«Серебро против золота»: Из истории генезиса политики буржуазного реформизма в США (Первая половина 90-х гг. XIX в.)

Конец 80-х гг. был ознаменован усилением классовой борьбы, ростом стачечного движения. Одновременно начался новый подъем антимонополистического движения, массовую базу которого составило беднеющее мелкое фермерство, находившееся в той или иной зависимости от банковского, торгового и земледельческого капитала. Лозунгом дня стало популярное в широких слоях населения требование «дешевых денег», свободной и неограниченной чеканки серебряного доллара, чья стоимость была почти на треть ниже курса золотого.

Последнее десятилетие XIX в., главным содержанием которого стал переход капитализма в его высшую, монополистическую стадию, характеризовалось резким обострением в США противоречий между трудом и капиталом. В новый этап развития вступала борьба пролетариата, росла его организованность, все более осознанный характер приобретали политические требования. Активизировалась деятельность социалистической рабочей партии; в избирательных кампаниях 1892 и 1896 гг. предпочтение социалистам, отдали соответственно 21164 и 36454 избирателей1. Сильное брожение наблюдалось в мелкобуржуазных кругах. Фермерство, городская некорпорированная буржуазия и интеллигенция все решительнее поднимались на борьбу против экономического наступления крупного капитала. Новые условия классовой борьбы требовали от господствовавшего класса обновления способов осуществления политической власти, сложившихся в предшествующий период. Поскольку насилие и непримиримое-отрицание реформ перестали достигать цели, предпочтение было отдано тактике лавирования и уступок. Первые шаги на пути использования отдельных элементов реформистской стратегии быстро принесли свои плоды. Правящие круги не только смогли отразить невиданный ранее подъем антимонополистического движения, но и направить его в безопасное русло. Обращение к новым методам руководства, более эффективно отвечавшим требованиям своего времени, обеспечило большую стабильность политической системе и ее важнейшему институту — буржуазным партиям.

В современной американской литературе проблеме формирования реформистского курса в последнее десятилетие XIX в. отводится значительное место 2. В руках политологов практика активного использования государства в качестве регулятора общественных отношений стала важным доказательством существования в США демократического образа правления, «народовластия». При этом реальные факты усиления классовой борьбы были подменены данными о результатах голосования, на основании которых делался вывод о способности двухпартийной системы разрешать внутренние противоречия посредством классового мира, «без насилия и тайных сговоров» 3.

Что же касается причин модификации политической линии господствовавшим классом, то в американской литературе, ввиду отсутствия единой методологии, они обосновываются по-разному. Одни авторы, вслед за У. Бернхэмом и У. Чемберсом, концепция которых основывается на противопоставлений «аграрных» и «индустриальных» интересов, видят основу перестройки буржуазных партий в «бунте» аграриев Запада и Юга против представителей корпоративного капитала, «индустриальной элиты» Северо-Востока4. Сторонники другой точки зрения (Ф. Конверс и др.) связывают эволюцию двухпартийной системы в 90-х гг. с вовлечением в избирательный процесс новых слоев электората 5. Наконец, представители «этнокультурной» школы, подчеркивающей приоритет религиозно-этнических факторов в изменении партийной ориентации избирателей, утверждают, что реконструкция буржуазных партий приняла форму «религиозных битв» между приверженцами разных направлений в теологии 6.

В советской исторической науке буржуазный реформизм, как одно из основных направлений политического процесса, наиболее хорошо исследован применительно к XX в.7 Однако его генезис, эволюция тактики правящих кругов в более ранний период изучены недостаточно полно 8. Между тем рассмотрение деятельности буржуазных партий в последнее десятилетие XIX в. позволяет проследить механизм модификации политической линии буржуазии, основу которого составлял переход от классического либерализма к усвоению элементов реформистской стратегии.

Вторая американская революция (1861—1877 гг.) отграничила новый этап в развитии двухпартийной системы в США. Ее отличительной чертой стало полное подчинение буржуазных партий интересам большого бизнеса, поднимавшегося монополистического капитализма. Все проявления социального недовольства жестоко подавлялись, требования трудящихся игнорировались. Нежелание руководства буржуазных партий решать задачи, встававшие перед страной вследствие бурного развития процессов монополизации, находило оправдание в господствовавшей идеологии социал-дарвинизма, объявлявшей индивидуальную свободу и принцип невмешательства в дела бизнеса естественными законами общественного развития. Правда, под давлением народных масс конгресс в 1887 и 1890 гг. одобрил антитрестовское законодательство, но оно в большинстве случаев так и осталось на бумаге. Подобные пропагандистские шаги, рассчитанные, по мнению современников, «только для обмана трудящихся»9, не могли снять социальной напряженности в стране.

Конец 80-х гг. был ознаменован усилением классовой борьбы, ростом стачечного движения (в 1881 г. — 130 тыс., в 1886 г. — 610 тыс. человек) 10. Одновременно начался новый подъем антимонополистического движения, массовую базу которого составило беднеющее мелкое фермерство, находившееся в той или иной зависимости от банковского, торгового и земледельческого капитала. Лозунгом дня стало популярное в широких слоях населения требование «дешевых денег», свободной и неограниченной чеканки серебряного доллара, чья стоимость была почти на треть ниже курса золотого. Фермеры, мелкие предприниматели и даже часть рабочих видели в этом основное средство борьбы с внутренними трудностями. Объяснение подобному феномену заключалось в том, что к 90-м гг. серебро стало концентрированным выражением накопившихся социальных противоречий, своеобразным символом протеста против усиления эксплуатации, вызванного формированием в процессе монополизации качественно новой формы капитала — финансового. Поворот от господства капитала вообще к господству финансовой олигархии выразился в постепенном сосредоточении в руках богатейших магнатов большей части денежных доходов страны, установлении контроля над ключевыми отраслями экономики в первую очередь промышленностью и банками. Факт социально-политической поляризации общества был четко осознан современниками, указывавшими, что «все эти вопросы о моно- и биметаллизме здесь вовсе не означают монетной системы и что под золотом подразумевается капиталист с его огромной социальной силой, под серебром же народная мелюзга, ищущая средства для низвержения этой силы…»11.

Усиление социальных антагонизмов проявилось в процессе перестройки электорального корпуса, в отливах и приливах, «маятниковых» перемещениях крупных отрядов избирателей в рамках двухпартийной системы и за ее пределами. Промежуточные выборы 1890 г., открывший эру партийной нестабильности, привели к слому широкой коалиции, голосовавшей за буржуазные партии на протяжении 80-х гг. Сильное брожение в низах общества вело к возрастанию удельного веса независимых избирателей, появлению на Западе и Юге фермерских партий, активно включившихся в избирательную кампанию 1890 г.

В общенациональном плане показателем нестабильности двухпартийной системы стало появление на политической арене в 1891 г. популистской партии. В принятой ею в 1892 г. платформе содержались положения о демократизации политической жизни, а также экономические требования, направленные на ослабление позиций крупного капитала. Ряд идей касался реорганизации системы финансов (введение подоходного налога, отмена тарифов, учреждение системы местных казначейств, выполнявших роль государственных банков, и т. д.). Возобновление свободной чеканки серебра провозглашалось главным средством облегчения тяжелой участи трудящихся’. Выдвинутая популистами левая альтернатива политике буржуазных партий делала молодую партию их серьезным противником.

Возросшая социальная активность масс вызвала раскол в правящих кругах, углубила внутриформационный конфликт между некорпорированными слоями буржуазии и ее монополистической верхушкой. Разногласия между группировками господствующего класса касались вопроса о том, как лучше и с наименьшими затратами нейтрализовать размах классовой борьбы, определить степень возможных уступок трудящимся. В ходе идейно-политической борьбы часть наиболее дальновидных деятелей, понимая, что антидемократическая политика сковывает возможность маневра, выступила с инициативой поиска более гибких способов борьбы с движениями социального протеста, разработки «методов по удовлетворению и умиротворению нынешнего недовольства огромной массы людей» 12.

Изменение в соотношении политических сил внутри правящего класса нашло отражение в оформлении в рамках конгресса двухпартийного либерального блока, представленного большинством демократов западных и южных штатов, а также западными республиканцами. Четко оформленной программы у них не было, а выдвигались те или иные идеи, которые зарождались «снизу». Деятельность левого блока отчетливо проявилась во время обсуждения антитрестовского законодательства 1887 и 1890 гг. Предложения представителей коалиции являлись опосредованным отражением антимонополистических требований широких слоев населения: о накладывании штрафов на корпорации, инспектировании их годовых отчетов, запрещении разводнения акций, разработки определения понятия «монополия» для эффективной борьбы с корпоративным капиталом. Особенно значительными в этой связи представлялись выдвигаемые ими идеи о запрете организации пулов, трестов и других монополий, о создании в рамках государства механизма по регулированию деятельности частного бизнеса.

Особую позицию заняли представители двухпартийного блока во время обсуждения весной 1890’г. предложения президента Б. Гаррисона о прекращении чеканки серебряных долларов и замене их сертификатами. В противовес общепартийным установкам о необходимости перехода страны к золотому стандарту, либеральный блок выступил в поддержку популярного требования масс о свободной чеканке серебряных монет. Однако эта идея была поддержана не всеми его членами. В республиканской партии произошел раскол в ее левом крыле. Либерально настроенные деятели из среднезападных штатов, заявив о своей приверженности «звонкой» валюте, сконцентрировали усилия на мерах по демократизации политического строя. В числе сторонников серебра в «великой старой партии» остались только представители штатов Дальнего Запада.

По своему социальному составу двухпартийный либеральный блок являлся конгломератом разных групп буржуазии, включая фермеров, некорпорированных предпринимателей, части быстро растущей прослойки монополистов. Все они рассматривали переход к свободной чеканке серебряных монет и увеличении денег в обращении как способ быстрого исцеления общества от всех недугов: «возрождения промышленности, предоставления миллионам трудящихся работы и средств существования» 13. Их целью было возвращение к политике биметаллизма, введенного законом 1837 г., по которому паритет между металлами устанавливался на уровне 16 унций серебра и 1 унции золота. Данное требование предполагало уплату за одну меру «белого» металла 1,29 доллара, в то время как его рыночная цена в начале 90-х гг. не превышала 70 центов. Иными словами, эта идея являла собой попытку частичного улучшения материального положения широких слоев населения за счет федеральных субсидий.

Либерально настроенные деятели, подхватив требование масс о необходимости «реабилитации серебра» 14, стали добиваться от партийного руководства не только включения его в программные документы, но и осуществления немедленных действий в конгрессе по реализации этой идеи. «Если демократическая партия, обладающая таким большинством в палате представителей, — указывали они, — не будет осуществлять срочных мер по принятию билля о свободной чеканке серебра и золота, то в умах может зародиться подозрение… Угроза пробуждения какого-либо подозрения может перерасти в реальную опасность и поэтому ее надо избегать всеми средствами» 15. Одним из таких средств, по их мнению, должна стать реформистская переориентация политического курса.

Весной 1890 г. лозунг свободной чеканки серебра был включен в программы практически всех демократических конвентов западных и южных штатов. С его поддержкой выступили республиканские партии Калифорнии, Колорадо, Монтаны, Невады, Орегона, Южной Дакоты, Индианы и Канзаса. Летом 1890 г. членам либерального блока (27 демократам и 15 республиканцам) удалось добиться принятия сенатом законопроекта о свободной чеканке серебряных монет, однако он был блокирован консерваторами в палате представителей. Только угроза провала протекционистского билля Маккинли, главного программного мероприятия республиканцев, заставила его руководство пойти на частичные уступки. Новый закон о денежном обращении 1890 г., вошедший в историю под именем одного из его создателей — Д. Шермана, носил ограниченный характер. Ежемесячная закупка федеральным правительством 4,5 млн унций серебра не могла снять с повестки дня требование о необходимости увеличения денег в обращении. В январе 1891 г. и июле 1892 г. двухпартийному блоку вновь удалось добиться принятия сенатом законопроекта о свободной чеканке серебра.

По мере приближения избирательной кампании 1892 г. все большее число буржуазных политиков выступало за использование популярного лозунга в тактических целях. «Вопрос настолько глубоко внедрился в политику, — отмечали они, — что его невозможно игнорировать» 16. Критике подвергалась близорукость партийного руководства, делавшего упор в своих программных установках только на протекционизм. Приверженцы серебряной «панацеи» доказывали, что тарифы исчерпали свою притягательную силу для избирателей, которых стали волновать иные проблемы и прежде всего «сокращение эмиссии серебряных денег и повышение курса золотоденежного стандарта»17.

Однако правящая консервативная элита не желала видеть огромного потенциального заряда, содержавшегося в требовании широких слоев населения. Ориентируясь на круги промышленных и финансовых магнатов Северо-Востока, выступавших за сохранение золотого стандарта, она категорически отвергла возможность осуществления «опасного и безрассудного эксперимента» 18. В партийных документах накануне и в ходе избирательной кампании 1892 г. проблеме протекционизма отдавалось явное предпочтение.

Огромные возможности социального маневрирования на выборах 1891  г. продемонстрировал губернатор-демократ из штата Нью-Йорк Д. Хилл. Этот консерватор был величайшим демагогом своего времени, стремившимся казаться либералом в силу тактических соображений предвыборной борьбы. Критика им законопроекта Шермана даже при условии, что его программа не выходила за рамки традиционных установок, привлекла к нему избирателей. Активное использование лозунга «свободной чеканки серебра и золота, равенства внутренней ценности всех долларов» 19 обеспечило ему поддержку ряда партийных организаций Запада и Юга. Лицемерное стремление Хилла противопоставить себя традиционному истэблишменту совпало с усилением движения за независимые политические действия. Часть политических деятелей, заявив о своей идейной несовместимости с консерваторами, взяла курс на разрыв отношений со старым партийным руководством, причем роль координатора движения в стане либерально настроенных республиканцев отводилась Г. Теллеру (Колорадо), а у демократов — Д. Хиллу. Однако последний не смог оправдать возложенную на него низовыми организациями миссию. Испугавшись подобного хода событий, он первым стал доказывать важность сохранения внутрипартийного единства: «Неужели мы развалим нашу партийную организацию и погибнем… — риторически вопрошал он, — или просто возьмем да проголосуем за отмену двух законов, принятых администрацией Маккинли, разрушив тем самым корень зла и ветви системы правительственных премий и субсидий»20.

Острота идейных разногласий между региональными группировками отчетливо проявилась на национальных конвентах летом 1892 г. Инициаторами бурных дискуссий по вопросу о деньгах были делегаты южных и западных штатов. С их точки зрения, наибольшую важность из всего комплекса обсуждаемых проблем представляло «признание доктрины неограниченной чеканки серебра и золота», «паритетного выпуска золотых и серебряных долларов, с содержанием в каждом из них металла равной внутренней ценности»21.

Натиск народных масс заставил руководство обеих партий включить в свои платформы идеи биметаллизма. Демократы выступали за «использование как золота, так и серебра в качестве денежного стандарта страны». Республиканцы внесли в эту формулировку дополнение о необходимости «паритетных ограничений, определяемых законодательством». Таким образом, позиции буржуазных партий были определены нечетко — по сути дела они отвергали идею свободной чеканки серебра и отражали интересы консерваторов Северо-Востока, выступавших под знаменами биметаллизма.

На выборах 1892 г. успех сопутствовал демократам. Они не только добились избрания Г. Кливленда президентом страны, но и удержали большинство мест в палате представителей. На политической арене сложилась новая расстановка сил. Прежний устойчивый баланс, существовавший между буржуазными партиями в 80-е гг., был нарушен. Монополия двухпартийной системы в избирательном процессе была поколеблена деятельностью популистской партии, получившей одобрение более 1 млн человек. Популисты одержали победу в штатах республиканского домена (Айдахо, Канзас, Колорадо, Невада). Ослабленной оказалась и база демократической партии на Юге, где идеи третьей партии получили массовую поддержку фермеров. В конгрессе оформилась популистская фракция (3 сенатора и 11 конгрессменов).

Радикализация масс остро поставила перед руководством буржуазных партий вопрос о важности взятия политической инициативы в свои руки, необходимости выработки средств, способных направить деятельность третьей партии в безопасное русло. Однако по мере того как

левый фланг буржуазного лагеря стремился сгладить остроту социальных конфликтов с помощью реформ, позиция правящей элиты эволюционировала в прямо противоположном направлении. Начавшийся в 1893 г. экономический кризис, самый глубокий за все прошлое столетие, выявил опасность политики «стойкого консерватизма». Руководители’ старого образца, выросшие на основе прежней системы управления страной, оказались малоподготовленными для выполнения усложнившихся социально-экономических задач наступавшей эпохи империализма. В 1893 г. объем производства резко сократился, количество банкротств было неисчислимым, безработица достигла рекордной для всего XIX в. отметки — 11,9%. Возросла утечка капитала за границу, шло повсеместное изъятие банковских вкладов. Дефицит бюджета впервые достиг 70 млн долл. Рыночный паритет серебра к золоту составил 31:1. Современники «не могли не видеть того, что финансовый вопрос становится все более важным и выдвигается на первое место»22 в политической жизни.

Выход из создавшегося положения консервативное правительство Кливленда нашло в мерах по сохранению золотого запаса и некоторой либерализации системы протекционизма. 8 августа 1893 г. президент выступил с посланием к конгрессу, в котором призвал его членов голосовать за отмену закона Шермана. Явный промонополистический крен предложения Кливленда вызвал недовольство даже среди его сторонников. Рекомендации президента «не содержат ни одного слова симпатии биметаллизму, — указывал Хилл, — и способствуют обострению борьбы между сторонниками биметаллизма и монометаллизма»23. И действительно, фракционная борьба в буржуазных партиях вспыхнула с новой силой. Накал политических страстей вокруг проблемы денежного обращения был так велик, что в воздухе, как отмечали современники, запахло новой гражданской войной24. Прежде всего это выразилось в резком ослаблении партийных уз, разрушении деления политических организаций на традиционные фракции: «консервативную», выражавшую интересы монополистического капитала Северо-Востока и промышленных корпораций Среднего Запада, а у демократов — деловых кругов Юга; «умеренную» группировку, опиравшуюся в демократической партии на аграриев Юга и Запада, а у республиканцев — на фермеров Среднего и Дальнего Запада. Устойчивый баланс сил, существовавший с 70-х гг. между фракциями, сменился межпартийной диффузией. «Серебро, — отмечали современники, — разбило партии в пух и прах…»25. Биполяризация структуры политических организаций привела к концентрации на правом фланге консервативно настроенных деятелей, на левом — либералов. Создание межпартийных коалиций было своего рода отклонением от нормального функционирования двухпартийной системы, для членов которой после гражданской войны 1861—1865 гг. был характерен чрезвычайно высокий уровень дисциплины.

Новое партийное размежевание, свидетельствовавшее об углублении кризисных процессов, развернувшихся в недрах буржуазных партий, выявилось во время конгрессовских дебатов 1893 г., связанных с обсуждением вопроса о деньгах. В обеих палатах высшего законодательного органа сложились две коалиции. Первый блок представляли сторонники «дешевых денег». В его состав входили либерально настроенные демократы южных и западных штатов, республиканцы Запада и популисты. Их программа предполагала «в общих чертах, во- первых, увеличение денег в обращении; этими деньгами из-за недостатка золота должно быть серебро; во-вторых, чеканку на равной основе золотых и серебряных монет…»26. Отмена закона Шермана без принятия каких-либо обязательств в отношении ремонетизации серебра квалифицировалась как «безоговорочный отказ» от чеканки «белого металла».

Правое крыло конгресса составляли приверженцы золотоденежного стандарта; его состав определяли республиканцы из Новой Англии и Среднего Запада при поддержке демократов из штатов Северо-Востока и Юга. Консерваторы стремились не допустить превращения вопроса о деньгах в стратегический пункт своей программы. Отмена закона Шермана рассматривалась ими в качестве подготовительного этапа по реализации тарифной реформы — главного партийного мероприятия. Они не раз предпринимали попытки сократить эмиссию серебряных долларов и перевести страну на рельсы монометаллизма, противились установлению паритета между двумя металлами в размере 16:1. Ремонетизация «белого» металла вела, по их мнению, «к нарушению обязательств всех существующих контрактов, разрушению доверия, лишению рабочих занятости, вымыванию капитала из страны и нанесению урона всем промышленным и торговым предприятиям»27. Однако если демократы ратовали за возобновление «денежного обращения обоих металлов по «номинальной стоимости», то республиканцы делали упор на необходимости заключения соглашения с другими странами о едином серебряном стандарте «на общей основе или паритете». Создание монетарного союза мыслилось ими как часть более широкого международного соглашения о протекционизме, охватывавшего прежде всего государства Центральной и Южной Америки. Часть республиканцев даже вынашивала планы «жесткого», насильственного подключения к таможенному союзу латиноамериканских республик посредством проведения против них экономических санкций28.

Администрации Кливленда, применившей в отношении членов конгресса тактику «выкручивания рук», удалось достичь намеченной цели. Палата представителей (131: 108) и сенат (43:32) под сильным давлением партийного руководства были вынуждены санкционировать отмену ежемесячных закупок серебра29. Республиканцы составили наибольшее количество сторонников правительственного курса. Против голосовал трехпартийный блок, состоявший из южных и западных демократов, республиканцев Дальнего Запада и популистов. Ядро оппозиции составили южные демократы: в сенате 17 из 28, а в палате представителей 52 из 101 члена региональной группы выступили против отмены закона. Иначе говоря, политику Кливленда поддержало большинство республиканцев и меньшинство демократов. В высшем законодательном органе сложилась «аномальная» ситуация, когда президент оказался без поддержки значительной части своей партии.

Недальновидная политика консервативного правительства обострила взаимоотношения в стане демократов. Политическая несовместимость противоборствовавших группировок возросла после событий весны 1894 г., связанных с обсуждением законопроекта Р. Блэнда (Миссури) о выпуске серебряных сертификатов на сумму свыше 55 млн долл., скопившихся в казначействе за время действия закона Шермана. Этот компромиссный вариант, учитывавший требования представителей «серебряного» лагеря и лишь косвенно , задевавший интересы финансовых магнатов Уолл-стрита, являл собой попытку примирения. Однако «стойкие» консерваторы во главе с Кливлендом ее отвергли, расценив выдвижение очередного билля о ремонетизации серебра как «позор», «преступление», забвение национальных интересов. Однако соотношение сил в конгрессе сложилось не в их пользу. В марте билль Блэнда был одобрен палатой представителей (168:129). За него голосовал трехпартийный блок из 136 демократов, 22 республиканцев и 10 популистов. По сравнению с результатами голосования 1893 г., число лиц, поддержавших серебряную «панацею», резко возросло.

Решение палаты представителей предопределило судьбу билля. Сенат, в котором позиции сторонников серебра были прочными, легко добился его принятия (44:31). Однако президент, расценив действия конгресса как «удар по стабильности валюты», наложил на него вето. Членам трехпартийного блока не удалось его опротестовать. Им не хватило 13 голосов до требуемого большинства. Тем не менее показательно число лиц, выразивших свое несогласие с политикой правительства. Против вето голосовало 144 конгрессмена, «за» — 1 14 30. Оппозиция консервативному руководству в рядах демократической партии нарастала.

В этих условиях консервативное правительство прибегло к насилию. Оно разгромило крупнейшую по масштабам XIX в. пульмановскую стачку, разогнало первый в истории страны поход безработных на Вашингтон. Между тем реальное соотношение классовых сил исключало возможность сглаживания остроты социальных конфликтов только методами грубого подавления. Политическая неустойчивость администрации Кливленда возрастала. Политика «стойкого консерватизма», не отвечавшая интересам большей части избирателей, завела в тупик демократическую партию.

В мае 1894 г. в «Северо-американском обозрении» появилась статья одного из лидеров антикливлендской оппозиции — Р. Блэнда. В ней указывалось, что раскол в демократической партии принял угрожающие размеры. Приверженность администрации старым методам управления квалифицировалась как «большая ошибка», способная повлечь , за собой потери в массовой базе партии31. Предвидение Блэнда оправдалось. Промонополистический курс правительства привел к сокрушительному поражению демократов на промежуточных выборах 1894 г. Если в 1893 г. состав палаты представителей на 62% состоял из демократов, то после выборов 1894.Г. — на 69% из республиканцев.

Республиканцы впервые после 1890 г. добились значительных успехов. В обстановке возрастания внутренних трудностей, связанных с углублением экономического кризиса, с именем «великой старой партии» стали связываться надежды деловых кругов на стабилизацию экономики. Главным лозунгом республиканцев продолжал оставаться протекционизм, однако его содержание все более стало увязываться с тезисом о благотворном воздействии высоких тарифов на положение трудящихся. Республиканские стратеги ловко обходили молчанием дискуссионные темы. Политическая линия руководства определялась следующей установкой: «сохранять спокойствие и ждать разворота событий в демократической партии»32.

Вместе с тем неспособность двухпартийной системы удержать массы в орбите своего влияния проявилась в фактах усиления позиций популистской партии, получившей 1,5 млн голосов избирателей, почти на полмиллиона больше, чем в 1892 г. Растущее отчуждение трудящихся внушало большие опасения руководству буржуазных партий, вынуждая его вносить определенные коррективы в свою стратегию и тактику. Наибольшую активность в этом направлении развернули южные и западные демократы, подстегнутые упадком влияния партии среди избирателей. Во время промежуточных выборов 1894 г. партийными организациями регионов были апробированы такие популистские положения, как свободная чеканка серебра, национализация транспорта, введение обязательного арбитража в трудовых отношениях, прямые вы-, боры сенаторов. Республиканские конвенты западных и южных штатов также включили в свои платформы идею серебряной «панацеи», а в Небраске, Нью-Йорке, Висконсине — требование арбитража33. Включение в идейный арсенал отдельных партийных организаций популярных в широких слоях населения требований свидетельствовало об укреплении тенденции к переходу от принципов классического либерализма к элементам буржуазного реформизма, предусматривавшего усиление регулирующих функций государства.

После выборов 1894 г. представители левого крыла демократической партии стали настойчивее, чем прежде, противопоставлять в качестве альтернативы «стойкому консерватизму» реформистский вариант выхода из кризиса. Вопрос о лозунге дня был решен сам собой. Денежный вопрос, по общему признанию, занял первостепенное значение в политической жизни. Осенью 1894 г. стало известно о том, что сторонники серебра составляют «планы на 1896 г. с тем, чтобы серебряная партия смогла поглотить популистов, как республиканская партия в свое время поглотила фрисойлеров»34.  .

Проведение политики заигрывания с массами требовало полного разрыва с консерваторами, блокировавшими попытки либерализации политического курса. Главным критерием идейно-политического водораздела в буржуазных партиях стало отношение к вопросам «налогообложения, денег и натянутых отношений между трудом и капиталом»35. Наиболее острые противоречия раздирали демократическую партию. В ней к началу 1895 г. определились «линии размежевания между силами, выступающими за надежную валюту и придерживающимися серебряного монометаллизма»36. Дальнейшее сосуществование противоборствовавших группировок в рамках одной партии становилось невозможным. Все чаще лозунг «Да здравствует борьба!» венчал выступления политических оппонентов.

Администрация Кливленда стремилась дискредитировать идею «свободной, неограниченной и независимой чеканки серебряных монет I по паритету, добавляющему, — по мнению ее экспертов, — неконтролируемые миллионы так называемых долларов к денежному обращению»37. По всей стране гремел призыв консерваторов о важности «активизации» настроений в пользу золотоденежного стандарта 38. При посредничестве республиканцев ими были заключены договоры о займах с крупнейшими банкирами на сумму 273,5 млн долл. Подобная финансовая авантюра, увеличившая долг страны на 607 млн долл., стала в глазах общественности подтверждением существования тайного заговора между представителями правящих кругов и большим бизнесом. «Демократы и республиканцы Востока, — констатировал У. Брайан (Небраска), — соединили руки и осуществляют политику, не отвечающую интересам и пожеланиям остальной части страны. Если они создали союз оборонительного или наступательного характера, то они вправе ожидать, что в случае необходимости население может нарушить партийные узы и объединиться для защиты своих очагов…»39. Эти слова одного из лидеров «серебряного» движения не были простои угрозой. Процесс консолидации «левой» оппозиции заметно набирал темп. В феврале 1895 г. потерпели провал попытки консерваторов провести через конгресс билль о выпуске 3% облигаций на сумму 65 млн долл. Грабительские условия закона, сулившего баснословные прибыли «золотым жукам» Уолл-стрита, осудили 167 конгрессменов или более половины (58%) всех членов конгресса. Из анализа голосования видно, что процесс размежевания в буржуазных- партиях зашел довольно далеко. Положение консерваторов оставалось прочным только на Северо-Востоке, наиболее развитым в промышленном отношении регионе. На Западе и Юге число их сторонников резко сократилось. По подсчетам американских исследователей, позиции партийного руководства в рядах демократов не поддерживало 2/3, а в стане республиканцев — 2/5 членов40.

К национальному конвенту 1896 г. южные и западные демократы пришли хорошо организованными. Сторонники золотоденежного обращения, представленные в основном штатами Новой Англии, были в явном меньшинстве. Их число не превышало 342 человек. В то же время к сторонникам серебра принадлежало 586 делегатов. Резолюция, осуждавшая политику президента Кливленда, была принята 564 голосами против 257. Большинство участников конвента отвергло попытки компромисса со стороны «золотых» демократов, считавших возможным избрание кандидатом на пост президента человека из их окружения, но на основе включения в платформу пункта о свободной чеканке серебра. Претендентом в Белый дом был избран лидер «серебряных» У. Брайан. Победа сторонников реформистских методов решения обострившихся социальных проблем, по мнению современников, означала «рождение» новой партии: «Это была не старая традиционная демократия… а совершенно отличная от нее оппозиционная сила»41.

Апофеозом деятельности конвента стало принятие программы, в которой обозначился отход от постулатов классического либерализма к элементам буржуазного реформизма. Включение в нее таких положений из идейного багажа популистов, как свободная чеканка серебра, на основе паритета 16: 1, введение подоходного налога, установление системы арбитража в трудовых конфликтах и правительственного контроля над соблюдением антитрестовского законодательства, позволило демократам перехватить инициативу снизу42. В июле 1896 г. консервативному руководству популистской партии, несмотря на протест левого крыла, удалось добиться избрания У. Брайана претендентом на пост президента. Тем самым демократическая партия выполнила одну из главных задач, стоявших перед двухпартийной системой. Ей удалось направить мощное и опасное для господствовавшего класса антимонополистическое движение в безопасное русло. Брайанизм стал классическим примером умеренного буржуазного реформизма43.

К осени 1896 г. позиции противоборствовавших сторон были определены: Юг и Запад, отражая интересы аграрных слоев, выступали в поддержку серебра, промышленный Северо-Восток ратовал за золото. Это была «первая национальная кампания в США, в которой, по общепризнанному мнению, должники были большей частью на одной стороне, а кредиторы — на другой»44. Силы были примерно равными: 10 штатам Северо-Востока с населением в 32 млн человек противостояли 38 штатов Юга и Запада с населением в 30 млн человек. Исход борьбы должен был решить Средний Запад. Выборы завершились поражением демократов. Они получили 46,7% голосов избирателей против 51%, отданного за кандидатов республиканцев У. Маккинли. При оценке результатов выборов следует согласиться с мнением советского историка В. В. Согрина о том, что «час буржуазного реформизма в США еще не пробил»45. Тем не менее ростки буржуазного реформизма медленно, но упорно пробивали себе дорогу в жизнь. В начале XX в. уже не только демократы, но и республиканцы обратились к стратегии социального маневрирования.

Примечания

  • Historical Statistics of the United States. Colonial Times to 1970. Wash., 1975. I Pt. 2. P. 1073.
  •  Campbell B., Trilling R. Realingment in American Politics: Toward a Theory. Austin and L., 1980; Clubb J„ Flanigan W., Zingale N. Partisan Realingment. Voters, Parties and Government in American History. L., 1980; Cherny R. I. Populism, Progressivism and the Transformation of Nebraska Politics. 1885—1915. Lincoln and L., 1981; Jensen R. Grass-Roots Politics: Parties, Issues and Voters, 1854- I 1953. Westport (Conn.), 1983.
  • Burnham W. The Changing Shape of American Political Universe // American Political Science Review. V- 59. 1965. P. 10.ш
  • Chambers W., Burnham W. The American Party Systems. Stages of Political Development. N. Y., 1975. P. 283.
  • Converse P. Comment on Burnham’s Theory and Voting Research // American Political Science Review. V. 68, 1974. P. 1025.
  • Jensen R. The Winning of Midwest: Social and Political Conflict, 1888—1896. Chicago, 1971. P. 58—59; McSeveney S. Politics of Depression. Political Behavior in the North-east, 1893—1896. N. Y., 1972. P. X.
  • См.: Белявская И. А. Буржуазный реформизм в США. 1900—1914.  М., 1968; Мальков В. Л. «Новый курс» в США. Социальные движения и социальная политика. М., 1973; Печатнов В. О. Демократическая партия США: избиратели и политика. М., 1980; Козенко Б. Д. «Новая демократия» и война. Внутренняя политика США (1914—1917). Саратов, 1980.
  • См.: Согрин В. В. Истоки современной буржуазной идеологии в США. М., 1975; Бочкарев А. Демократическая партия на рубеже XIX—XX вв. // Политические партии США в Новое время. М., 1981; Саламатин А. Проблема «серебряных денег» и кризис демократической партии в середине 90-х гг. XIX в. // Проблемы новой и новейшей истории. М., 1982.
  • The New York Times. 1890. Apr. 1.
  • Historical Statistics of the United States… Pt. 1. P. 179.
  • АВПР, ф. 170, оп. 512/1, д. 101 л. 173,
  • Congressional Record. V. 27. 53 Congr., 3 sess. Pt. 2. P. 970.
  • House of Representatives Report N 1086. 51 Congr., 1 sess., 1890. P. 19.
  • R. Lacey to D. Hill. 1891. Dec. 5 // David B. Hill Papers. New York State Library. Manuscript Division, box 1, foulder 17. (Далее — NYSL, MD).
  • W. John to D. Hill. 1891. Dec. 10 // NYSL, MD, box 1, foulder 27.
  • H. White to S. Webster. 1891. Sept. 2 // NYSL, MD, box 1, foulder 30.
  • V S. Nickolson to D. Hill. 1891. Dec. 24 // NYSL, MD, box 1, foulder 22.
  • G. Cleveland to E. Anderson. 1891. Febr. 10 // Letters of Grover Cleveland. 1850— 1918. Boston; N. Y., 1933. P. 246.
  • Governor Hill’s Great Speeches at the Democratic Ratification Meeting. N. Y., Mi. Oct. 8 // NYSL, MD, box 15. P. 11.
  • The Issues for 1892. N. Y„ 1891. Dec. 4 // NYSL, MD, box 15, foulder 23.
  • Off. Proceedings of the National Democratic Convention, held at Chicago (111.) tae 21, 22, 23 1892. Chicago, 1892. P. 94—95.
  • A. Van Hagenen to D. Hill. 1893. March 22. NYSL, MD, box 3, foulder 18.
  • H. Hill to M. Marble. 1893. Aug. 15 // American Historical Review. V. 41, 1935, P. 27—28.
  • Вarry D. Forty Years in Washington. N. Y., 1974. P. 186.
  • H. Adams to M. Gaskell. 1894. Sept. // Letters of Henry Adams. Boston; N. Y. V. 2. 1938. P. 57.
  • CR. V. 25, 53 Congr., 1 sess. Р. 1479.
  • J. Carlislie to Е. Wheeler. 1895. Apr. 27 // Wheeler E. Sixty Years of American Life. Taylor to Roosevelt, 1850—1910. N. Y., 1917. P. 217.
  • The Nineteenth Century. V. 41, 1897. N 239. P. 3.
  • CR. V. 25. 53 Congr., 1 sess. P. 1008, 2598.
  • CR. у. 26. 53 Congr., 2 sess. Р. 2517, 2524, 3460.
  • The North American Review. V. 148, 1894. P. 560.
  • О. Platt to Н. Conkling, June 12, 1893 // МсСоrmiсk R. From Realingment to Reform. Political Change in New York State. 1893—1910. Ithaca, e. a., 1981. P. 57.
  • Rochester A. The Populist Movement in the United States. N. Y., 1943. P. 93.
  • F. Statson to G. Cleveland. 1894. Oct. 7 // Letters of Grover Cleveland. P. 369.
  • T. Rosser to D. Hill. 1894. Dec. 5 // NYSL, MD, box 3, folder 36.
  • G. Cleveland to W. Baker, G. Smith, J. Roach, T. Harvey, D. Kelly, H. Robins. 1895. Apr. 13 // NYSL, MD, box 1, folder 5.
  • G. Cleveland to J. Mason. 1895. May 20 // Letters of Grover Cleveland. P. 394.
  • G. Cleveland to a Chicago Group. 1895. Apr. 13 // Letters of Grover Cleveland. P. 384—385.
  • CR. V. 27. 53 Congr., 3 sess. P. 287.
  • Rochester A. Op. cit. P. 100.
  • Review of Reviews. V. 14, 1896. P. 312—313.
  • Об избирательной кампании 1896 г. см.: Бочкарев А. Указ. соч. С. 188— 197.
  • См.: Поршакова А. А. Демократическая партия в оппозиции: внутриполитическая борьба и генезис буржуазно-реформистской доктрины (1900—1912) // Проблемы американистики. Вып. 4. М., 1986. С. 126.
  • The Atlantic Monthly. 1896. July. P. 450.
  • История США. T. 2. М., 1985. С. 39.

Байбакова Л. В. «Серебро против золота»: Из истории генезиса политики буржуазного реформизма в США (Первая половина 90-х гг. XIX в.) / Л. В. Байбакова // Вестник Московского университета. - Серия 8 : История. - № 4. - М. : МГУ, 1987. - C. 64-75

Скачать