Русские эскадры в Америке

В разгар Гражданской войны в США, осенью 1863 г., к американским берегам прибыли две русские эскадры. 11 сентября в гавани Нью-Йорка появился фрегат «Ослябя», к которому затем присоединились фрегаты «А. Невский», «Пересвет», корветы «Варяг» и «Витязь», а позднее клипер «Алмаз». 12 октября в Сан-Франциско была торжественно встречена эскадра под командованием контр-адмирала Попова.

Посылка русского флота в Америку совпала с обострением международной обстановки в Европе. Польское восстание ухудшило отношения России с Англией и Францией. Попытка европейских держав вмешаться в «польские дела» была вызвана, разумеется, не сочувствием национально-освободительному движению против царизма, а стремлением укрепить свои собственные позиции за счет России.

Царское правительство, учитывая остроту международного положения, считало возможным военное столкновение с Англией и Францией. «…В случае предвидимой ныне войны с западными державами,— указывалось в инструкции адмиралу эскадры Лесовскому,— действовать всеми возможными доступными ей средствами против наших противников»1. История эскадр известна в литературе2. Мы органичиваемся рассмотрением русско-американских отношений в связи с визитом флота России в США на основании некоторых неопубликованных материалов.

Цели и назначение посланных в Америку русских эскадр вызвали толки и предположения современников и догадки исследователей. Это событие обросло легендами: прибытие кораблей к берегам США свидетельствовало якобы о существовании между двумя державами военного союза, о секретных инструкциях, данных командующим эскадрами на случай нападения на США со стороны Англии и Франции; распространялся даже слух, что русским военным судам было поручено вместе с северо-американцами изгнать французов из Мексики3. Американский историк Д. Каллагэн, веривший в существование союза между Севером и Россией в 60-е годы XIX в., приводит свидетельства современников, которые будто бы слышали о поручении эскадрам оказать поддержку федералистам от высокопоставленных государственных деятелей обеих стран (Александра II, Горчакова, американского посла в России Клея и др.) 4.

Однако все это не подтверждается документальными источниками. Причем ясно одно: вымыслы о назначении эскадр оказать помощь Северу были порождены не в России, а в США. Еще до прибытия русских эскадр в Нью-Йорке распространялись слухи о «будто бы уже состоявшемся…. наступательном и оборонительном союзе Севера и России»5. «Оборонительный и наступательный союз с Россиею,— писал нью-йоркский корреспондент лондонской «Таймс» 2 октября 1863 г.,— составляет в настоящее время мечту всех американцев»6. Та же газета отмечала, что «только американская пресса позволяет себе видеть в прибытии русской эскадры признак скорого союза Америки с Россией против козней Европы», в то время как русские отнюдь не показывали, «что посещение ими Нью-Йорка имеет политическую цель»7.

Не случайно объектом назначения для русских судов были избраны северные порты Соединенных Штатов. Традиционные дружественные отношения между Россией и заатлантической республикой не вызывали сомнения в гостеприимстве, которое окажут американцы русскому флоту. Контр-адмирал Шестаков, побывавший в Америке еще до Гражданской войны и принявший активное участие в подготовке Атлантической эскадры, писал в своих воспоминаниях: «По моему настоянию эскадру отправили в Соединенные Штаты. Я не сомневался в сочувствии, которое ей выкажут, а главное был уверен, что там найдутся охотники снабжать ее, и откроются средства обеспеченного ее существования среди английских крейсеров»8.

Политика дружественного нейтралитета со стороны России, ее упорное нежелание осуществлять предлагаемое Наполеоном III и поддерживаемое Англией вмешательство в войну за океаном оказали поддержку Северу, признанную американскими дипломатами. «Наша дружба, —писал государственный секретарь Сьюард заменявшему американского посланника в Петербурге Тейлору, — обеспечена России во всех отношениях, предпочтительно перед всеми прочими европейскими державами, потому именно, что она постоянно желает нам успеха и предоставляет нам устраивать свои дела так, как мы сами находим для себя наиболее выгодным»9.

Контр-адмирал Шестаков не ошибся в надежде на радушный прием. Первые недели пребывания русских за океаном были до отказа заполнены многочисленными торжествами. Американцы рассматривали посылку русских эскадр «как проявление симпатии и ободрения к Союзу, а народ и города соперничали друг с другом в том, чтобы сделать честь русским»10. Жители Нью-Йорка, Вашингтона, Филадельфии, Сан-Франциско оказывали всевозможные знаки внимания русским морякам. В честь русских устраивались балы и манифестации.

Современники справедливо рассматривали сердечный прием русских за океаном как выражение горячей благодарности американского народа за дружественную поддержку со стороны России в период войны с рабовладельцами.

Газета «N. Y. Daily Tribune», в которой сотрудничал К. Маркс, писала 2 октября 1863 г.: «Вчера наш город дал доказательства высокой оценки американским народом дружественного отношения, которое русское правительство заняло к нашему собственному, особенно с начала южного мятежа»11. Русские моряки в своих письмах родным и корреспонденциях, опубликованных в отечественных газетах, писали о дружелюбном отношении к ним американского народа. «Трудно представить себе то увлечение, с которым встречают и провожают нас везде и всюду,— писал родственникам в Россию флаг-адъютант Лесовского лейтенант Семечкин. Russia and America, оба наши флага вместе, крики «ура» и овации, вот что мы видим и слышим беспрестанно» 12. Русские офицеры отмечали, что «необыкновенным сочувствием» к заморским гостям были «одушевлены» люди всех состояний 13.

Торжественными церемониями была встречена и Тихоокеанская эскадра. «Вашему превосходительству, конечно, уже известно,— писал контр-адмирал Попов Краббе 11 ноября 1863 г.,— с какою симпатиею мы здесь приняты. Пятого числа город Сан-Франциско дал бал в знак общего расположения к Государю и России; этот бал стоил более 15 тысяч долларов и в летописях Сан-Франциско, конечно, останется надолго, как самый великолепный на берегах Тихого Океана»14. На торжественных приемах ораторы призывали к укреплению дружбы между обеими странами.

Манифестации вполне соответствовали интересам Вашингтонского правительства. Объявляя торжества по случаю приема русских «всеобщими и искренними», Сьюард писал Клею в Россию: «Президент искренне хотел, чтобы их прием… мог отразить сердечность и дружбу, которые нация питает к России… и я счастлив сказать, что это желание было реализовано»15. Визит русского флота оживленно обсуждался в американской прессе.

Русские моряки не оставались в долгу перед американцами, гостеприимно предоставляя им кают-компании своих судов. На кораблях обеих эскадр побывали представители различных слоев американского общества. Фрегат «Ослябя» посетила супруга президента Линкольна. Гостями русских моряков были заводчики, механики, литейщики, которые, как писал корреспондент «Кронштадтского Вестника», «открывают нам свои изобретения, свои фирмы и заводы»16. Американские медики установили контакт с корабельными врачами. Корреспондент «Кронштадтского Вестника» сообщал о прибытии 23 сентября 1863 г. на фрегат «Ослябя» двенадцати профессоров и членов медицинской академии. Обращаясь к русским коллегам, американский профессор Бук сказал: «Хотя и отделенные друг от друга пространством океана, мы все принадлежим к одному и тому же сословию и трудимся общими силами на пользу человечества и науки»17. Американские служители культа находили общий язык с корабельными священниками. Характеризуя всеобщий интерес к России, один из офицеров сообщал: «Русские писатели, русские артисты и артистки, в свою очередь, не забыты; словом, у северян теперь русские и вообще все русское на первом плане»18.

В знак особого расположения к своим гостям американские власти организовали поездку группы моряков в действующую Потомакскую — армию. Русские офицеры во главе с капитаном первого ранга И. И. Бутаковым были сердечно приняты федералистскими войсками. Затем офицеров эскадры дружески принял главнокомандующий Потомакской армией генерал Мид. После обеда у генерала американские офицеры «разобрали нарасхват» русских «в свои палатки». В завязавшейся дружеской беседе, сообщал один из русских офицеров, федералисты с симпатией вспоминали о капитане артиллерии Раздеришине, «который с дозволения нашего военного министерства прослужил полгода в действующей Потомакской армии… с состоянием при штабе генерала Мида»19.

Общения русских моряков с американцами выходили за рамки официальных приемов и церемоний. Офицеры обеих эскадр за время восьмимесячного пребывания за океаном обзавелись многочисленными знакомыми. С. О. Макаров, посетивший Америку в качестве кадета на корабле «Богатырь» эскадры Попова, оставил в своем дневнике любопытные записи, свидетельствующие о дружественном общении русских офицеров с американцами. Сам будущий флотоводец был частым и желанным гостем в сан-франциской семье Сельфричей, о которой отзывался с большой симпатией20. В пространных письмах на родину лейтенант Семечкин сообщал о посещениях офицерами домов жителей Нью-Йорка, «где для русского всегда готов самый радушный прием»21.

Русские офицеры в дружеских спорах с американцами касались вопросов американской конституции, демократии, аболиционизма 22, вместе со своими собеседниками «для большего усовершенствования в английском языке» читали произведения Шекспира и Томаса Мора 23. Посланцы России по достоинству оценивали трудолюбие и изобретательность американцев, их энергию, жажду деятельности, гостеприимство. Вместе с тем многие офицеры критиковали господствовавший за океаном дух наживы, беззастенчивого бизнеса. Семечкин сообщал о таком курьезном факте, когда к царскому послу в США Стеклю явился «ловкий» американец с просьбой помочь ему сделаться русским священником. Узнав, что профессия пастора не сулит больших доходов, проситель отказался от затеи. «Ему все равно, — заметил флаг-адъютант, — быть ли солдатом и драться с южанами, быть ли плотником и строить или записаться в русские попы, чтобы читать молитвы и служить обедни, лишь бы только… сколотить как можно больше долларов»24. Один из участников экспедиции русского флота писал об Америке как о стране, где «идея спекуляции не останавливается ни перед какими препятствиями физического и нравственного мира». Посланцы России наблюдали за океаном «особый класс пройдох, людей, забывших все, кроме круглого очертания доллара или зеленой спинки ассигнаций»25. Не остались незамеченными и экспансионистсткие настроения среди части американского офицерства. Русские моряки были свидетелями многочисленных угроз американцев, направленных в адрес Англии и Франции. Сильны были на Севере захватнические стремления в отношении Мексики. «Воители» Америки мечтали о «будущих схватках на полях Мексики американских батальонов с европейскими». Один из федералистских офицеров говорил: «Мексика нам давно нужна, и это будет прекрасный случай, чтобы водрузить наши полосы и звезды вместо мексиканского солнца, которое давно перестало и греть и светить»26 Этот предшественник современных американских расистов считал, что место «хилого, отживающего мексиканского племени» должна занять предприимчивая нация27.

За период почти восьмимесячного пребывания за Океаном русские моряки не раз по достоинству ответили на гостеприимство американцев. Зимой 1863 г. незащищенному Сан-Франциско угрожала опасность нападения двух южных корсаров — «Алабамы» и «Семтера», находившихся возле берегов Калифорнии. Взволнованные жители обратились к Попову за помощью. Русский адмирал выработал специальную инструкцию командирам судов эскадры. «Во всех случаях, когда общественное спокойствие нарушается неблагонамеренными людьми,— гласил циркуляр Попова,— всякий честный человек обязан оказывать всевозможное содействие той местной власти, покровительством которой он пользуется»28. Инструкция предписывала следующие действия в случае нападения конфедератов на город: если появится южный корсар, русские корабли должны, употребляя лишь моральное воздействие, попросить его удалиться. В случае, если предложение не будет выполнено и южные каперы нападут на город, Попов предусматривал применение к ним силы29. Обстоятельства сложились так, что циркулярные распоряжения Попова остались неосуществленными. Южные корабли не предприняли нападения на Сан-Франциско30.

Независимо от исхода меры, принятые на свой «страх и риск» русским адмиралом, свидетельствовали о сочувствии передового русского офицерства борьбе Севера.

Посланцы России заслужили благодарность американцев и за спасение их жилищ и имущества. 23 октября во время большого пожара в Сан-Франциско контр-адмирал Попов отдал приказ команде «Богатыря» помочь жителям. Юный Макаров, бывший вместе с моряками у пылающих домов, вспоминал, что при тушении пожара «много работали… наши матросы, они бросались всюду, даже где было опасно, где занимался огонь»31. В знак благодарности городской совет Сан-Франциско 26 октября 1863 г. принял специальную резолюцию, отмечавшую большую помощь русских32.

Добрую память у жителей города Аннаполиса оставила и команда корвета «Варяг», принявшая участие в тушении пожара 2 февраля 1864 г. «Матросы при этом случае,—доносил контр-адмиралу Лесовскому командир корабля Р. Лунд,—показали себя молодцами и заслужили похвалу американцев, выраженную в местной газете»33.

Визит русского флота в Западное полушарие не ограничился пребыванием его в северо-американских портах. Корабли эскадры Лесовского посетили различные места Вест-Индии. Команда винтового фрегата «Пересвет», возглавляемая капитан-лейтенантом Копытовым, в январе и в феврале 1964 г. находилась в портах Кубы Сант-Яго и Гаване. Повсюду русских встречали с неподдельным радушием и гостеприимством34. Тепло была встречена команда корвета «Варяг» властями и населением Кингстона — главного города Ямайки35. В течение месяца этот корабль находился в различных портах Бермудских островов. Офицеры эскадры, в свою очередь, отвечали организацией торжественных обедов на корвете 36.

После продолжительного плавания у берегов Америки в апреле 1864 г. эскадра вновь собралась в нью-йоркском порту. В мае 1864 г., когда положение в Европе нормализовалось, царское правительство отозвало эскадры.

В честь русских моряков были устроены празднества в Бостоне 19 тоня 1864 г. Эти торжества превзошли всякие ожидания гостей: «Ничто не сравнится с тем радушным приемом, — писал на родину Семечкин, который нам устроил Бостон»37. Жители американских Афин (так называли Бостон) показали русским оружейный завод, мастерские, школы, музеи, театры. Особенно большое впечатление на гостей произвело музыкальное представление воспитанников бостонских школ.

На прощальном обеде мэр Бостона сказал: «Русская эскадра не привезла нам с собою ни оружия, ни боевых снарядов для подавления восстания…, но она принесла с собою более этого: чувство международного братства, свое нравственное содействие». «Россия,— говорил другой оратор,— показала себя в отношении к нам, мудрым, постоянным и надежным другом»38.

Посылая прощальный привет морякам Тихоокеанской эскадры, газета Сан-Франциско писала, что во время пребывания русских в городе «их постоянная любезность, джентельменское обращение и неоднократные великодушные поступки… усилили приязненные чувства и уважение, питаемые нашими жителями к ним самим и к народу, к которому они принадлежат»39. Лейб-медик Гауровиц, побывавший в США летом 1864 г., сообщал вел. князю Константину «о неподдельном чувстве расположения, которым Адмирал Лесовский и наши офицеры пользовались во всем здешнем обществе во время пребывания здесь эскадры». Гауровиц слышал слова искренней благодарности России за поддержку, оказанную Северу в дни, «когда дела… шли дурно», писал о заверениях своих собеседников в том, что «Россия в народе Американских Соединенных Штатов постоянно найдет себе вернейшего союзника»40.

Хотя посылка русских эскадр в Америку не имела прямого отношения к Гражданской войне в США, она сыграла роль в укреплении международного положения Севера. Визит русских кораблей, состоявшийся в дни, когда еще не миновала опасность иностранного вмешательства в дела США, оказал влияние на изменение политики европейских держав по отношению к федералистам. Американский секретарь военно-морского флота Гидеон Уэллес вскоре после прибытия эскадры Лесовского в Нью-Йорк заметил в своем дневнике, что этот факт окажет влияние на английскую и французскую политику41.

Государственный секретарь Сьюард заявлял, что хотя «русский флот пришел по его собственным причинам, преимущество от его присутствия было в том, чтобы убедить Англию и Францию, что он явился, чтобы защитить Соединенные Штаты от вмешательства» 42. По мнению Уолдмена «большинство нью-йоркцев было убеждено, что русский флот проплыл тысячи миль через океан, чтобы помочь Соединенным Штатам» 43. Приход русских эскадр и длительное пребывание их в водах Америки оказали известное влияние на политику и общественные настроения в европейских государствах и помогли «поднять престиж Севера в Европе»44. «Никто не может сомневаться,—писал американский историк Голдер — что этот визит оказал большую моральную поддержку делу Союза».45

Очевидно, пребывание кораблей на Севере и рабовладельцы Юга рассматривали как выражение поддержки своим противникам Видимо, имея в виду Россию, президент конфедерации Джефферсон Дэвис в послании от 7 декабря 1863 г. с сожалением отмечал, что «в некоторых случаях, действия европейских народов приняли характер положительно недружественный».46

Чувство признательности американцев к русским ярко выразил филадельфийский банкир Варжон Баркер, заявив, что «американцы обязаны почти в такой же степени России за поддержку в 1863 году, как Франции в 1778 году»47.

Таким образом посылка и пребывание русских эскадр за океаном объективно способствовали укреплению международного положения севера, что не могло не содействовать успешной борьбе американского народа с позорным рабством. Глубокую благодарность русскому народу за помощь Северу в годы гражданской войны высказал в своем письме В. И. Ленину участник этой войны Роберт Фрай. Обращаясь к главе Советского правительства, восьмидесятилетний ветеран борьбы с рабством писал: «В этом письме Вы найдете копию моего американского патента на «Защитника растений», который разрешите преподнести Вам и вашему народу в знак симпатии и благодарности, которые я испытываю к вашему народу, пришедшему к нам на помощь своим военно-морским флотом во время нашей гражданской войны 1861-1865 гг: это было такой неожиданностью для британского флота, занявшего Нью-Йоркскую гавань для бомбардировки Нью-Йорка, что он поднял якоря и ушел. Широкие массы Америки не забыли этого»48. И хотя Р. Фрай не очень точен в описании обстоятельств, связанных с действиями английского флота, его письмо знаменательно как показатель искреннего дружественного расположения родовых американцев к России и ее народу.

• 1
  «Красный архив», 1930, т. 38, стр. 159.
• 2
  См. J. М. Callahan. Russo-American relations during the Civil War («West Virginia University Studies in American history», ser. I, № 1, Morganton, 1908; F. A. Gold e r. The Russian Fleet and the American Civil War. «The American Historical Review», 1915, vol. XX, № 3.
• 3
  «Кронштадтский Вестник», 9 октября 1863 г.
• 4
  Эти легенды подвергнуты критическому разбору М. М. Малкиным. См. М. Малкин. «Гражданская война в США и царская Россия», М.— Л., 1939, стр. 227—234; 275—281.
• 5
  «С.-Петербургские Ведомости», 20 августа 1863 г.
• 6
  «С.-Петербургские Ведомости», 10 октября 1863 г. По свидетельству военного министра Д. А. Милютина, на приеме в честь Лесовского и его офицеров в Нью-Йорке один из американских адмиралов «так увлекся, что выразил надежду на заключение… союза между Россией и Северо-Американским Союзом». (ГБЛ, РО, ф. Д. А. Милютина п. 10, д. 11, л. 537 об.).
• 7
  «С.-Петербургские Ведомости», 9 октября 1863 г. Заметим, что русские официальные круги и пресса отрицали существование союза между двумя державами. «Красный архив», 1939, № 3, «Депеша Горчакова Стеклю от 22(10) октября 1863 г.», стр. 137; «Кронштадтский Вестник», 18 декабря 1863 г.
• 8
  ЦГА ВМФ, ф. 26, on. 1, д. 17, л. 186. Кстати, ведавший морским министерством Краббе беззастенчиво преувеличил свою личную роль в подготовке эскадры, умалчивая о Шестакове (см. «Отчет по Морскому ведомству за 1863 г.», СПб., 1864, стр. 11).
• 9
  «Executive documents House Diplomatic 1st session 38th Cong. Vol. 11, 1863— 1864, № 10, Seward to Taylor, p. 851.
• 10
  J. M. Callahan. Russo-American relations during the Civil War, № 1, p. 10.
• 11
  J. R. Robertson. A kentuckian at the court of the Tsars, Kentucky, 1936, p. 159.
• 12
  ЦГА ВМФ, ф. 22, on. 1, д. 69, лл. 354 об — 355.
• 13
  Там же, л. 354 (об); «Кронштадтский Вестник», 13 ноября 1863 г.
• 14
  ЦГА ВМФ, ф. 104, on. 1. д. 13, л. 16.
• 15
  «Diplomatic Correspondence», 2d sess, 38th Cong, Part 3, 1864—1865, Washington, 1865, № 28, Seward to Cley, .8 dec. 1863, pp. 279—280.
• 16
  «Кронштадтский Вестник», 20 ноября 1863 г.
• 17
  Там же.
• 18
  «Кронштадтский Вестник», 22 ноября 1863 г.
• 19
  «С.-Петербургские Ведомости», 11 января 1863 г. К сожалению, нам не удалось обнаружить никаких других данных о Раздеришине.
• 20
  ЦГА ВМФ, ф. 17, он. 1, д. 38, лл. 22 (об), 23.
• 21
  ЦГА ВМФ, ф. 22, on. 1, д. 69, л. 17.
• 22
  Там же, л. 351. Американский историк Томас свидетельствует, что «…русские офицеры проявляли острую симпатию к делу Союза» (см. В. P. Thomas. Russo- American relation 1815—1867. Baltimore, 1930, p. 141).
• 23
  ЦГА ВМФ, ф. 22, on. 1, д. 69, л. 10.
• 24
  Там же, л. 352 (об).
• 25
  «Кронштадтский Вестник», 13 января 1863 г.
• 26
  «Кронштадтский Вестник», 28 февраля 1863 г.
• 27
  Там же.
• 28
  ЦГА ВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 13, л. 95.
• 29
  Там же, л. 95 (об). Важно заметить, что Попов принял эти меры, не взирая на предписания о строжайшем нейтралитете. Действия адмирала вызвали резкое недовольство в Петербурге. См. ЦГА ВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 13, л. 92.
• 30
  Американский историк Томас допускает, что конфедераты «должно быть были предупреждены о готовности русской эскадры помочь местным властям в отражении неприятеля» (см. В. P. Thomas. Op. cit., p. 141)
• 31
  ЦГА ВМФ, ф. 17, on. 1, д. 38, л. 3 (об).
• 32
  Копия резолюции и приветственный адрес Совета Сан-Франциско хранятся в ЦГА ВМФ, ф. 410, оп: 5, д. 13, лл. 15—16.
• 33
  ЦГА ВМФ, ф. 207, on. 1. д. 19, л. 6 (об).
• 34
  Там же, д. 11, л. 18. См. также «Морской сборник», 1864, № 5, стр. 14.
• 35
  ЦГА ВМФ, ф. 207, on. 1, д. 12, л. 18 (об.)
• 36
  Там же, д. 19, л. 49.
• 37
  Там же, ф. 22, on. 1, д. 69, л. 28.
• 38
  В. Гончаров. Американская экспедиция Русского флота в 1863—1864 гг., СПб., 1913, стр. 28.
• 39
  «Кронштадтский Вестник», 7 августа 1864 г.
• 40
  ЦГА ВМФ, ф. 410, оп. 2, д. 3187, лл. 66—66 (об).
• 41
  A. A. Wоldman. Lincoln and the Russians, Cliveland and New York, 1952. p. 141.
• 42
  J. R. Robertson. Op. cit., p. 160.
• 43
  A. A. Wо1dman. Op. cit., p. 145
• 44
  Jordan Don and E. J. Pratt. Europe and the American Civil War, Boston, 1931, p. 201.
• 45
  F. A. Colder. The Russian fleet and the American Civil War. «The American Historical Review», 1915, vol. XX, № 4, p. 811.
• 46
  На это обратил внимание M. М. Малкин. (М. Малкин. Указ. соч., стр. 294).
• 47
  J. M. Callahan. Op. cit., р. 13.
• 48
  «Ленинский сборник» XXXV, стр. 293. В. И. Ленин прочел письмо американца и просил управляющего делами СНК снова напомнить об этой корреспонденции (там же).