Борьба за земли так называемого общественного фонда США в 20-30-x годах XIX века

Проблема земель Запада, вошедших в государственный фонд так называемых общественных земель, была в XIX в. (в особенности до принятия гомстед-акта в 1862 г.) одной из наиболее острых в политической жизни США. Как указывал В. И. Ленин, в первой половине XIX в. аграрный вопрос выдвигался всем ходом исторического развития США на одно из главных мест1.

Фонд общественных земель был создан при образовании США. В него вошли заселенные индейцами земли, расположенные к западу от первоначально возникших 13 штатов. Конгресс объявил эти земли федеральной собственностью, основываясь на том, что штаты, которым английская корона в колониальный период предоставила право собственности на земли Запада, передали это право США. Подобный акт был фактически прямой экспроприацией земель коренного населения Америки, поскольку английский король, а затем штаты распорядились землями, которые принадлежали не им, а их исконным хозяевам — индейским племенам. Многие реакционные американские историки до сих пор не стесняются употреблять термин, который в свое время использовало британское правительство, называя западные земли «свободными» или «незаселенными». Советский историк А. В. Ефимов убедительно доказал несостоятельность этой точки зрения. Индейцы занимались охотой и вели экстенсивное земледелие. Поэтому земли индейцев даже при плотности населения примерно в два человека на 1 кв. милю нельзя отнести к числу «свободных». Скорее их следует считать перенаселенными2.

Американские законодатели пытались прикрыть присвоение индейских земель личиной справедливости. Статья 3 Ордонанса 1787 г. (основного закона о землях так называемого общественного фонда) оговаривала, что земли индейцев не должны у них отбираться без их согласия3. В действительности, продвижение американцев на Запад сопровождалось бесчеловечным вытеснением и истреблением индейцев. Правящие классы культивировали среди белого населения враждебное отношение к индейцам. Установленная в колониальный период система выплаты высоких премий за пленных индейцев и их скальпы продолжала существовать и после образования США. В последнем законе такого рода, принятом законодательным собранием Индианы в 1814 г., указывалось, что премии за скальпы и пленных индейцев назначаются с целью «поощрения предприимчивости и храбрости граждан»4.

В интересах прежде всего плантаторов и земельных спекулянтов, стремившихся захватить индейские земли, правительство США проводило «очистку» общественных земель от индейцев. Их вынуждали уходить дальше на Запад. В 1784 г. правительство США принудило вождей индейских племен Северо-Запада подписать договор об «очистке» ими огромной территории нынешних штатов Огайо, Индиана и Иллинойс. Вслед за этим, путем подкупа вождей племен, угроз и запугивания были состряпаны сотни «договоров» об экспроприации индейских земель. Даже многие американские буржуазные историки не скрывают истинного характера этого грабительского процесса. Со времени образования США до 1840 г., отмечает американский исследователь Харман, правительство приобрело у индейцев 442,0 млн. акров земли по «удивительно низкой цене», не превышавшей 10¹/₄ цента за акр5.

Изгнание в суровые края было страшным бедствием и позорным унижением для гордых аборигенов. Они мужественно сопротивлялись захватчикам. Американские войска не раз терпели серьезные поражения от индейских воинов. В 1790 г. в сражении у Цинциннати тысяча индейцев разгромила полуторатысячную армию под командованием генералов Хармера и Сен-Клера6. В 1811—1812 гг. героически сражались индейские повстанцы под руководством Текумсе. Бывали случаи, когда несколько десятков индейцев обращали в бегство сотни солдат американской армии7. Но силы были слишком неравны. В конце концов индейцы, использовавшие в основном луки и копья, терпели поражение от регулярной, хорошо вооруженной американской армии. Карательные экспедиция с исключительной жестокостью, не жалея женщин и детей, расправлялись с индейцами. От многочисленного коренного населения Северной Америки, насчитывавшего некогда 2 млн. человек8, сохранились лишь жалкие остатки, загнанные в резервации в пустынных районах, которые даже многими буржуазными учеными и общественными деятелями США называются «концентрационными лагерями». Бесчеловечное изгнание индейцев, писал У. 3. Фостер, «представляет собою одну из самых позорных страниц истории Соединенных Штатов»9.

Совершенно очевидно, что гак называемый фонд общественных земель США был создан на крови и костях ограбленного и безжалостно истреблявшегося коренного населения страны. Последующие завоевания и покупки США территорий, которыми владели в Северной Америке иностранные государства, увеличили общественный фонд на 1,4 млрд, акров. Более 73% нынешней территории США расположено на этих землях. Несомненно, что классовая борьба, в ходе которой были установлены принципы перехода государственных земель в частную собственность, имела в истории США большое значение.

В рамках журнальной статьи невозможно осветить ход борьбы за общественные земли на всем ее протяжении. Основное внимание в данной статье сосредоточено на 20—30-х годах XIX в. В эти годы поселенцы боролись за преимущественное право на покупку занятых ими участков по минимальной цене (pre-emption). Для исследуемого периода характерна также специфическая расстановка классовых сил.

К 20-м годам XIX в. движение на Запад значительно усилилось. Промышленный переворот сопровождался быстрым ростом городского населения и расширением рынка для сельскохозяйственных продуктов. В сельском хозяйстве Новой Англии и Средне-Атлантических штатов началась перестройка. Вое большее значение здесь стало лрвобретать производство молока и овощей10. При этом, по свидетельству современных путешественников и американских аграрников, значительное количество фермеров восточных штатов, не имевших достаточных средств для проведения такой перестройки, было вытеснено из производства11. Разорение, а также прогрессирующее истощение почвы в результате экстенсивной системы земледелия вызвали у многих фермеров Северо-Востока стремление к переселению на Запад, где они надеялись создать новые фермы на плодородных целинных землях. Значительно расширилось и движение на Запад фермеров из штатов старого Юга, которые вытеснялись плантаторами, усиленно скупавшими земли в целях увеличения посевов хлопка12.

3емли Запада в основном входили в общественный фонд. От политики федерального правительства в отношении общественных земель зависел темп заселения и экономического развития Запада и судьбы многих тысяч переселенцев.

Правящие классы США — плантаторы и буржуазия — рассматривали общественные земли как источник своего обогащения. К тому же они стремились использовать доходы от продажи земель для погашения государственного долга. Этим определялась аграрная политика правительства, способствовавшая скупке земель богачами-спекулянтами.

Официальные документы свидетельствуют об исключительно широкой спекуляции общественными землями в первой половине XIX в. Спекулянты скупили почти вое земли, выделенные правительством для ветеранов войн, приобретая за бесценок выданные ветеранам земельные сертификаты. Крупные капиталисты покупали также документы претендентов на земли Луизианы по пожалованиям французских и испанских властей13. Прибыль, которую получали предприимчивые дельцы, составляла от 2 до 5 долл, на акр, а иногда и больше14. В 1835 г. в одном из документов специального комитета сената указывалось: «При ныне существующей системе… общественные земли быстро переходят от правительства к спекулянтам»15. В материалах комитета по общественным землям отмечалось, что «многие из тех, кто спекулировал землями, занимали высокие посты»16.

Особенно крупные операции по скупке и перепродаже земель развернулись в районах, благоприятных для хлопководства. По официальным данным, в штатах Алабама, Миссисипи и Луизиана компаниям спекулянтов часто удавалось скупать на аукционах до 3/4 всех продаваемых земель и выручать за них сумму в 10 раз большую17. Прибыли от спекуляции общественными землями создали состояния крупнейших богачей США: Асторов, Ринсеелеров, Никерброкеров и др.18

Правительственная политика, способствовавшая сосредоточению земель Запада в руках спекулянтов, затрудняла поселенцам доступ к общественным землям. Белым пришельцам оказывали упорное сопротивление хозяева земель Запада — индейцы. Заселение тормозилось также из-за отсутствия удобных путей сообщения. Несмотря на это, процесс заселения общественных земель усиливался с каждым годом. Население территории западнее Аллеган, составлявшее в 1790 г. всего 110 тыс. человек, выросло к 1820 г. до 1,5 млн.19.

В первые десятилетия XIX в. правительство приняло ряд мер с целью расширения экспансии на Запад. В этот период с особенной силой развернулся сгон индейцев с их земель. Правительство США с беспримерным цинизмом нарушало свои обязательства и гарантии, предоставленные прежними договорами индейским племенам. Примером может служить трагическая история племен чероков, мирно проживавших в Западной Джорджии на землях, отведенных им по договорам с федеральным правительством. Чероки создали школы, построили дороги, вели культурное земледелие. В 1830 г. легислатура Джорджии в нарушение федерального законодательства объявила земли чероков общественными землями штата. Федеральное правительство помогло плантаторам вытеснить чероков. Войска окружили их и погнали на Запад. На «дороге слез», как назвали этот страшный поход индейцы, погибло 4 тыс. чероков (из общего числа 14 тыс.)20.

Вынуждая вождей племен подписывать договоры об уходе за р. Миссисипи и беспощадно истребляя племена, сопротивлявшиеся экспроприации, США к 1842 г. почти полностью «очистили» от индейцев всю территорию, расположенную к востоку от Миссисипи.

Правительство Соединенных Штатов развернуло на Западе строительство коммуникаций. В 1818 г. была открыта Национальная (Камберлендская) дорога из Западного Мэриленда в Центральный Огайо. Началось сооружение системы каналов, которые связывали реки, впадавшие в Северную Атлантику, с озерами и реками Запада.

Все это благоприятствовало увеличению миграции на Запад. Однако для того, чтобы заселение земель общественного фонда могло происходить в широких масштабах, требовалось радикальное изменение аграрной политики правительства. Трудящиеся США широко развернули в 20—30-х годах борьбу за достижение этой цели. Фермеры заселяли земли общественного фонда скваттерским (без покупки) путем. Этому не смог воспрепятствовать даже специально изданный в 1807 г. закон о принудительном сгоне скваттеров с «общественных» земель. В 20—30-х годах скваттерство приняло массовый характер. Сенатор Дж. Кэлхаун заявлял в начале 1838 г., что вся область Айовы заселена скваттерами21. Сенаторы Бьюкенен и Бентон тогда же отмечали, что в Айове более 30 тыс. поселенцев — скваттеры; в Индиане, по заявлению их же сенаторов, графства Портер, Лэйк, Ньютон и Пуласки целиком заселены окваттерами22. Имеется документ23, который, как нам кажется, может стать основой для приблизительного определения общего количества скваттеров в конце 20-х годов. Комитет общественных земель в 1828 г. сообщал в докладе сенату, что из 350 тыс. взрослых мужчин, проживавших в новых штатах и территориях, 140 тыс. (около 40%) юридически не считались владельцами ферм. По мнению комитета, эти лица (non-freeholders) были скваттерами или арендаторами. Нам представляется, что при ограниченности рынка, натуральном, в основном, характере хозяйства и возможности издать ферму скваттерским путем аренда земли в новых штатах была редким явлением. По нашему мнению, 140 тыс. non-freeholders были (за небольшим исключением) скваттерами; в Алабаме они составляли в это время 2/3 фермерского населения, а в Иллинойсе и Миссури — от 50 до 65%.

Скваттерство было основной формой борьбы фермеров за земли общественного ища. Десятки тысяч пионеров селились на общественных землях с твердой решимостью стать полноправными владельцами ферм. Они требовали от правительства Веления участками или по крайней мере предоставления им права pre-emption. Уверенные в своей правоте, скваттеры решительно противодействовали посягательтвам на их фермы. В дни аукционов они собирались у земельных бюро и, заранее говорившись, сообща выступали против спекулянтов. Их уполномоченный предлагал за каждый занятый скваттером участок минимальную цену. В отношении спекулянтов, предлагавших надбавку, принимались весьма энергичные меры (угрозы даже избиения).

С целью объединения своих сил скваттеры создали «Ассоциации по притязанию (Claims’ Associations). Эти организации имели уставы, проводили собрания, избрали руководящие комитеты и создавали кассы за счет членских взносов. Протоколы конгресса дают представление о масштабах деятельности скваттерских организаций. В Айове, заявлял Кэлхаун, скваттеры заключили письменные соглашения взаимопомощи в обеспечении владения занятыми ими участками. Вооруженные скваттеры оказывали, по сообщению конгрессменов, сопротивление межеванию земель, на которых они поселились, и всячески противодействовали участию спекулянтов в торгах на аукционах по продаже этих земель24. В донесении из Алабамы военному министру в 1830 г. сообщалось, что многочисленные «решительно настроенные» скваттеры разогнали силой оружия всех желавших осмотреть участки с целью покупки25. В одном из районов Арканзаса войска дважды сгоняли скваттеров с их рель. Но как только армия уходила, поселенцы вновь возвращались на свои фермы. В конечном счете правительство отказалось от поединка, предоставив в 1838 г. каждому скваттеру этого района по 320 акров26. Законы о запрещении скваттерства превратились по существу, как заявляли конгрессмены, в мертвую букву27.

Борьба фермеров за общественные земли привлекала в 20—30-х годах все большее внимание американского народа. Мемориалы законодательных органов новых штатов, протоколы конгресса и другие официальные документы свидетельствуют о сильной поддержке скваттеров со стороны общественности Запада. Выражая мнение большинства населения США, сенатор Уокер заявил, что, если глашатай политики сгона скваттеров с занятых ими участков — Г. Клей объявил бы набор рекрутов для этой цели, он не получил бы ни одного человека даже в своем родном штате Кентукки28.

Изложенные выше факты свидетельствуют о широких масштабах и остроте борьбы фермерства за землю. Они доказывают научную несостоятельность утверждений буржуазных фальсификаторов истории заселения Запада о «либерализме» аграрной политики правительства США29.

Возникшие в 20—30-х годах в США рабочие организации и рабочая печать выступили с требованиями предоставления общественных земель гражданам США «в форме вечной аренды, свободной от ренты». Выходившие в 30-х годах XIX в. газеты «Workingman’s Advocate» и «Маn» систематически требовали ликвидации земельной спекуляции и снижения цен на общественные земли. Спекуляция общественными землями преграждала путь на Запад иммигрантам из Европы, увеличивая на Востоке резервную армию труда. В либерализации аграрной системы рабочие США видели средство ликвидации избыточного предложения труда и оружие против наступления капитализма на заработную плату. Рабочие рассматривали борьбу против земельных спекулянтов в защиту прав скваттеров как важный участок борьбы против засилья богачей, за демократизацию страны. К тому же они надеялись, что развитие сельского хозяйства на Западе обеспечит снижение цен на продукты питания и расширит рынок для промышленности. Поэтому собрания и конвенты Национального тред-юниона и Всеобщего рабочего союза Нью-Йорка требовали, чтобы земля продавалась только поселенцам> вложившим в ее обработку свой труд30.

Проблема общественных земель занимала исключительно важное место в избирательных кампаниях 20—30-х годов. Лидеры образовавшейся в 1828 г. демократической партии президенты США Джексон и Ван-Бюрен в своих посланиях конгрессу выступали за демократизацию политики в отношении общественных земель31.

* * *

Кризис 1819 г. тяжело отразился на положении фермеров. «На всем Западе,— пишет американский историк Биллингтон,— урожай гнил в поле… беспомощные фермеры с горестью смотрели, как паралич охватывал всю область»32. Резкое падение цен на сельскохозяйственные продукты вызвало катастрофическое снижение доходов фермеров и плантаторов. С особенной остротой встал вопрос о положении должников, купивших земли общественного фонда в кредит на основе акта 1800 г. На 31 декабря 1820 г. задолженность за общественные земли составляла 21,2 млн. долл.33. Не менее 7з землевладельцев новых штатов оказались должниками34. В условиях кризиса они не могли погасить задолженность; им угрожала потеря земли и даже заключение в тюрьму. Конгрессу нельзя было больше игнорировать их требования о помощи.

1 июля 1820 г. конгресс принял новый закон об общественном фонде. Система продажи земель в кредит была ликвидирована; минимальная цена на земли уменьшена с 2 до 1,25 долл., за акр, а минимальный размер продаваемого участка —с 160 до 80 акров. Лицам, имевшим задолженность, предоставлялось право получить в собственность по новой минимальной цене земли на сумму, внесенную ими в качестве частичных взносов. Остальная земля подлежала конфискации35.

Снижение цены на землю и уменьшение минимального размера участка были уступкой фермерству. Теперь поселенец мог, если ему не помешает спекулянт, купить 80 акров земли — участок, достаточный для создания фермы,— за 100 долл. По прежним законам при покупке минимального участка даже по минимальной цене  ферма оставалась под угрозой реквизиции до уплаты суммы в 240 долл. Однако отмена продажи земель в кредит давала богачам и спекулянтам значительные преимущества перед бедняками, которым рассрочка платежей предоставляла некоторые возможности противостоять на аукционе спекулянту.

После принятия акта 1820 г. над тысячами фермеров и плантаторов нависла угроза конфискации купленных в кредит земель. Под их давлением конгресс принял с 1821 по 1832 г. 9 актов о помощи должникам. Однако беспокойство на Западе не утихало; легислатуры Огайо, Индианы, Алабамы, Миссури и других западных штатов направили в 1822—1831 гг. в конгресс резолюции с требованиями об оказании помощи поселенцам, у которых земли подлежали конфискации за задолженность36. Резолюция легислатуры Алабамы прямо отмечала, что подлинное облегчение положения пионеров и защита от спекулянтов возможны только при предоставлении им

права pre-emption37. Начиная с 1823 г., это требование стало лейтмотивом петиций поселенцев и многочисленных резолюций ассамблей новых штатов.

Однако у власти с 1825 г. до марта 1829 г. находилось враждебное интересам фермерства правительство Дж. Кв. Адамса. В конгрессе преобладали представители 4 буржуазии Северо-Востока и плантаторской аристократии. Комитет общественных земель в палате вплоть до 1828 г. решительно отклонял требования о pre-emption.

В  противовес предложениям о либерализации земельной системы специальный комитет палаты депутатов, в котором преобладали депутаты от штатов Северо-Востока и старого Юга, внес в конце 1828 г. резолюцию о распределении доходов от продажи общественных земель между штатами (distribution)38.

С победой демократической партии на выборах 1828 г. создалась более благоприятная обстановка для демократизации земельного законодательства. Внесенный одним из лидеров демократической партии Т. X. Бентоном билль о pre-emption был первые поддержан комитетом общественных земель сената. За pre-emption энергично выступили конгрессмены от Индианы, Миссури, Алабамы и других штатов Запада и Юго-Запада39. Закон о временном праве pre-emption был к маю 1830 г. принят обеими палатами и 29 мая одобрен президентом Джексоном. Всем пионерам, которые поселились на общественных землях ранее 1 декабря 1829 г. и могли доказать, что 1 обрабатывают свой участок, предоставлялось на один год преимущественное право покупки участка размером до 160 акров по минимальной цене.

При всей ограниченности акта 1830 г. (одногодичный срок действия, предоставление преимущества при покупке только пионерам, поселившимся на общественных землях до принятия акта и сделавшим заявку до объявления аукциона на эти земли) он был крупной победой американского фермерства. Опираясь на достигнутый успех, фермеры развернули еще более широкую борьбу за пересмотр аграрной политики. Под их нажимом легислатуры Иллинойса, Миссури и ряда других западных и юго-западных штатов приняли резолюции о продлении срока действия акта 1830 г. и предоставлении нрава pre-emption также пионерам, которые поселились на еще неразмежеванных землях40. С другой стороны, ассамблеи южных и северо-восточных штатов осудили принцип pre-emption, как «лишающий Атлантические штаты их справедливых и равных прав на общественные земли союза», требовали отказа от него и введения системы distribution41. Однако нажим фермеров, поток резолюций ассамблей западных и юго-западных штатов42 и преобладание в конгрессе сторонников Джексона обеспечили принятие в июле 1831 г., апреле 1832 г. и марте 1833 г. законов о продлении срока действия акта 1830 г. в каждом случае еще на год и в июне 1834 г.— на два года. В 1832 г. конгресс принял также закон об уменьшении минимального размера продаваемых участков до 40 акров.

Законы 1830—1834 гг. о временном праве pre-emption способствовали заселению многих районов общественных земель, так как они давали пионерам преимущества в покупке земель. Согласно докладу генеральной земельной конторы, поселенцы купили по праву pre-emption 2,2 млн. акров43. Правда, не все участки попали в руки действительных поселенцев. Генеральная земельная контора сообщала, что ряд лиц получал право pre-emption с помощью мошенничества44. Тем не менее акты 1830— 1834 гг. дали возможность 12—13 тыс. скваттеров стать владельцами ферм. Однако эти законы имели ограниченный характер. Основой земельной системы осталась продажа на аукционах, способствовавшая концентрации земель в руках богачей я спекулянтов.

Спекулятивная горячка развернулась с особенной силой в 1835—1837 гг. За эти годы было продано 38,3 млн. акров45. В январе 1836 г. специальный комитет сената отмечал: «Дух спекуляции общественными землями растет с тревожащей быстротой; создаются компании… чтобы монополизировать в своих руках общественный фонд»46. В целях борьбы со спекуляцией президент Джексон издал 11 июля 1836 г. «Specie Circular», С 15 августа 1836 г. в уплату за земли общественного фонда должны были приниматься только золотые и серебряные деньги. Поселенцам, покупавшим участки, не превышавшие 320 акров, предоставлялось право платить банкнотами еще в точение трех месяцев. Декрет вызвал чрезвычайную ярость спекулянтов. Под их нажимом в конгресс был внесен билль об отмене этого декрета. Однако Джексон с присущей ему твердостью наложил вето на билль и «Specie Circular» остался в силе. К тому же президент запретил на два года продажу вновь размежеванных земель. Спекулятивная горячка прекратилась. Десятки миллионов акров общественных земель, заявил сенатор Бентон, были спасены от рук спекулянтов47.

Эти события, а также плохие урожаи 1835—1836-гг., ухудшившие положение фермеров, способствовали новому подъему борьбы за демократизацию земельной системы. Многие поселенцы стали сторонниками образовавшейся в 1835 г. Equal Eights Party. Эта партия, в деятельности которой активно участвовали рабочие и наиболее радикальные элементы демократической партии, решительно выступила за изменение законодательства об общественном фонде в пользу пионеров. Новая победа демократической партии на выборах 1836 г. создала для этого весьма благоприятные уело-’ вня. В 1838 г. сенатор Г. Клей с большой горечью заявлял: «Тщетно сопротивляться… В сенате существует блок 18 сенаторов новых штатов и сенаторов, поддерживающих нынешнее правительство. Возглавляет этот блок президент»48. Президент Ван-Бюрен продолжал политику Джексона в отношении общественного фонда. Комитеты по общественным землям обеих палат нового созыва отражали эту позицию правительства. Опираясь на послание президента Ван-Бюрена, в котором он высказался за новый закон о pre-emption49, на петиции пионеров и резолюции легислатур новых штатов, комитет палаты по общественным землям внес 28 декабря 1837 г. билль о возобновлении акта 1830 г. на два года. Дебаты приняли исключительно острый характер. Стремясь любыми средствами ограничить действие билля, конгрессмены Мэриленда, Делавэра, Кентукки, Северной и Юноной Каролины и Виргинии внесли поправки о предоставлении права pre-emption только гражданам США и об обязательности выращивания маиса по крайней, мере на одном акре50. Последняя поправка была явно направлена против бедняков, вынужденных первые годы после переселения на Запад работать по найму или заниматься кузнечным и другими ремеслами. Защитники билля вновь и вновь разоблачали аукционы как «средство поощрения богачей, обмана правительства и эксплуатации бедняков»51.

В этих дебатах сторонники более свободного доступа к общественным землям стремились доказать, что заселение Запада будет способствовать развитию промышленности и торговли в старых штатах52. В июне 1838 г. обе палаты приняли акт о предоставлении поселенцам нового права pre-emption сроком на два года. В мае (840 г. конгресс под нажимом пионеров, вопреки голосам большинства конгрессменов Северной и Южной Каролины, Виргинии, Вермонта, Кентукки, Делавэра и Род-Айленда, вновь продлил право pre-emption на два года53.

Быстрый рост населения Запада и проявившееся в 1838—1840 гг. серьезное недовольство фермеров стремительным падением цен54 поставили проблему общественного фонда в центр избирательной кампании 1840 г. Даже партия вигов55, лидеры которой (Клей, Уэбстер, Кэлхаун) вплоть до лета 1840 г. решительно противостояли демократизации земельной системы, вынуждена была проводить кампанию 1840 г. под лозунгом необходимости уделить внимание обитателям «бревенчатых хижин» — пионерам. Виги выдвинули кандидатом в президенты генерала В. Гаррисона, автора билля 1800 г. об общественных землях. Гаррисона на Западе рекламировали как сторонника постоянного права pre-emption, и он получил здесь большинство голосов фермеров.

Используя благоприятную обстановку, сенатор Бентон и его сторонники внесли в декабре 1840 г. билль об установлении постоянной системы pre-emption под названием билля «бревенчатой хижины». Они предложили предоставить право pre-emption как пионерам, которые ранее поселились на общественных землях, так и всем, кто поселится на них в будущем. Лидеры вигов были поставлены в трудное положение. Противодействие биллю «бревенчатой хижины» разоблачило бы неискренность их предвыборных лозунгов. Тем не менее Г. Клей решительно выступил против билля Он заявил, что недопустимо осуществлять радикальное изменение всей земельной системы накануне отставки правительства56. Клей, очевидно, стремился сорвать принятие билля до окончания президентства Ван-Бюрена, надеясь, что новый конгресс с вигским большинством отклонит его. В борьбу против билля активно включились конгрессмены прибрежного Юга: Грэхэм, Мэнгам (Северная Каролина), Пристон (Южная Каролина) и другие57.

Позиция представителей северо-восточных штатов к этому времени несколько изменилась. С завершением в 1835 г. строительства каналов, связанных с каналом Эри, и каналов Пенсильванской системы торговые связи Новой Англии и Средне-Атлантических штатов с долиной Огайо стали быстро расти. Выгодность этой торговли убедительно говорила о важности экономического подъема Запада для развивающегося американского капитализма, о необходимости облегчения доступа пионеров к общественным землям в целях создания новых рынков для промышленности в увеличения экспорта через порты Атлантики. В ходе прений в конгрессе в 1840—1841 гг. за право pre-emption высказался ряд представителей северо-восточных штатов58.

Противники билля пускались на многочисленные уловки. Они внесли предложение о дополнении его биллем о distribution. Лидер плантаторов побережья Дж. Кэлхаун внес в противовес биллю о pre-emption предложение о передаче общественных земель штатам, в которых они расположены59. Этими маневрами они настолько затянули дискуссию, что, хотя билль прошел в сенате 2 февраля 1841 г., он так и не был поставлен на обсуждение в палате до ее роспуска.

Однако сорвать предоставление поселенцам постоянного и всеобщего права pre-emption противники демократизации земельной системы не смогли. Движение скваттеров становилось все более массовым, а принятые под их давлением акты 1830—1840 гг. законодательно закрепили за скваттерами преимущественные нрава на покупку общественных земель. Борьба фермеров вынудила правящие классы США пойти на уступку. 12 июля 1841 г. комитет общественных земель сената внес комбинированный билль о постоянном всеобщем праве pre-emption и о distribution. В конце августа билль был принят обеими палатами и 4 сентября 1841 г. утвержден президентом.

Каждый поселенец, владевший не более чем 320 акрами земли и обрабатывавший свой участок, получил право купить 160 акров по минимальной цене, несмотря на то, что другие лица могли выступить на торгах с предложением более высокой цены60. Закон 1841 г. являлся крупной победой трудящихся США в борьбе за земли общественного фонда. Он нанес серьезный удар по земельной спекуляции и облегчил возможность приобретения общественных земель фермерами. Но и этот закон не ликвидировал окончательно продажу на аукционах, а следовательно, и земельную спекуляцию. Скваттеру и теперь угрожала опасность потери фермы в том случае, если он не мог в течение года уплатить за участок. Добившись в результате длительной борьбы установления принципа pre-emption для скваттеров, трудящиеся США с еще большим упорством повели борьбу за бесплатное получение участков из общественного фонда.

Большинство американских буржуазных авторов освещает историю борьбы за общественные земли с позиций экономгеографической школы. Историки этой школы игнорируют классовые противоречия. Политическую борьбу в США они объясняют, в первую очередь, противоречиями между экономгеографическимв районами страны (Югом, Северо-Востоком, Западом и Юго-Западом). Причинами некоторой демократизации законодательства, связанного с общественными землями, в 20—30-х годах являлись, по их мнению, только изменение представительства экономгеографических районов в конгрессе, блокирование и политические комбинации лидеров этих районов. Интересы населения в каждом из экономических районов, заявляют эти историки, в основном совпадали. Каждый район, по их мнению, выработал к середине 20-х годов свою программу. по основным политическим проблемам.

Программа Запада включала: низкие цены на общественные земли, протекционистский тариф, строительство дорог и каналов за счет федеральной казны. Плантаторский Юг с его высокоэкспортным хозяйством был крайне заинтересован в низких тарифах, а потому стоял за высокие цены на общественные земли и противился федеральным расходам на строительство (снижение цен на общественные земли и крупные расходы вызвали бы дефицит в федеральном бюджете и неминуемое повышение тарифов). Северо-Восток был сторонником протекционистского тарифа, строительства коммуникаций за счет федеральной казны и высоких цен на общественные земли. Ни один район не смог бы добиться проведения своей программы без блока с другим, так как ни один из них не имел преобладания в конгрессе. Поэтому, заявляют историки экономгеографической школы, лидеры каждого экономического района стремились к блоку с каким-либо другим районом. Соглашение Юга и Северо-Востока было невозможно, так как их позиции до проблемам тарифа и рабства не совпадали. Лидеры Юга пытались, по утверждению американских историков, Биллинигтона и Тильдена, вступить в союз с Западом (тем более, что его население, а следовательно, и число депутатов в конгрессе быстро росло). Для этого представители Юга якобы отказались в конце 20-х годов от своей программы высоких цен на общественные земли, надеясь получить поддержку Запада в борьбе за низкий тариф. Но, поскольку конгрессмены Запада голосовали в 1832 г. за протекционистский тариф, стало очевидно, что блок между Югом и Западом невозможен. Тогда лидеры Юга вновь стали противодействовать демократизации законодательства, связанного с общественными землями61.

Концепция Биллингтона и Тильдена опровергается материалами конгресса и другими документами. Как мы выше показали, легислатуры Северной и Южной Каролины, Виргинии, Джорджии, Делавэра, Мэриленда и их конгрессмены (за исключением сенатора от Южной Каролины Хэйне), вопреки концепции Биллингтона — Тильдена, выступали в 1829—1832 гг., как и всегда, за сохранение консервативной политики в отношении общественных земель. Речи депутатов от штатов прибрежного Юга отличались ярой ненавистью к скваттерам.

Американский историк Тэрнер также считает, что лидер старого Юга Кэлхаун и его сторонники пытались установить союз с Западом и что эта попытка проваляюсь в 1832 г. Но в отличие от Биллингтона и Тильдена он подчеркивает, что в 20—30-х годах старый прибрежный Юг и вновь колонизуемый Юго-Запад представ- дяди собою отдельные экономгеографические районы, далекие от «единства», поскольку в большей части юго-западных штатов в эти годы преобладало пионерское фермерское хозяйство, а старый Юг был плантаторским62. В отличие от Биллингтона и Тильдена Тэрнер считает, что программы Запада и Юго-Запада по вопросу об общественных землях были одинаковы. Как мы видели, конгрессмены от штатов Юго-Запада Бентон, Уорнер, Клей (Алабама) и другие действительно вели активную борьбу за либерализацию аграрного законодательства. Легислатуры Миссури, Алабамы, Миссисипи, Флориды, Арканзаса требовали облегчения условий покупки общественных земель. Все это как бы подтверждает концепцию Тэрнера, Однако тэрнерианской экономгеографической схеме единства Запада и Юго-Запада по вопросу об общественных землях противоречит позиция легислатуры юго-западного штата Кентукки и конгрессменов этого штата во главе с Г. Клеем, яростно противодействовавших либерализации земельной системы63. Еще более трудно объяснить с тэрнерианских позиций, почему конгрессмены от западного штата Огайо — Уинтон, Эвинг, Мэсон — упорно боролись против демократизации земельного законодательства. Таким образом, факты опровергают обе экономгеографические концепции, базирующиеся на научно несостоятельной теории единства интересов населения в каждом экономическом районе.

Освещение истории борьбы за общественные земли должно основываться на анализе классовых противоречий и классовой борьбы. К. Маркс указывал на большую остроту проблемы общественных земель в США. «История Pioneers и земельных спекулянтов в. United States,— писал он Ф. Энгельсу,— нередко напоминает самые большие гнусности, какие совершаются, например, в Ирландии»64, Участники дебатов, происходивших в конгрессе в 20—30-х годах, подчеркивали противоположность интересов пионеров, с одной стороны, спекулянтов и крупных землевладельцев — с другой65, а также общность интересов трудящихся старых штатов с интересами пионеров66. Не прекращавшаяся в конгрессе острая дискуссия о политике в отношении общественного фонда, поток резолюций ассамблей штатов отражали не противоречия районов, а интересы и противоречия классов.

Рабочие и фермеры Новой Англии и Средне-Атлантических штатов вместе со скваттерами Запада требовали демократизации земельной системы. Однако ассамблеи этих штатов, как и их конгрессмены (за редким исключением), решительно противодействовали этому. Они отражали интересы правящих классов: буржуазии и крупных землевладельцев. Банкиры — держатели облигаций государственного долга — не были заинтересованы в быстрой продаже общественных земель, так как стремились сохранить общественный фонд в качество реального обеспечения государственных ценных бумаг. Крупные землевладельцы Северо-Востока выступали против дешевых цен на новые земли, так как это снизило бы цены на их земли и форсировало бы уход на Запад разорявшихся фермеров — потенциальных арендаторов и батраков. Промышленная буржуазия опасалась, что легкий доступ к землям Запада снизит предложение труда и станет препятствием ее наступлению на заработную плату. Капиталисты принимали участие в земельной спекуляции и им была выгодна политика, затруднявшая приобретение пионерами земель у государства. Сохранение высоких цен на общественные земли устраивало буржуазию и крупных землевладельцев еще и потому, что значительные денежные поступления в федеральную казну от продажи этих земель создавали возможность уменьшения имущественного и подоходного налогов. Только в конце 30-х годов наиболее дальновидная часть буржуазии под воздействием экономических процессов стала осознавать важность быстрого заселения Запада. Тогда-то и наметился сдвиг в позиции конгрессменов северо-восточных штатов.

Белые бедняки — мелкие фермеры старого Юга — шли в авангарде переселения на Запад, так как «плантация была активно действующей организацией, постоянно вытеснявшей близлежащие мелкие фермы»67. Бедняки добивались облегчения доступа к землям общественного фонда. Но конгрессмены и легислатуры старых штатов Юга, отражая интересы плантаторов, яростно сопротивлялись демократизации земельной системы. Рабовладельцы-плантаторы видели в развитии свободного фермерского хозяйства на землях общественного фонда угрозу плантационно-рабовладельческой системе и своему господству в стране. В сохранении высоких цен на общественные земли плантаторы видели важное средство балансирования федерального бюджета. При дефиците бюджета становилось возможным повышение налогов на плантации, затруднялась бы борьба против протекционистских тарифов.

Против либерализации земельных законов решительно выступали также легислатура и конгрессмены юго-западного штата Кентукки и часть депутатов от западного штата Огайо (в этих штатах почти все общественные земли уже перешли в частную собственность). Они отражали интересы правящей верхушки этих штатов — крупных землевладельцев, которым спекуляция землей приносила огромные прибыли.

За демократизацию земельной системы выступали ассамблеи и конгрессмены штатов Запада и Юго-Запада (кроме Кентукки и частично Огайо). Они резко осуждали земельную систему США, как «наиболее суровую из всех существующих в мире, позволяющую государству спекулировать общественными землями», как «источник несчастий, мошенничества и комбинаций», требовали ее отмены68. Причины, по которым конгрессмены и ассамблеи новых штатов и территорий Северо-Запада (Иллинойса, Мичигана, Индианы, Висконсина) занимали такую позицию, легко объяснимы. В этом районе тогда «еще не развилась аристократия, подобная классу плантаторов на Юге и Юго-Западе и купечески-банковскому классу на Северо-Востоке»69. На новом Западе в эти годы почти половина фермеров были скваттерами. Их интересы местные власти не могли игнорировать. Тем более, что фермеры и скваттеры и сами были широко представлены в законодательных собраниях (совет территории Висконсин, например, состоял во второй половине 30-х годов в подавляющем большинстве из скваттеров)70. Конгрессмены от этих штатов (в большинстве своем адвокаты) отстаивали политику, за которую выступали власти их штатов. Тем более, что благополучие нефермерского населения Запада — купцов, адвокатов и других жителей маленьких городков и поселений — также целиком зависело от быстрого заселения Запада.

Значительно труднее разобраться в причинах, по которым за либерализацию условий продажи общественных земель выступали ассамблеи и конгрессмены новых штатов и территорий Юго-Запада (Алабамы, Миссури, Миссисипи, Луизианы, Арканзаса, Флориды). Они, конечно, не могли не считаться с интересами фермеров и скваттеров, составлявших тогда большинство населения этого района. Однако Юго-Запад в 30-х годах уже отличался по социально-экономической структуре от Северо-Запада. Он становился все в большей степени хлопкопроизводящей областью, в которой процветала рабовладельческая плантационная система71. Плантаторы занимали здесь господствующее положение; именно они, как свидетельствуют американские историки, были сенаторами и депутатами от этих штатов72.

Утверждения историков экономгеографической школы, объясняющих позицию плантаторов Юго-Запада по вопросу об общественных землях только «стремлением получить поддержку Запада в борьбе за низкий тариф», малоубедительны. Причиной активной поддержки конгрессменами Юго-Запада в 20—30-х годах борьбы фермеров за либерализацию системы продажи общественных земель служила в первую очередь прямая заинтересованность самих плантаторов новых штатов Юго-Запада в этом. Облегчение доступа к общественным землям было необходимо для расширения плантационной системы дальше на Запад. Как указывал К. Маркс, при экстенсивном земледелии и быстром истощении почвы посевами хлопчатника плантации не могли существовать без постоянного их расширения73.

Несомненно, что борьба конгрессменов и ассамблей Юго-Запада за снижение и градуирование цен на общественные земли и предоставление права pre-emption скваттерам в известной степени диктовалась давлением избирателей-пионеров74 и стремлением заручиться их поддержкой своему кандидату в президенты. Но главной причиной была, по нашему мнению, глубокая заинтересованность плантаторов этого района в том, чтобы в освоении Запада пробивал им дорогу пионер. Без частичной расчистки заросшей лесом целины, без прокладки дорог, без устойчивого снабжения продовольствием и фуражом плантация с рабским трудом не могла быть основана. Рабовладельцы предпочитали создавать плантации на землях, освоение которых .уже было начато поселенцами, перекупая у них участки. В выступлениях конгрессменов Юго-Запада мы можем проследить этот мотив. Депутат Плэмер (Миссисипи) заявлял: «Благодаря трудам пионеров проложены дороги, построены мосты, произведены хлеб и мясо… богатые плантаторы из Виргинии, Джорджии и Каролин получили возможность следовать за ними на Запад за сотни миль от старых поселений»75. Плантаторы не сомневались в том, что, когда им понадобится земля для создания или расширения плантаций, они легко приобретут ее у пионеров76. Грей, Тэрнер и другие американские историки единодушно отмечают, что, когда рядом с фермой пионера появлялась плантация, пионер обычно продавал свою ферму плантатору и уходил дальше на Запад или на неудобные для хлопководства земли. Перекупка участков у пионеров была возможна только при создании благоприятных условий для переселения пионеров дальше на Запад. В противном случае вытесняемые пионеры оказали бы плантаторам сопротивление.

На политику плантаторов Юго-Запада в отношении общественных земель оказывал влияние и страх перед индейцами. Они боялись остаться лицом к лицу с вытесненными с их исконных земель индейскими племенами. Не полагаясь на негров-рабов, которые иногда бежали к индейцам и воевали вместе с ними, плантаторы Юго-Запада предпочитали, чтобы на границе в качестве заслона от индейцев находились боевые, умело владевшие оружием пионеры. «26 тыс. решительных и вооруженных индейских воинов находятся на границах Миссури и Арканзаса»,— заявлял сенатор Линн (Миссисипи), объясняя, почему он добивается создания условий для увеличения количества поселенцев77.

Стремясь к дальнейшему развитию хлопководства, плантаторы Юго-Запада добивались изъятия новых земельных массивов из-под посева зерна и пастбищ. В то же время они проявляли заинтересованность в обеспечении устойчивых поставок продовольствия, рабочего скота, фуража и пеньки для мешков, в которые упаковывался хлопок78. А для этого необходимо было создание многочисленных новых ферм на юго-западной границе или на Северо-Западе, откуда все это могло быть сравнительно легко доставлено но Миссисипи и ее притокам. Плантаторы Юго-Запада были против аукционной системы, способствовавшей концентрации в руках спекулянтов десятков тысяч акров земель, которые длительное время не обрабатывались.

Между фермерами и плантаторами-рабовладельцами всегда имелись противоречия. Но, как мы видим, в 20—30-х годах интересы фермеров и интересы одной группы рабовладельцев (именно плантаторов новых штатов и территорий Юго-Запада) в отношении земель общественного фонда совпадали. Они выступали в эти годы совместно за демократизацию земельной системы.

* * *

Миф о «традиционном либерализме» федеральной земельной политики и легком получении земель общественного фонда является составной частью созданной буржуазными учеными теории «исключительности» США. В действительности, образование фермерских хозяйств на экспроприированных у индейцев землях общественного фонда происходило в процессе упорной борьбы фермеров за землю. В 20-30-х годах широкое скваттерство и организованные действия фермеров в защиту своих прав- на занятые участки достигли такого размаха, что сохранение традиционной земельной политики правительства — благоприятной для спекулянтов — стало невозможным. Правящие круги США вынуждены были внести некоторые изменения в земельное законодательство.

Упорная борьба фермерства за общественные земли создала условия для образования на Северо-Западе сотен тысяч хозяйств мелких и средних фермеров. Это послужило важнейшей предпосылкой развития капитализма в сельском хозяйстве США по наиболее благоприятному для фермеров «американскому» пути. На Северо-Западе возник тип хозяйства, отличающийся от преобладавших на Юге и Северо-Востоке типов хозяйств. Не плантация с рабским трудом и не арендованный у крупного землевладельца клочок земли или малоземельная ферма, а хозяйство фермера со значительной земельной площадью (где могли применяться машины и наемный труд) были характерны для сельского хозяйства Запада. На Юго-Западе плантационное хозяйство неуклонно вытесняло фермеров. Это предопределило развитие антагонистических противоречий между фермерами и плантаторами и неизбежность превращения их в непримиримых противников в назревавшем конфликте по вопросу о рабстве.

Уступки, которых добились трудящиеся от правящих кругов США в 20—30-х годах, были ограниченными. Предстояла еще долгая и упорная борьба за бесплатное предоставление участка каждому поселенцу. Однако завоевание права pre-emption было важной победой фермерства, создавшей предпосылки для последующей борьбы за гомстед-акт. В этом и состоит в первую очередь историческое значение борьбы трудящихся США за земли Запада в 20—30-х годах XIX в.

• 1
  См. В. И. Лени н. Соч., т. 8, стр. 294.
• 2
  А. В. Ефимов. «Свободные» земли Америки и историческая концепция Ф. Тэрнера.— Сб. «Из истории общественных движений и международных отношений». М., 1957, стр. 552.
• 3
  «Documents of American History», ed. by H. Steel Commager. New York, 1945, p. 131.
• 4
  B. Shrieke. Alien Americans. New York, 1936, p. 5.
• 5
  G. D. Harman. Sixty Years of Indian Affairs. Chapel Hill, 1941, p. 324.
• 6
  J. B. Mc Master. A History of the People of the United States, vol. II. New York, i, p. 46.
• 7
  R. E. Riegel. America Moves West. New York, 1930, p. 227.
• 8
  W. Ch. Maсleоd. The American Indian Frontier. London, 1928, p. 15—16.
• 9
  У. 3. Фостер. Очерк политической истории Америки. М., 1953, стр. 286.
• 10
  Фолькнер. История народного хозяйства САСШ. М., 1932, стр. 160; Р. W. Вidwеll, J. I. Falconer. A History of Agriculture in the Northern United States, 1620—1860. Washington, 1925, p. 235, 251.
• 11
  H. Martineau. Society in America, vol. II. London, 1837, p. 32; P. W. В i d- sell, J. I. Falconer. A History of Agriculture…, p. 242.
• 12
  R. A. Billington. Westward Expansion. A History of the American Frontier. New York, 1949, p. 323.
• 13
  «American State Papers, Public Lands», vol. VIII. Washington, 1861 p. 337.
• 14
  «The Congressional Globe», vol. VI. Washington, 1838, p. 143.
• 15
  «American State Papers, Public Lands», vol. VIII. Washington, 1861, p. 881—882.
• 16
  Ibid., vol. VII. Washington, 1860, p. 732—733.
• 17
  Ibid., vol. VII , p. 734.
• 18
  А. В. Ефимов. К истории капитализма в США. М., 1934, стр. 222.
• 19
  Р. W. Вidwеll, J. I. Falconer. A History of Agriculture…, p. 152.
• 20
  «Очерки новой и новейшей истории США», т. I. М., 1960, стр. 175.
• 21
  «The Congressional Globe», vol. VI, ар., p. 137
• 22
  Ibid., p. 132, 134.
• 23
  «American State Papers, Public Lands», vol. VI. Washington, 1860, p. 483
• 24
  «The Congressional Globe», vol. VI, ap., p. 137, 138, 139.
• 25
  «American State Papers, Public Lands», vol. VI, p. 187.
• 26
  «The Congressional Globe», vol. IX, ар., p. 52.
• 27
  Ibid., vol. VI, ap., p. 134.
• 28
  Ibid., vol. VI, p. 142.
• 29
  A. Sanford. The Story of Agriculture in the United States. New York, 1916, p. 141; Р. W. Вidwеll, J. I. Falconer. A History of Agriculture…, p. 154, etc.
• 30
  H. S. Zahler. Eastern Workingmen and National Land Policy. New -York, 1941, p. 21, 30, 31.
• 31
  «А Compilation of the Messages and Papers of the Presidents 1789—1897». Washington, 1896, vol. II, p. 600—601; vol. Ill, p. 384—389.
• 32
  R. A. Billington. Westward Expansion…, p. 350.
• 33
  «American State Papers, Public Lands», vol. III. Washington, 1834, p. 645.
• 34
  R. A. Billington. Westward Expansion…, p. 350.
• 35
  «Documents of American History», p. 227.
• 36
  «American State Papers, Public Lands», vol. IV, p. 457„ 488, 493, a533, 582; vol. V. Washington, 1860, p. 471, 619 etc.
• 37
  Ibid., vol. VI, p. 11.
• 38
  Ibid., vol. V, p. 796.
• 39
  «Register of Debates of Congress», vol. VI, pt. I. Washington, 1830, p. 8—9.
• 40
  «American State Papers, Public Lands», vol. VI, p. 249—250, 253, 260 etc.
• 41
  Ibid., vol. VI, p. 301—302, 604, 614.
• 42
  Ibid., vol. VI, p. 320, 561, 482-486, 612—613.
• 43
  Ibid., vol. VIII, p. 701.
• 44
  Ibid., vol. VIII, p. 441—444.
• 45
  Historical Statistics of the United States 1789—1945. A Supplement to the Statistical Abstract of the United States». Washington, 1949, p. 119—120.
• 46
  «American State Papers, Public Lands», vol. VIII, p. 878.
• 47
  «The Congressional Globe», vol. VI, p. 141.
• 48
  Ibid., ap., p. 139.
• 49
  «А Compilation…», vol. Ill, p. 384—389.
• 50
  «The Congressional Globe», vol. VI, ар., p. 129, 133, 136.
• 51
  Ibid., p. 136, 137, 141, 398.
• 52
  Ibid., p. 437, ap., p. 133, 141.
• 53
  Ibid., vol. VIIT. Washington, 1840, p. 342, 424—425.
• 54
  В «Cincinnati Gazette» or 3 августа 1840 г. сообщалось, что фермер, привезший в июне 1840 г. на рынок 100 бушелей пшеницы, терял при продаже ее и покупке промышленных товаров в сравнении с 1836 г. 85 долл,— F. J. Turner. The United States, 1830—1850. New York, 1950, p. 308.
• 55
  Партия вигов возникла на базе компромисса буржуазии и части плантаторов, напуганных ростом демократических тенденций во время президентства Джексона.
• 56
  «The Congressional Globe», vol. IX, ар., p. 29—30.
• 57
  Ibid., p. 41, 43, 48—49.
• 58
  «The Congressional Globe», vol. IX, ар., p. 37—38.
• 59
  Кэлхаун открыто заявлял, что своим предложением он стремится подкупить правящие круги новых штатов, чтобы они отказались от поддержки требований скваттеров.— «The Congressional Globe», vol. IX, ар., p. 52—54.
• 60
  «Documents of American History», p. 291—292.
• 61
  R. A. Billington. Westward Expansion…, р. 358—360.
• 62
  F. J. Turner. The United States, 1830—1850, p. 211, 34—35.
• 63
  Именно Г. Клей ратовал за такую политику в отношении общественных земель, которая, как указывали его противники, сторонники pre-emption, «имела бы результатом удержание растущего населения страны в пределах старых штатов, где бедняк вместо поисков дома на плодородных землях Запада будет вынужден стать арендатором у какого-либо богатого лэндлорда и устраивать своих детей на фабрику за такую зарплату, какую им захочет дать хозяин».— «The Congressional Globe» vol. VI, ар., p. 138.
• 64
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XXIV, стр. 261.
• 65
  «Register of Debates of Congress», vol. X, pt. 4. Washington, 1834, p. 4476; «The Congressional Globe», vol. VI, ap., p. 133, 134, 141 etc.
• 66
  «The Congressional Globe», vol. VI, ap., p. 140.
• 67
  R. A. Вillingtоn. Westward Expansion…, p. 322.
• 68
  «The Congressional Globe», vol. VI, ap., p. 139, 143, 395.
• 69
  F. J. Turner. The United States, 1830—1850, p. 327.
• 70
  «Register of Debates of Congress», vol. XIII. Washington, 1837, p. 763.
• 71
  По данным специального комитета сената в 1836 г. в этом районе насчитывалось 338 тыс. рабов.— «American State Papers, Public Lands», vol. VIII, p. 879.
• 72
  J. Shafer. The Social History of American Agriculture. New York, 1936, p. 244—245.
• 73
  К. Марс и Ф. Энгельс. Соч., т. 15, стр. 344.
• 74
  Депутат Чэпмен (Алабама) заявлял, например, что избиратели оказали ему доверие главным образом потому, что видели в нем усердного защитника прав скваттеров.—«The Congressional Globe», vol. VI, ар., p. 389.
• 75
  «Register of Debates of Congress», vol. X, pt. 4, p. 4475—4476.
• 76
  «The Congressional Globe», vol. IX, ар., p. 43.
• 77
  «The Congressional Globe», vol. IX, ар., p. 34—35.
• 78
  Ibid., p. 35.