился в кабинет государственного секретаря и вновь показал имевшиеся у него официальные и частные бумаги, относящиеся к данному вопросу. Посланник не возражал, чтобы Дж. К. Адамс использовал копию официальной депеши К. В. Нессельроде от 27 ноября (9 декабря) 1819 г. Текст послания президента США получил полное одобрение и французского посланника в Вашингтоне. В результате Дж. Монро решил, что он может направить послание конгрессу, даже не созывая нового заседания кабинета68.

27 марта 1820 г. согласованный текст президентского послания вместе с соответствующей документацией был направлен конгрессу. Президент отмечал заинтересованность Александра I в содействии ратификации договора от 22 февраля 1819 г., о чем были получены самые положительные заверения от русского посланника в Вашингтоне. «По настоянию поверенного в делах императора России испанское правительство дало новое заверение в том, что назначенный недавно в Соединенные Штаты посланник приступит к своей миссии без задержки и с полномочием урегулировать все расхождения путем, который был бы удовлетворителен для обеих сторон». В послании указывалось далее, что правительства России и Франции «выразили настоятельное пожелание, чтобы США не предпринимали в настоящее время каких-либо шагов, основанных на принципе репрессалий, которые могли бы привести к нарушению мира». Учитывая «деликатную манеру, в которой эти взгляды были выражены», Дж. Монро приходил к выводу, что эта точка зрения основана на стремлении к тому, чтобы «наша справедливая цель могла быть достигнута без риска подобной крайности», и рекомендовал конгрессу отложить решение по вопросам, касающимся отношений с Испанией, до следующей сессии69.

Когда известие о послании президента Монро от 27 марта 1820 г. пришло в С.-Петербург, К. В. Нессельроде не замедлил выразить американскому посланнику в России Дж. У. Кэмпбеллу удовлетворение русского правительства по поводу отсрочки Соединенными Штатами осуществления мер по овладению территорией Флориды. Со своей стороны Дж. У. Кэмпбелл заметил, что «дружественная заинтересованность» императора в этом деле, несомненно, была принята во внимание и сыграла свою роль в определении курса, рекомендованного президентом70. В свою очередь Александр I во время прощальной аудиенции с посланником США с «явной искренностью» заявил, что его тронула манера, в которой американский президент упомянул о нем в своем послании конгрессу по вопросу о Флориде. Император подчеркнул, что, исходя из своего географического положения, которое не дает оснований для какого-либо столкновения интересов, США и Россия должны поддерживать друг с другом самое лучшее взаимопонимание и развивать выгодные торговые связи. Он особо просил заверить правительство США, что оно всегда найдет в нем «действительного и лояльного друга». По отзыву американского дипломата, Александр I стремился «произвести самое сильное впечатление в отношении своего дружеского расположения к Соединенным Штатам»71.

Позиция, занятая Россией, сыграла, таким образом, известную роль в предотвращении новой насильственной оккупации Флориды и способствовала некоторому умиротворению в отношениях между Соединенными Штатами и Испанией. Впрочем, с начала 1820 г. испанское правительство вряд ли могло думать о серьезном сопротивлении требованиям Соединенных Штатов в связи с быстрым развитием революции внутри страны и новыми успехами национально-освободительного движения на Американском континенте.

В этих условиях новому испанскому посланнику в Соединенных Штатах генералу Ф. Д. Вивесу, прибывшему в Вашингтон в апреле 1820 г., было трудно рассчитывать на какие-либо существенные уступки со стороны американского правительства. Соединенные Штаты не намеревались связывать себя обещанием не признавать в будущем независимости восставших испанских колоний в Америке. Правда, Дж. К. Адамс все же намекнул генералу Вивесу, что США не будут торопиться с признанием южноамериканцев72. В конце концов Испании пришлось удовлетвориться этим весьма неопределенным заявлением и ратифицировать договор осенью 1820 г. Обмен ратификационными грамотами произошел 22 февраля 1821 г., т. е. ровно через два года после подписания договора. Рассмотренные выше события свидетельствуют, следовательно, о несостоятельности утверждений о мирном присоединении Флориды к Соединенным Штатам путем покупки за 5 млн. долл. «Покупки Флориды» не было ни с формальной стороны, ни по существу. Как уже отмечалось, по тексту договора 1819 г. США соглашались уплатить 5 млн. долл., но не Испании, а своим собственным гражданам, и не как цену за Флориду, а в качестве компенсации за убытки, понесенные в результате враждебных отношений между Испанией и США в прошлом.

Еще более важным, чем присоединение Флориды, был отказ Испании от всех своих прав на Северо-Западе Америки и установление границы с США по 42-й параллели вплоть до Тихого океана. Именно в этой связи С. Ф. Бимис назвал договор 1819 г. «величайшей дипломатической победой, одержанной одним человеком во всей истории Соединенных Штатов»73. Не умаляя заслуг Дж. К. Адамса, нельзя, однако, забывать, что, по его собственному признанию, именно действия генерала Джексона (т. е. оккупация. Восточной Флориды в 1818 г.) стали одной из непосредственных и немаловажных причин, приведших к заключению договора.

• 1
  Fuller Н. В. The Purchase of Florida: Its History and Diplomacy. Cleveland,. 1906; Becker J. La sesion de las Floridas — Espana moderna, vol. CCXL, 1908, p. 41—70; Boorstin D. J. The Americans: The National Experience. N. Y., 1965. p. 256—264.
• 2
  Brooks Ph. С. Diplomacy and the Borderlands: The Adams — Onis Treaty of 1819. Berkeley, 1939, p. 191, 196.
• 3
  Amos A. M. Captain Hugh Young’s Map of Jackson’s 1818 Seminole Campaign in Florida.—Florida Historical Quarterly (далее: FHQ), 1977, vol. LV, p. 336— 346; Bisceglia L. R. The Florida Treaty and the Gallatin-Vives Misunderstanding — FHQ, 1970, vol. XLVII, p. 247—263; Bowman Ch. H. Vicente Pazos, and Amelia Island Affair 1817.- FHQ, 1975, vol. LIII, p. 273-295 etc.
• 4
  Ефимов А. В. Очерки истории США. M., 1955, с. 165, 168; 2-е изд. М., 1958, с. 198—201; Гонионский С. А. Территориальная экспансия США в начале XIX века.— Новая и новейшая история, 1958, № 5, с. 33—50; Болховитинов Н. Н. Присоединение Флориды Соединенными Штатами.— Новая и новейшая история, 1959, № 5, с. 110—119. Последняя работа, как и книга «Доктрина Монро (происхождение и характер)» (М., 1959), используется нами и при написании данной статьи.
• 5
  Dangerfield G. The Era of Good Feelings. N. Y., 1963 (1st print 1952), p. 125; Peters V. B. The Florida Wars. Hamden, 1979, p. 34.
• 6
  Сох I. J. The American Intervention in West Florida.—American Historical Review, 1912, vol. 17, N 2, p. 290-311.
• 7
  American State Papers: Documents, Legislative and Executive of the Congress of the United States: In 38 vol. (далее: ASP). Wash., 1832—1861, Foreign Relations, vol. 3, p. 573; Annals of Congress, 11th Congress, 3d Session, p. 374—376;. Logan J. A. No Transfer: An American Security Principle. New Haven, 1961, p. 119—120.
• 8
  Pratt J. W. Expansionists of 1812. N. Y., 1957 (1st print 1925), p. 114.
• 9
  DeConde A. A History of American Foreign Policy: In 2 vol. 3d ed. N. Y., 1978, vol. 1, p. 112—115.
• 10
  Потокова В. В. Ранний период экспансии США в Техас (конец XVIII в.— 1819 г.).— В кн.: Экспансионистская политика США в первой половине XIX века. Иркутск, 1981, с. 65—85.
• 11
  Britain and the Independence of Latin America 1812—1830: In 2 vol./Ed. by С. K. Webster. L., 1938, vol. 2, p. 344.
• 12
  А. Я. Дашков — К. В. Нессельроде, 21 августа (2 сентября) 1816 г.—Архив внешней политики России (далее: АВПР), ф. Канцелярия, д. 12177, л. 102.
• 13
  Brooks Ph. С. Op. cit., р. 78.
• 14
  Lockey J. Pan-Americanism: Its Beginnings. N. Y., 1920, p. 185—189.
• 15
  Lowe R. С. American Seizure of Amelia Island.— FHQ, 1966, vol. XLV, p. 18—30.
• 16
  Annals of Congress, 15th Congress, 1st Session, p. 814.
• 17
  Ibid., pt 2, p. 1899.
• 18
  Ibid., pt 1, p. 406-408, 1251, 1262, 1268.
• 19
  Ibid., р. 113.
• 20
  ASP, Foreign Relations, vol. 4, p. 464.
• 21
  В ответ на запрос председателя комиссии по иностранным делам палаты представителей Холмеса Дж. К. Адамс писал 20 января 1819 г.: «О-в Амелия удерживается на основе акта конгресса от 15 января 1811 г. и будет удерживаться до тех пор, пока существуют причины, по которым он был захвачен» (ASP, Foreign Relations, vol. 5, p. 12).
• 22
  Weekly Register, vol. XIII, 1818, Jan. 3, p. 297—98.
• 23
  Correspondence of Andrew Jackson: In 7 vol. / Ed. by J. S. Bassett. Wash., 1926—1935. vol. 2, p. 346.
• 24
  См., в частности: James M. Andrew Jackson: The Border Captain. 1933, p. 408—411; Correspondence of Andrew Jackson, vol. 2. Preface; Stenberg R. R. Jackson’s «Rhea Letter» Hoax.—Journal of Southern History, 1936, vol. 2, p. 480—496.
• 25
  Опровержение инсинуаций Джона Ри, 19 июля 1831 г.— In.: Writings of James Monroe: In 7 vol. / Ed. by S. M. Hamilton. N. Y., 1898—1903, vol. 7, p. 235—236.
• 26
  Cm.: Correspondence of Andrew Jackson, vol. 2, p. 346. Как отмечает редактор переписки Э. Джексона профессор Бассет, том тетради писем, относящийся к этому периоду, не был найден. Однако на копии письма Джексона к Монро от 6 января 1818 г. в архиве Джексона имеется надпись, свидетельствующая о том, что ответное письмо м-ра Ри от 12 января 1818 г. было сожжено 12 апреля 1818 г. Последняя дата вызвала недоумение, поскольку 12 апреля генерал Джексон как раз вступил в сражение с семинолами во Флориде и, что, пожалуй, самое главное, конфликт в Вашингтоне по поводу действий генерала Джексона во Флориде разразился только год спустя. В исследовании Р. Стенберга, кроме того, отмечалось, что промежуток времени, отделяющий письмо Джексона к Монро от 6 января 1818 г. и письмо Ри от 12 января, составляет меньше половины времени, необходимого для почтового сообщения между Нэшвиллем и Вашингтоном (Stenberg R. Я. Op. cit., р. 235—236).
• 27
  Дж. Монро —Дж. Кэлхупу, 18 мая 1830 г.—In.: Writings of James Monroe, vol. 7, p. 209-210.
• 28
  Correspondence of Andrew Jackson, vol. 2, p. 367.
• 29
  Annals of Congress, loth Congress, 2nd Session, Appendix, p. 2318—2319.
• 30
  Текст ультиматума Джексона от 24 мая 1818 г. см.: Correspondence of Andrew Jackson, vol. 2, p. 371.
• 31
  ASP, Military Affairs, vol. 1, p. 708; Porter K. W. Negroes and the Seminole Indian War, 1817—1818.— Journal of Negroe History, 1951, vol. 36, N 3. p. 265— 272; Peters V. B. The Florida Wars. Hamben, 1979, p. 57.
• 32
  ASP, Foreign Relations, vol. 4, p. 495, 496.
• 33
  Adams J. Q. Memoirs: In 12 vol. / Ed. by Ch. F. Adams. Philadelphia, 1874— 1877, vol. 4, p. 108.
• 34
  Ibid., p. 107, 115.
• 35
  Ibid., p. 111.
• 36
  ASP. Foreign Relations, vol. 4, p. 497—499.
• 37
  «Если бы Соединенные Штаты согласились вернуть захваченную территорию,— писал министр иностранных дел Испании Писарро Онису 10 октября 1818 г.— хотя бы на то время, чтобы позволить перед уступкой поднять испанский флаг для сохранения престижа, то дальнейшей компенсации требовать не следует» (Brooks Ph. Op. cit., p. 155).
• 38
  См.: ASP, Foreign Relations, vol. 4, p. 530; Onis L. de. Menioria sobre las negociaciones entre Espana у los Estados Unidos de America. Mexico, 1966.
• 39
  Writings of James Monroe, vol. 6, p. 58.
• 40
  Трудную задачу «умиротворения» Э. Джексона выполнял в основном Дж. Кэлхун (кстати, сам Джексон долгое время заблуждался относительно действительной позиции военного министра на заседаниях кабинета и считал его своим верным защитником). Оценивая ситуацию, сложившуюся в результате оккупации Восточной Флориды американскими войсками, Кэлхун писал Джексону: «…я разделяю точку зрения, которую Вы заняли относительно значения Флориды для подлинного мира и безопасности нашей южной границы, и таково, я считаю, мнение любого члена правительства». Военный министр, однако, высказал далее опасения относительно возможных политических осложнений. Кэлхуна, разумеется, не беспокоила война с Испанией, если бы она велась лишь с ней одной. Но, по его мнению, эта война, несомненно, со временем превратилась бы в войну с Англией. «В такой войне я не боюсь за судьбу пашен страны, но очевидно, что, если ее можно благоразумно и почетно избежать в настоящее время, это необходимо сделать. Нам нужно время,— время, чтобы вырасти, чтобы закончить наши военные сооружения, увеличить наш флот, пополнить наши склады и заплатить наши долги» (Дж. Кэлхун — Э. Джексону, 8 сентября 1818 г.— In.: Correspondence of Andrew Jackson, vol. 2, p. 393). Дж. Кэлхун подчеркивал также огромное значение присоединения Флориды с «коммерческой, военной и политической точек зрения» (Дж. Кэлхун — Э. Джексону, 28 декабря 1818 г.— In.: Correspondence of John C. Calhoun. Wash., 1900, p. 150).
• 41
  A Compilation of Messages and Papers of the Presidents, 1789—1902; In 10 vol./ Ed. by J. D. Richardson (далее: Messages and Papers). Wash., 1903, vol. 2, p. 43.
• 42
  Cm.: Treaties and Other International Acts of United States of America: In 8 vol. / Ed. by H. Miller, vol. 3, p. 13—18. (Treaty of Amity, Settlement and Limits). Текст договора имеется и в ASP, Foreign Relations (vol. 4, p. 623— 625).
• 43
  Adams J. Q. Memoirs, vol. 4. р. 274. Подробный анализ хода переговоров Дне. К. Адамса с Л. Онисом по вопросу определения западных границ Соединенных Штатов содержится в монографии С. Ф. Бимиса (Bemis S. F. John Quincy Adams and the Foundations of American Foreign Policy. N. Y., 1969 (1st print 1949), p. 300—340).
• 44
  Adams J. Q. Memoirs, vol. 12, p. 78.
• 45
  См.: ASP, Foreign Relations, vol. 4. p. 624. Основная часть претензий граждан Соединенных Штатов к Испании была связана с обвинением последней в нецентральном поведении во время американо-французского конфликта в 1798—1800 гг. и с ущербом, причиненным торговле Соединенных Штатов отменой права депозита (right of deposit) в Новом Орлеане в 1802 г. Любопытно, что испанскому правительству предъявлялись претензии возместить ущерб за действия… «французских каперов» в «пределах территории н юрисдикции Испании» (см. ст. 9, пункт 2). Со своей стороны Испания отказывалась от требования возместить ущерб за действия Мэтьюза в Восточной Флориде, захват Пенсаколы Э. Джексоном в 1814 г., действия флибустьеров во время войны 1812—1814 гг. и помощь, которая оказывалась в портах Соединенных Штатов каперам, действовавшим под флагом восставших испанских колоний. В тексте договора, в частности, специально отмечался отказ Испании от претензий возместить ущерб, причиненный экспедицией Миранды (одного из руководителей освободительной борьбы испанских колоний), которая была снаряжена в Нью-Йорке.
• 46
  См.: Adams J. Q. Memoirs, vol. 4, р. 278. Оценивая договор с Испанией, еженедельник «Уикли реджистер» отмечал в номере от 27 февраля 1819 г., что в длительных переговорах с Испанией, приведших в конце концов к уступке Флориды, «в качестве могущественного посредника действовал генерал Джексон. Давно уже очевиден факт, что суверенитет над этими территориями был необходим для нашего мира и спокойствия и что мы должны овладеть ими любыми средствами — путем соглашения пли силой» (Цит. по кн.: Brooks Ph. С. Op. cit., р. 171).
• 47
  См.: Remis S. F. John Quincy Adams and the Foundations of American Foreign • Policy, p. 339-340.
• 48
  Вице-консул Соединенных Штатов в Буэнос-Айресе отмечал: «На нас уже больше не смотрят как на американцев, защитников свободы и людей, помогающих достижению независимости наших южноамериканских братьев, а скорее как на нейтралов, решивших помогать Испании в подчинении этой страны» (Цит. по кн.: Whitaker А. Р. The United States and the Independence of Latin America, 1800—1830. N. Y., 1964 (1st print 1941), p. 271).
• 49
  См.: АВПР, ф. Канцелярия, д. 12189. л. 25. В этом же донесении А. Я. Дашков, касаясь обстоятельств заключения договора 22 февраля 1819 г., писал: «Несмотря на резкость переписки государственного секретаря с г-ном Онисом, несмотря на преувеличение претензии американского правительства в отношении западных границ Соединенных Штатов, переговоры неожиданно приняли другой оборот и американское правительство заключило договор с испанским посланником…» (Там же, л. 24).
• 50
  М. Г. Салмон — Дж. Форспту, 10 августа 1819 г.— ASP, Foreign Relations, vol. 4, p. 655—656.
• 51
  П. И. Полетика — К. В. Нессельроде, 27 июля (8 августа) 1819 г.— АВПР, ф. Канцелярия, д. 12193, л. 82.
• 52
  Там же, д. 7560, л. 31.
• 53
  Rush R. Memoranda of a Residence at the Court of London. Philadelphia, 1845, p. 179.
• 54
  Rippy F. Reivalry of the United States and Great Britain over Latin America (1808—1830). Baltimore, 1929, p. 70.
• 55
  См.: АВПР, ф. Канцелярия, д. 12193, л. 75.
• 56
  Annals of Congress. 16th Congress, 1st Session, vol. 2, p. 1728.
• 57
  Ibid., p. 1756.
• 58
  Ibid., p. 1764.
• 59
  Дж. Кэлхун полагал, что численность испанских войск в Восточиой Флориде пе превышает 800 человек. Относительно Кубы военный министр США вообще не располагал сколько-нибудь определенной информацией. Правда, он сообщил, что летом на остров прибыло, вероятно, около 3 тыс. человек, но их число уменьшилось наполовину из-за болезней. Что касается укреплений, то единственной относительно сильной крепостью там был Сент-Огастин (Correspondence of John С. Calhoun. Wash., 1900, p. 164—165).
• 60
  Messages and Papers, vol. 2, p. 56—57.
• 61
  Correspondence of Andrew Jackson, vol. 3, p. 1—6.
• 62
  ASP. Foreign Relations, vol. 4, p. 676; American Historical Review, 1913, Jan., vol. 18. N 2. p. 321—322. Одновременно русскому поверенному в делах в Мадриде М. Н. Булгари были направлены инструкции, в которых выражалось желание, чтобы Испания ратифицировала договор об уступке Флориды (Внешняя политика России XIX — начала XX в.: В 13-ти т. М., 1960—1982, т. 11, с. 185—186).
• 63
  ASP, Foreign Relations, vol. 4, p. 674—675.
• 64
  См.: Massachusetts Historical Society: The Adams Papers. John Quincy Adams. Letter-book 22, p. 102 (N 10498); Adams J. Q. Writings, vol. 7, p. 2; Idem. Memoirs, vol. 5, p. 25—26.
• 65
  Adams J. Q. Memoirs, vol. 5, p. 28—31.
• 66
  ASP, Foreign Relations, vol. 4, p. 674; Diplomatic Correspondence of the United States Concerning the Independence of the Latin-American Nations: In 3 vol. I Ed. by W. R. Manning. N. Y., 1925, vol. 1, p. 109, N 81.
• 67
  Adams J. Q. Memoirs, vol. 5, р. 34.
• 68
  Ibid., р. 34—35.
• 69
  Messages and Papers, vol. 2, p. 69.
• 70
  См.: National Archives. Diplomatic Despatches, Russia, vol. 7, № 25.
• 71
  Ibid, № 26.
• 72
  Adams J. Q. Memoirs, vol. 5, p. 86; Bisceglia L. R. Op. cit, p. 247 —263.
• 73
  Bemis S. F. John Quincy Adams and the Foundations of American. Foreign Policy, p. 340; Cook W. L. Flood Tide of Empire: Spain and the Pacific Northwest, 1543—1819. New Haven, 1973, p. 521—522.