Российская политическая эмиграция в США в XIX в.

Весьма многогранная тема «Россия и Америка» постоянно пополняется новыми событиями, несомненно достойными большого внимания историков-исследовате- лей. Но не следует ослаблять интерес и к более ранним фактам, начальным этапам российско-американских отношений. Они не только весьма интересны, но и довольно поучительны.

Опыт освоения североамериканского континента, политического устройства и экономического прогресса Соединенных Штатов Америки нашел в России своих апологетов, и наряду с русскими англоманами, франкофилами и т. п. известны имена русских американофилов не только в низших, средних, но и в высших правительственных кругах российского общества. Видным американофилом был один из крупнейших экономистов пореформенной России, министр финансов, а затем председатель Комитета министров М. X. Рейтерн, получивший даже прозвище «янки»1. Еще к прошлому веку относятся попытки копирования североамериканского опыта, в частности и на правительственном уровне, попытки не всегда приводившие к удачному исходу. В самом начале века участник финского национального движения Конни Циллиакус в книге о революционной России, вышедшей первоначально на немецком языке, описывая, на его взгляд, неудачную попытку «американизации» России после реформы 1861 г., подчеркивал: «Последовали примеру американцев, упустив, однако, из виду, что в Соединенных Штатах совершенно иные общественные условия и отношения»2. И далее он продолжал, сопоставляя результаты экономической политики в пореформенной России по сравнению с Америкой: «В короткое время была введена покровительственная система, еще более полная и строгая, чем американская, кучка предпринимателей с баснословной быстротой составила себе состояние, а народные массы почти с такою же быстротою впали в крайнюю бедность»3.

Особую главу в русско-американских отношениях составляют связи с Америкой России оппозиционной, преимущественно революционной. Здесь тоже можно выделить множество различных аспектов, получивших в литературе далеко не равнозначное освещение. Многие деятели революционной России обращали свои взоры к политическому опыту США, пытаясь сконструировать варианты наиболее оптимального политического устройства России. Еще декабрист Никита Муравьев в проекте своей конституции широко использовал положения не только американской конституции в целом, но привлек даже конституции отдельных штатов4.

В дальнейшем представители революционной России неоднократно обращались к политическому устройству США, изучали экономическую практику, знакомились с американским общественным, прежде всего рабочим и социалистическим движениями. Неоднократно русские революционеры пытались разобраться в психологии типичного американца, понять глубинные причины его действий и их результаты.

В общем комплексе русско-американских революционных связей значительное место занимает пребывание русских революционеров в Америке, прежде всего деятельность российской революционной эмиграции в этой стране, уже привлекавшая внимание исследователей, но во всем своем комплексе до сих пор еще не исследованная5. Цель автора данной статьи — на основе материалов о деятельности в Америке русских революционеров в прошлом веке, раскрыть характер занятий и уровень их сотрудничества с американской общественностью, а также понять, насколько американский опыт использовался ими в практической революционной деятельности и в разработке революционной идеологии.

Первые планы переселения в Америку русских политических эмигрантов вынашивались сразу несколькими представителями оппозиционной России. Одним из первых о них заговорил преподаватель Московского университета, словесник В. С. Печерин (1807—1885), побывавший за границей в 1833—1835 гг. В 1836 г. он покинул родину, став политическим эмигрантом. Он не был участником русского революционного движения, но сотрудничал с А. И. Герценом. Печерин — человек удивительной биографии. Поклонник христианского социализма, он изучал наследие Пьера Леру, Ф. Ламенне, Жорж Санд, впоследствии увлекался идеями Г. Бабефа, А. Сен-Симона, Ш. Фурье, был католическим монахом, капелланом в одной из больниц Дублина, постепенно пришел к признанию революционного пути. В одном из его писем имеются следующие слова: «Время книг и речей прошло, приближается время меча. Существуют гордиевы узлы, которые может разрубить только меч. Остается узнать, кто будет носителем этого меча. Мои глаза невольно обращаются к России, ибо, в конце концов, именно оттуда должно прийти решение великого вопроса» 6.

Печерин еще во второй половине 30-х годов, находясь в Швейцарии, начал вынашивать план создания в Америке не только русской общины, но и русского журнала7.

Из политических эмигрантов дореформенной России в Америку перебрался лишь И. Г. Головин — личность весьма противоречивая, получившая неоднозначную оценку в литературе8. Головин был чиновником российского министерства иностранных дел и остался за границей в 1843 г. Там он прожил несколько десятилетий, побывав в разных странах Европы, а также в Соединенных Штатах Америки. Если Печерин или Герцен строили планы, но так и не уехали в Америку, то Головин стал первым известным нам политическим русским эмигрантом, прибывшим в США.

Головин — автор первой революционной брошюры русской эмиграции. Речь идет об изданном в 1849 г. при помощи польской эмиграции в Париже «Катехизисе русского народа». Автор заявил о себе как сторонник насильственного свержения царизма, упразднения крепостного права и создания республики по типу средневековой Новгородской, где все будут равны, а руководство будет избираться посредством всеобщего голосования. В брошюре он выступил против завоевательных войн России, осудил действия царской армии в Венгрии и Польше9. Однако Головин не был ни социалистом, ни революционером и при всей эклектичности своих взглядов больше всего склонялся к либерально-буржуазным воззрениям. Он был благожелателен к английским экономистам и весьма критичен к социалистам-утопистам, по ряду вопросов сотрудничал с русскими и иностранными революционерами. Его деятельность сыграла большую роль в истории российской революционной эмиграции.

О пребывании Головина в Америке известно, что он находился в США в 50-х годах и сотрудничал в разных изданиях Нью-Йорка и Вашингтона, побывал на Кубе, а затем вернулся в Европу10. Собственно это все, что нам известно о его поездке в Новый Свет.

Сам А. И. Герцен планировал переезд а Америку. После революции 1848 г. он намеревался перебраться на Американский континент. К этой идее он возвращался и в 1851, и в 1853 г.11 Любопытно, что в одном из писем, относящихся к июлю 1849 г., Н. И. Сазонов, один из деятелей российской политической эмиграции, писал Герцену: «А в Америку ты не уедешь, потому что умер бы там в шесть недель от пустоты нравственной и физической»12. Герцен еще несколько лет подумывал о переезде и лишь в 1855 г. написал своей знакомой М. К. Рейхель: «А, право, в Америку не хочется»13.

В конце 50-х годов Герцен негативно оценивал обстановку в Англии и в апреле 1858 г. в письме к Рейхель вновь промелькнула мысль о том, что «придется бежать и из этой пристани в Америку»14.

Отношение же к самим США у Герцена также не было неизменным. Он поначалу отрицательно встретил книгу французского политического деятеля и историка А. Токвиля «О демократии в Америке», которую оценивали в то время как одно из крупнейших произведений либерализма. В этой книге говорилось, что будущее за США и Россией. Герцен с этим не согласился: «Но где же в Америке начало будущего развития? Страна холодная, расчетливая. А будущее России необъятно — о, я верую в ее прогрессивность»15. Таков Герцен был еще в 1838 г. Но постепенно он менял свою первоначальную точку зрения и признал за Америкой великое будущее, хотя не видел в США тех благоприятных возможностей для установления социализма, что были, по его мнению, в России.

Во второй половине 50-х годов в Лондоне Герцен познакомился с американским социологом Г. Ч. Кэри, которого в литературе называют основоположником американской школы политической экономии16. Кэри посетил Россию и после этого между ним и Герценом состоялся обстоятельный обмен мнениями. Кэри весьма положительно оценивал русскую общину, усматривал в ней великую основу самоуправления17, и это импонировало Герцену и его соратникам — сторонникам русского социализма. Долгое время считалось, что письмо Герцена на французском языке от июля 1858 г., посланное в Америку, предназначалось именно Кэри и было ответом на его письмо и статьи. В нем речь идет о судьбах России и Америки и о перемещении центра исторического развития, как писал Герцен, в Россию и Америку. При этом Герцен предвещал ослабление роли Западной Европы18. Однако впоследствии установили, что это письмо было предназначено другому американцу, а именно — Ч. Г. Лиленду, с которым Герцен был знаком, правда, заочно. В отличие от Кэри, проповедовавшего единство интересов предпринимателей и рабочих, Лиленд был настроен более радикально: так, во время учебы в Париже, он даже участвовал в событиях революции 1848 г. По возвращении в Америку он установил через Н. Трюбнера связь с Герценом, послав ему свои статьи и как минимум два письма, которые были недавно опубликованы. Лиленд признавал свои симпатии к славянскому гиганту, т. е. России, и писал Герцену, что это мнение он популяризирует печатно. Он признавал общность взглядов своих и Герцена по ряду вопросов и подчеркнул, что газета, в которой сотрудничает, будет способствовать популяризации добрых чувств к России в Соединенных Штатах Америки19.

В другом письме, от 13 ноября 1858 г., Лиленд вновь возвращался к проблемам России и подчеркивал, что его выступления в пользу России «произвели должный эффект»20. Письма Лиленда Герцену — свидетельство интереса к русскому революционеру и писателю в Америке — приобретают особый смысл, если учесть, что их автор популяризировал в Америке русскую тематику; в одной из филадельфийских газет он откликнулся на брошюру Герцена «Франция или Англия». Его статья так и называлась «Герцен о Франции и России»21, и в ней российскому общественному деятелю давалась самая благожелательная характеристика.

Герцен поддерживал связи с Америкой как через соотечественников, так и через многих иностранцев, не обязательно американцев. В Америке обосновался путешественник Ю. Фребель, откликнувшийся на немецкое издание работы Герцена «С того берега». В одной из своих лекций он специально уделил внимание деятельности Герцена, что вызвало полемику в немецких газетах, выходивших в Нью-Йорке22. Близко сошелся Герцен с участником революции 1848 г. в Германии К. Шурцем, выехавшим затем в Америку, а потом переехавшим в Швейцарию23. Другого своего немецкого знакомого — известного революционера

A.  Виллиха Герцен лично провожал в Америку, а затем поддерживал с ним переписку. А. Виллих принял впоследствии участие в гражданской войне в США на стороне северян. Кроме того, в Америку выехали немецкие знакомые Герцена —

B.  Леве, О. Рейхенбах и др.24 В Америке побывал и знакомый Герцену поляк А. В. Голынский, с которым он вновь встретился в Лондоне в 1854 г.25 К Герцену проявили интерес и какие-то американцы из Новой Гренады26. Пригласил к себе на прием Герцена и американский консул в Англии. Любопытно также то, что по совету Дж. Ротшильда Герцен приобрел не только французские, но и американские ценные бумаги27.

Английская исследовательница М. Партридж, много сделавшая для изучения деятельности Герцена в Англии, отмечает, что среди английских знакомых Герцена В. Линтон «был самым близким ему человеком»28. Сам Линтон покинул Англию в 1866 г. и переехал в США. Когда Герцен скончался, Линтон откликнулся на его смерть трогательным некрологом, напечатанным в «Нью-Йорк трибюн» 20 февраля 1870 г. Герцену там дана самая высокая характеристика, и он назван одним из самых одаренных людей своего времени29.

Герцен поддерживал связи и с земляками, бывавшими в различных странах Нового Света. К ноябрю 1852 г. относятся сведения о его встречах в Лондоне с путешественником, поэтом, переводчиком А. Г. Ротчевым, прибывшим из Индии и много рассказывавшим о своих путешествиях. Затем Ротчев выехал в Париж, а в марте 1853 г. вновь встретился с Герценом в Лондоне, направляясь в Перу к месту своей новой службы30. Несколько позднее наладились тесные связи Герцена с двоюродным братом историка Т. Н. Грановского В. К. Бодиско. Бодиско прибыл в Лондон в ноябре 1853 г., и имеются сведения о его частых встречах с Герценом, который таким образом узнавал последние новости из России, прежде всего из Москвы. В Лондоне Бодиско, однако, пробыл недолго и вскоре отправился в Америку. Герцен получал от него письма из Вашингтона, в которых, среди прочего, содержалось приглашение приехать в Америку. В декабре 1855 г., через два года после первого знакомства, Бодиско вновь прибыл в Лондон и встретился с Герценом по дороге в Россию31.

Кратковременными были отношения Герцена с П. А. Бахметевым, который до сих пор остается загадочной фигурой русского общественного движения. Бахметев передал Герцену в банке Ротшильда по тому времени крупную сумму денег — 800 фт. ст. Так был создан Бахметевский фонд, сыгравший значительную роль в жизни российской революционной эмиграции. О самом же Бахметеве после посещения им Герцена известно, что, передав деньги, он отобедал у Герцена. Больше ничего достоверного о нем установить не удается. Не известно даже, куда направился этот человек — то ли на Маркизские острова, то ли в Новую Зеландию. Историк и литератор Н. Я. Эйдельман полагал, что скорее всего Бахметев собирался основать земледельческую коммуну в Соединенных Штатах Америки32. Но это лишь предположения о жизненном пути загадочного русского эмигранта, новых данных пока не обнаружено. Не исключено, что именно Бахметеву принадлежит первая из многих попыток создания земледельческих русских колоний в Америке, в основании которых принимало участие несколько видных революционеров.

Из прибывших в США хорошо известно об эмигранте-полковнике генерального штаба И. В. Турчанинове. Он окончил Артиллерийское училище на год раньше учившегося там же П. Л. Лаврова — в будущем крупнейшего народника. Участвовал в Венгерской кампании, затем закончил в 1852 г. академию генерального штаба. В 1856 г. взял заграничный отпуск для лечения, но, по-видимому, уже тогда решил эмигрировать из России и обосноваться в Америке. В том же 1856 г. он посетил Герцена и затем направился в Америку, где приобрел участок земли под Нью-Йорком. Но уже в 1857 г. разразился экономический кризис, и Турчанинов лишился и земли, и денежных средств и превратился в обычного безработного. Начались годы скитаний по континенту, и примерно через три года после знакомства с Герценом Турчанинов послал ему первое из двух известных его писем, датированное 22 марта 1859 г. и отправленное из штата Иллинойс. Опубликованное в 1955 г:, оно с тех пор неоднократно комментировалось специалистами. Их прежде всего привлекало описание американской действительности и американских нравов, которые отнюдь не настраивали на оптимистический лад. Он вспоминал свой разговор с Герценом и его предостережения и писал: «Разочарование мое полное; я не вижу действительной свободы здесь ни на волос; это тот же сбор нелепых европейских предрассудков и монархических и религиозных начал, в голове которых стоит не королевская палка, а купеческий карман; не правительство управляет бараньим стадом, а бодливые, долларами гремящие козлы-купцы»33. И далее бывший полковник русской армии продолжал: «Эта республика — рай для богатых; они здесь истинно независимы; самые страшные преступления и самые черные происки окупаются деньгами»34.

Каких взглядов придерживался Турчанинов, точно не известно. Считают, что он увлекался идеями утопического социализма. По-видимому, это соответствует действительности. И собрался Турчанинов в Америку для учреждения не просто свободного земледельческого поселения, но и, возможно, какого-то подобия фаланстера — коммуны в духе Ш. Фурье. Но он не был чужд и идей социальной революции. В обширном и чрезвычайно примечательном его первом письме имеются следующие впечатляющие слова: «Скажу только одно, что эта республика постоянна, никогда не износится и будет процветать века веков; везде, где хотите, даже в России, скорей может осуществиться что-нибудь похожее на социальную республику, только не в Америке»35.

Признания Турчанинова, конечно, были чистосердечными, в подобном духе писала и его жена, приложившая к этому письму и свое послание. Они должны были обратить на себя внимание Герцена, все более укреплявшегося в убеждении о необходимости избежать капитализма и всячески пропагандировавшего путь русской самобытности. Не известны, однако, ответ Герцена на это письмо и его реакция на сочинения, которые послали Герцену супруги Турчаниновы для опубликования. Зато существует обширная литература об участии российского полковника на стороне Севера в гражданской войне в США, где он командовал полком волонтеров36.

Турчанинов, по нашим данным, стал первым политическим эмигрантом демократической ориентации, покинувшим Россию и навсегда поселившимся в Америке. Российская политическая эмиграция, таким образом, перестала ограничиваться Европейским континентом и начала проникать на земли за Атлантическим океаном. Женой Турчанинова упоминался еще один российский эмигрант, бывший офицер русской армии, также укрывшийся в Америке от преследований за распространение сочинений Герцена37. К сожалению, мы ничего больше не знаем об этом человеке.

Чуть было не оказался на Американском континенте В. И. Кельсиев, одно время активно сотрудничавший с «Вольной русской типографией» Герцена в Лондоне. Направляясь на работу на Аляске, он выехал из Петербурга в 1858 г., но в связи с болезнью жены задержался в Англии, а в 1859 г. перешел на положение политического эмигранта38. Но если Кельсиев до Америки и не доехал, то другой сотрудник «Вольной русской типографии» — Агапий Гончаренко, действительная фамилия которого Андрей Гумницкий — обосновался в Америке на долгие годы. В российском освободительном движении он представлял собой колоритную фигуру. Будучи иеродиаконом российской миссии в Афинах, он послал в «Колокол» несколько писем разоблачительного характера, направленных против российского архимандрита и консула в Афинах. Затем он переехал в Лондон, где работал наборщиком в «Вольной русской типографии» и выступил автором нескольких публикаций. В Америку он отправился не сразу, поскольку вновь вернулся в Грецию, ще находился до осени 1864 г. 18 октября того же года он выехал из Афин в Смирну и оттуда в Америку. А. Гончаренко, жена которого была итальянкой, считается пионером украинской эмиграции в США39, но он одновременно являлся деятелем российского общественного движения и общероссийской политической эмиграции. Он не потерял связей с этой эмиграцией. В газете «Свобода», которую сам же издавал в Америке, отстаивал интересы всего российского освободительного движения40.

Кроме этих деятелей российского общественного движения, прочно осевших в Америке, туда на короткое время приезжал бежавший из Сибири М. А. Бакунин, а несколько позднее переехал П. С. Лошкалев, переписывавшийся с революционером П. А. Баллодом и проживавший до этого в Англии и Швейцарии. В 1862 г. он составил прокламацию под названием «Русское правительство под покровительством Шедо-Феротти», которая была отпечатана Баллодом в его типографии. Затем выехал за границу и попал в Америку. Это произошло приблизительно в 1868 г. Именно тогда он слал корреспонденции из Нью-Йорка в «Санкт-Петербургские ведомости». По всей вероятности, проживал в Америке до 1871 г., поскольку к августу этого года возвратился в Россию41.

Судьба продолжала забрасывать русских революционеров не только в США, но и в другие страны Американского континента. А. Я. Щербаков, которому удалось в 1866 г. бежать из Казанской тюрьмы, проживал некоторое время в Швейцарии, где в 1872 г. получил степень доктора медицины, окончив Бернский университет. В 1875 г. работал врачом в Чили, где находился до 1880 г.42 В Южной Америке несколько позднее обосновался К. Ильенко, занимавшийся распространением русских революционных изданий в среде обосновавшихся там выходцев из России43.

Один из наиболее близких и последовательных сторонников Бакунина — М. П. Сажин, эмигрировал в США летом 1869 г. Там он проработал на нескольких заводах в разных городах и смог ознакомиться с жизнью американских рабочих. Весной 1870 г. он, однако, возвратился в Старый Свет и поселился в Швейцарии44.

Проездом посетил Америку видный революционный деятель Н. В. Соколов, бежавший из Сибири в 1872 г.45 Несколько дольше прожила здесь А. Н. Луканина, урожденная Рыкачева, привлекавшаяся по нечаевскому делу, а затем примкнувшая в Швейцарии к бакунистам. Она обучалась в Цюрихе на медицинском факультете, а затем переехала в США, где поступила в Филадельфийскую медицинскую коллегию. В марте 1876 г. она получила там диплом доктора медицины46. Некоторое время жил в Америке Н. П. Цакни — активный участник российского революционного движения 1870—1880-х годов 47.

Все эти поездки были либо кратковременными, либо оставили слишком незначительный источниковый материал для того, чтобы получите достаточное представление об образе жизни представителей революционной России, о том, в какой степени они изучили местный опыт и, самое главное, насколько значительным было их участие в местной общественной жизни. Но в 1870-х годах ситуация заметно изменилась. Прежде всего к тому времени значительно возросло число русских революционеров, выехавших в США и задержавшихся там надолго; некоторые из них, как упоминавшийся Гончаренко, осели здесь навсегда.

Одним из видных русских революционеров, оказавшихся в США, был Л. Н. Гартман. К его поездке были причастны К. Маркс и Ф. Энгельс. Вот что писал Гартман в письме к П. Л. Лаврову в сентябре 1880 г.: «2 недели назад я встретился у Энгельса с Марксом, Шорлеммером и некоторыми другими, среди коих были и американцы. Тут-то Маркс подал инициативу отправить меня в Америку на предмет агитации в пользу русской партии — конечная цель, конечно, деньги. Толковали, толковали, и два лица предлагают наконец мне средства, чтобы совершить поездку туда, жить там и месяца через 2—3 вернуться назад. Итак, насчет средств для путешествия я обеспечен»48.

Таким образом, именно Маркс выступил инициатором поездки Гартмана, которая состоялась в августе—октябре 1881 г. и способствовала укреплению связей «Народной воли» с американскими общественными деятелями49. Имеющиеся материалы свидетельствуют о том, что Гартман основательно готовился к этой поездке. Он написал в Россию с просьбой прислать ордер от Исполнительного комитета «Народной воли» и специальную прокламацию к американскому обществу. Им были получены разного рода рекомендации, среди которых он сам лично считал самой важной рекомендацию Д. Гарибальди50. С представителями Северной Америки установила связи и В. И. Засулич. Она выступала от имени «Красного креста» «Народной воли», получив при этом помощь П. Б. Аксельрода, который на Хурском конгрессе социалистов и анархистов укрепил старые и завязал новые контакты с делегатами разных стран51.

Перед поездкой Гартман получил рекомендации К. Маркса и Ф. Энгельса Джону Суинтону — видному деятелю американского социалистического движения, а также социалисту Фридриху Зорге, выходцу из Германии, который был весьма близок Марксу и Энгельсу. Ряд американских газет по прибытии Гартмана в Америку развернули широкую кампанию как против него лично, так и против русского революционного движения в целом. Но вместе с тем в Америке было много людей, которые его поддерживали. Гартман получил 63 письма из разных городов США и Канады с предложением участвовать в митингах. Выступив на ряде митингов, он собрал в пользу революционной России некоторую сумму денег и смог пробиться на страницы некоторых американских газет52, но в августе 1881 г. сам признавал в письме Марксу и Энгельсу, что общество и пресса настроены против него53. Нельзя считать поездку Гартмана совсем уж неудачной: она, безусловно, сыграла роль в популяризации идей российского революционного движения в Америке, но тем не менее биограф Гартмана Н. А. Сидоров, специально изучив историю пребывания Гартмана за океаном, подтвердил, что сколько-нибудь заметного сочувствия в Америке тот не встретил54. Впоследствии Гартман прочно осел в США и под фамилией Сомов открыл в Нью-Йорке электротехническую мастерскую. Он поддерживал отношения с кругом русских революционеров, но связи эти были не постоянными. Впоследствии Гартман жил некоторое время на Флориде, скончался в Нью-Йорке в 1908 г.55

Среди мероприятий, в которых Гартман принял заметное участие, было создание в 1880-х годах Русско-американской национальной лиги. Гартман стал ее президентом, председателем исполнительного комитета был избран Н. Алейников56, одним из председателей лиги являлся Б. Горов. Объединение возникло в ответ на опубликование в 1887 г. проекта трактата о выдаче царскому правительству русских политических изгнанников. Горов для мобилизации американского общественного мнения против реализации трактата пригласил в Америку народника С. М. Степняка-Кравчинского57.

В 1870-х годах предпринимались попытки создания в США русских революционных кружков, которые одновременно занимались бы и производственной деятельностью. О том, какой отпечаток на русских революционных эмигрантах оставляло пребывание в заокеанской республике, вспоминал Н. К. Судзиловский, принявший фамилию Русселя. Он считал, что пребывание в США закаляло русских революционеров, способствовало лучшему осознанию реалий жизни, помогало приспособиться к суровым условиям бытия. Среди прочего Судзиловский отмечал: «В Америку следовало и следует ехать не только учиться решать политические и социальные задачи, но и лечиться от некоторых важных ущербов русской души, от недостатка веры в себя, безволья, бестолковости, безалаберности и теоретичности. С этими недостатками русской психологии нечего думать не только других спасать, но и себя самих». И далее: «Все зло, все несовершенство русской жизни скрываются в недостатках русского массового характера, в душе мужика, и ключ к спасению и возрождению России не в словечках «учредительное собрание», не в трех свободах с четырьмя или пятью хвостами, не в двухперстном или трехперстном знамении, а в отрезвлении и просвещении народных масс»58.

Н. Судзиловский оставил многочисленные материалы о своем пребывании в Америке. В 1891 г. он совершил путешествие по Калифорнии и отметил, что «Штаты представляют государство, основанное на крайнем индивидуализме»59. Он негативно отнесся к американской рекламе и передал следующий разговор с одним из богатых калифорнийцев: «Странный вы народ — русские. Куда ни посмотри, везде у вас принцип. Совсем вы дети! Ведь, кажется, ясно как день, что на свете есть только один принцип: «Сколько?!». Вместе с тем Судзиловский впоследствии отмечал, что утверждение о том, что «Америка живет и дышит долларом», справедливо лишь отчасти60.

В 187* г. выехал в США И. Ф. Линев, прожил там несколько лет и взял фамилию Филипса, приняв при этом американское гражданство. Линев еще в 1881 г. участвовал в студенческих выступлениях в Петербурге, позднее окончил Вюртембергскую сельскохозяйственную академию. В США он изучал сельское хозяйство и сотрудничал с Мачтетом и другими русскими переселенцами61.

В 70-х годах XIX в. в Америке существовало несколько кружков русских революционных эмигрантов. Первый такой кружок — земледельческая коммуна — был образован в самом начале 70-х годов. По свидетельству В. К. Дебогория- Мокриевича, входившего в «Американский кружок», основанный в Киеве его братом Иваном и собиравшим молодежь для поездки в Америку, последний насчитывал до 20 человек, но приехало в США поначалу всего только трое — И. Ф. Речицкий, Г. А. Мачтет и А. Г. Романовский. Туда отправился также и И. П. Дебогорий-Мокриевич, двоюродный брат Ивана и Владимира Карповичей, старше их по возрасту. Романовский трагически погиб, а остальные члены этого кружка, столкнувшись с очень большими трудностями, вскоре вернулись в Россию. Как писал В. К. Дебогорий-Мокриевич, «у большинства членов кружка, видимо, не было желания выселяться с родины»62.

Другой кружок был создан несколькими годами позднее, примерно в 1875 г. На сей раз А. К. Маликов, К. С. Пругавин, Н. В. Чайковский решили создать в штате Канзас общину «богочеловека». Хотя все трое были в то время участниками русского революционного движения, к их деятельности явно примешивался некий религиозный мотив. Этот кружок-коммуна просуществовал несколько дольше, чем первый, но затем судьбы его участников разошлись.

Поездки русских революционеров в США в 70-х годах, да и в последующее время заметно отличались от тех переселений, которые приобрели форму трудовой эмиграции. Русские революционеры в Америке пытались реализовать свои планы по созданию коллективных хозяйств, прежде всего в форме коммун. Это явление уже давно привлекало внимание исследователей, но во всей своей сложности до сих пор не изучено. Действительно, в литературе отмечалось увлечение Америкой в конце 60-х годов прошлого века. Произошло это вскоре после войны Севера и Юга, в процессе которой симпатии русского общества были явно на стороне Севера. Более того, во время этой войны и российское правительство симпатизировало северянам. Получилось редкое единодушие, которое в целом стимулировало всеобщий интерес к Америке, как писал В. К. Дебогорий-Мокриевич, «вообще увлечение Америкой, американской жизнью, американскими свободными учреждениями»63.

Это увлечение Америкой, несомненно, самое доброе отношение к американскому народу отнюдь не означало, что русские революционеры желали слепо копировать американские обычаи. Они, правда, не были столь критически настроены к американским порядкам, как Герцен и Турчанинов, но их задачи были совсем другого свойства. В отличие от ряда либералов, хотевших «перенести» Америку в Россию, они избрали Новый Свет для своих экспериментов, поставить которые в самой России они не могли из-за препон, чинимых местными властями. Попытка «перенести» Америку в Россию в конце прошлого века, как мы уже отмечали, кончилась неудачей. Но и опыты русских коммунаров не дали заметных позитивных результатов. Цель их заключалась не в том, чтобы навсегда осесть в США, а в том, чтобы, накопив опыт, получив американское гражданство, вернуться в Россию64.

Большой интерес представляют наблюдения русских революционеров над американским образом жизни, американским менталитетом65. В феврале 1879 г. Н. Чайковский сделал в дневнике следующие записи: «И откуда у этого народа — американского фермера или рядового рабочего берется столько энергии и выносливости; для чего ради он гнет спину, спрашивается? Нужда гонит — говорят одни; деньги делает — говорят другие; свою жизнь делает — говорят третьи»66. Далее следуют размышления Чайковского, его попытка разобраться во внутреннем мире американского труженика, к которому он испытывал несомненную симпатию, но вместе с тем не сводил все только к сугубо материальному стимулу. Чайковский подчеркивал: «Из универсального Духа явились идеи, принцип сущности, а из этого выросли меновые ценности, всесильные покупательные фетиши — доллары. Но и это мало, самый Дух со всеми вышеописанными его видоизменениями подлежит поверке жизненного опыта»67.

Чайковский поехал в Северную Америку, увлекшись идеями А. К. Маликова, с которым он столкнулся в Орле. В США он приехал вместе с семьей в 1875 г. и пробыл там до 1879 г. Четырех лет ему было вполне достаточно, чтобы изучить страну и ее типичных представителей. Особенно близко он познакомился с простыми американскими тружениками.

В США он сотрудничал с В. Фреем (настоящая фамилия — Гейнс), выходцем из России, проповедником «религии человечества». В. К. Гейнс, увлекшись идеей создания коммун в Северной Америке, вышел в отставку и отказался от карьеры военного. Математик, философ, последователь Огюста Конта, он некогда был близок к «Земле и воле» и ратовал за коллективную собственность. Переписывался со Львом Толстым, который оставил следующие слова о Фрее: «Это один из самых замечательных людей нашего времени»68. В письме Фрея Лаврову от 2 октября 1874 г. есть примечательные слова, перекликающиеся с мнением Судзиловского: «Вообще у русских недостаточно развилась еще созидающая способность. Краснобаи на словах, они куда как плохи, когда приходится осуществлять свои теории на практике. А отсутствие энергии и упорства в достижении делает их еще более смешными реформаторами»69.

Чайковский работал в земледельческой коммуне в Канзасе, около года в качестве простого чернорабочего трудился на заводах, был плотником на верфи и сахарной фабрике в Филадельфии, а также около года провел в религиозной общине «шекеров»70. Он был образованным человеком. В отличие от многих своих соратников, не успевших окончить институт, он еще в 1872 г., по завершении Петербургского университета, получил степень кандидата естественных наук. При всем том, что известное подпольное общество неправомерно называлось обществом «чайковцев», Чайковский, как справедливо отмечает автор наиболее крупной работы об истории этой организации Н. А. Троицкий, несомненно, принадлежал к видным ее членам71.

Американская действительность стала для него хорошей жизненной школой, но его тянуло поближе к России. Одно время он хотел обосноваться в Румынии, где-нибудь около Ясс, о чем писал 6 декабря 1878 г, Судзиловскому72. Но переехал он не в Юго-Восточную Европу, а сперва во Францию, в Париж, затем в Англию. Его записки о Северной Америке, а также письма того времени заслуживают внимания как важный источник о пребывании в Америке русских эмигрантов, о том, как они мыслили общественное устройство в России, сопоставляя особенности развития двух стран. Они мыслили переделку России на народных традициях, прежде всего на общинном владении землей. Впрочем, степень их знакомства с США была различной. Одни, как Чайковский, познали на себе всю тяжесть физического труда, другие находились здесь короткое время проездом. От общего числа русских эмигрантов — 150—200 человек — на начало 80-х годов «американцев», согласно данным исследователей, было лишь 15—20 человек73.

Ценный источник о пребывании русских революционеров в Америке — материалы Л. Б. Гольденберга. Приехав в Нью-Йорк 12 января 1885 г., он уже через три дня устроился работать в фирму Томаса Эдисона. Сам Гольденберг был подготовленным электротехником и до этого уже успел поработать у русского физика П. Н. Яблочкова в Париже74.

В США переселился М. Г. Аронзон, участвовавший в работе революционных кружков в Киеве, а затем очутившийся в Берлине, где осенью 1878 г. был арестован в составе группы социалистов. Отбыв небольшой срок тюремного заключения, он был выслан за пределы Германии, проживал в Швейцарии, а затем оказался в Северной Америке, где работал врачом. Аронзон женился на сестре немецкого социал-демократа Э. Бернштейна75. Ф. В. Волховский побывал в США лишь проездом, бежав из заключения, которое он отбывал в Сибири76. Я. Девятников, прежде чем поселиться в Северной Америке, был выслан в Восточную Сибирь и принимал участие в работе петербургских революционных кружков77. Проживал некоторое время в США Э. А. Кобылянский, участник польского и российского революционных движений78. Из Сибири бежал в США и пробыл там с 1890 по 1894 г. и Е. Е. Лазарев. Обосновался он в городе Мильвоке под фамилией Бровинского, сотрудничал с Д. Кеннаном. Об этом Кеннан сообщал в письме Степняку-Кравчинскому 15 апреля 1891 г.79 Лазарев проживал в Денвере и оказывал содействие Кеннану в издании его книги «Сибирь и ссылка». Там же, в Денвере, он сблизился с госпожой Секстон, которая помогала ему и другим русским революционерам в организации «Общества американских друзей свободы в России»80. Секстон и Кеннан, будучи либералами, сотрудничая с русскими революционерами, имели с последними идейные разногласия. Это отмечали Степняк-Кравчинский и Гольденберг81. В США проживали также О. В. Кананова, урожденная Палицина, и ее супруг П. П. Объедов82.

Участник революционного движения на Украине Я. Б. Роморо, живший первоначально в Париже, а затем под именем Филиппа Кранца в Лондоне, издавал журнал «Арбайтер фройнд», известен своим участием в социалистическом движении еврейских рабочих в США83. Другой украинский революционер, П. М. Федоров, бежавший из Сибири и живший во Франции, Швейцарии, Румынии, Болгарии, а затем вместе с Войничем переехавший в Англию, в 1891 г. по поручению «Фонда вольной русской прессы» отправился в Нью-Йорк84. Там ему было поручено организовать революционную группу и участвовать в издании социалистической газеты «Прогресс». В 1891 г. в Нью-Йорке вышел ее первый номер. В этом городе газета издавалась с декабря 1891 г. по март 1892 г. После 15-го номера издание было приостановлено и возобновилось в мае 1893 г. уже в Чикаго. Всего вышло 29 номеров, последний из которых появился в марте 1894 г.85 Руководящую роль в издании этой газеты играли И. А. Гурвич, Я. М. Гордин и В. Жук (В. П. Маслов-Стокоз). Последний подключился к революционному движению в середине 80-х годов, оказавшись в эмиграции, жил в Швейцарии, Сербии86, а летом 1890 г. переехал в США, где поселился в Балтиморе, работая на фабрике кружев. В октябре того же года переехал в Нью-Йорк, сблизился с кружком Гурвича и начал принимать участие в издании газеты «Прогресс»87. В этой газете участвовал также В. Л. Бурцев, А. Гончаренко, В. К. Дебошрий-Мокриевич, Н. Н. Кашинцев, Б. Н. Кричевский, Г. М. Баламез и другие политэмигранты из России.

В Северную Америку перебрался, спасаясь от преследований царских властей, доктор медицины Э. С. Черневский88. Почти десять лет прожил в США один из видных народников, последователь Лаврова М. И. Янцын. Бывший артиллерийский офицер, участник Хивинского похода, он был одним из наборщиков газеты «Вперед». В США работал простым рабочим, сблизился с Кеннаном89.

Судьбы эмигрантов складывались по-разному. В. С. Щербачев, активно сотрудничавший с русскими эмигрантами в Швейцарии в начале 70-х годов, еще до этого выезжал в Северную Америку и имел там табачную плантацию.

Вернувшись в Россию, он поступил на службу в министерство земледелия90. А. Коган, эмигрировавший из России в 1882 г., проживал затем в Нью-Йорке91, К. Кживковский переехал туда в 1888 г.92, перебрался в Нью-Йорк после эмиграции в 1882 г. и А. Н. Науберт93. В свою очередь Е. Ю. Гордон переехала из Парижа в Америку в 1892 г.94 С 1880 г. жил в США А. Либерман, подвергшийся в Берлине судебному преследованию за социалистическую пропаганду. В 1886 г. там обосновался М. Линтварев95. В Северную Америку эмигрировал и проживал в 90-е годы в Нью-Йорке А. И. Загильский, по сведениям российского департамента полиции, связанный с эмигрантскими революционными кругами96.

В архивных источниках содержится материал и о других выходцах из России, обосновавшихся в Америке и сотрудничавших с российской революционной эмиграцией — Попове, Мошковиче, Нисензоне, Сомовой, Надеине, А. М. Еваленко, Е. А. Линевой и др.97 Кратковременно побывали в Америке и такие деятели российского общественного движения, встречавшиеся с эмигрантами, как В. Г. Короленко, С. Д. Протопопов, А. Н. Энгельгардт, Н. М. Ядринцев98.

К концу XIX в. в США сложился сильный центр российской революционной эмиграции. Один из его деятелей, впоследствии вернувшийся в Россию, Фрейфель отмечал: «Американская эмиграция является совершенно своеобразной и резко отличается по своему бытовому положению, по своим общим условиям жизни и работы от эмиграции западно-европейской»99.

Помимо связей с соотечественниками на основании материалов, находящихся в нашем распоряжении, можно говорить о довольно широком круге знакомых, который имели в США участники российского революционного движения. Показательна в этом смысле поездка в США С. М. Кравчинского, хорошо исследованная и освещенная в литературе. Она преследовала несколько целей: налаживание связей с русскими эмигрантами, сбор денег в помощь революционной России в целях поддержки русской зарубежной печати и расширение круга знакомств среди самих американцев. Еще до приезда Кравчинского в Северную Америку российскими делами заинтересовался Марк Твен. Толчком к этому послужили лекции Кеннана, а также знакомство с книгой Кравчинского «Подпольная Россия». Не позднее октября 1890 г. Марк Твен отправил короткое письмо в редакцию газеты «Фри Раша», где писал: «Я весь с вами». Он пообещал сотрудничать с ними. Предупредив, что человек он тяжелый на подъем, Марк Твен подчеркнул: «Я не выкину это дело из головы и из сердца ни на минуту»100.

В Америке Кравчинский выступил с циклом лекций на различные темы. Осиас Понд, директор Лекционного агентства в Бостоне, в распространенном накануне выступлений Кравчинского специальном анонсе объявил о первом появлении в Америке «знаменитого лидера русской революционной партии» Сергея Степняка (псевдоним Кравчинского), при этом перечислялись его книги и давалось название тем лекций. Среди них специальная лекция о нигилизме, его прошлом и перспективах, о сибирской ссылке, о Толстом как романисте и социальном реформаторе101. Одновременно Джордж Кеннан опубликовал статью в газете «Бостон геральд», где в весьма благожелательных тонах представлял русского революционера американской публике102.

Кравчинский прибыл в Америку в конце 1891 г. вместе с супругой и выступил во многих городах США — в Бостоне, Нью-Йорке, Чикаго, Вашингтоне, Буффало, Блумингтоне, Питсбурге, Миннеаполисе, Провиденсе, Индианаполисе, Цинциннати и др.103 Помимо упомянутых им затрагивались и другие темы: о русских женщинах, в том числе о художнице Марии Башкирцевой и других участницах революционного движения; о Тургеневе, о преследовании евреев в России. Лекции Кравчинского воспринимались по-разному, не везде публика увлекалась ими, поскольку состав слушателей был очень неоднороден и далеко не все из присутствовавших разделяли социалистические взгляды автора. Кеннан, однако, считал, что «сезон Кравчинского» в Америке в целом прошел успешно, да и сам размах лекционной деятельности российского революционера являлся по тем временам событием неординарным. Круг американских знакомых Кравчинского значительно расширился. Уже в Бостоне, первом пункте своего маршрута, он познакомился с американским писателем Вильямсом Хоуэллсом, тот побывал на лекции Кравчинского о Льве Толстом и высказал пожелание организовать повторное выступление. Известно любопытное суждение Хоуэллса о Кравчинском, изложенное в письме к отцу: «Он один из самых интересных и замечательных людей, один из тех умов, которые, кажется, принадлежат к другим расам, чем наша»104. В свою очередь Кравчинский в письме к Хоуэллсу писал о своем «диком восторге» от уникальной личности Марка Твена, с которым он лично познакомился уже в бытность в Америке105. Твен, уже прочитавший к тому времени «Подпольную Россию», послал автору книги восторженное письмо, датированное 23 апреля 1891 г., неоднократно публиковавшееся в нашей литературе в русском переводе, гае приходит к выводам, близким уже упоминавшемуся высказыванию Хоуэллса. Твен писал: «Какое величие души! Я думаю, только жестокий русский деспотизм мог породить таких людей! По доброй воле пойти на жизнь, полную мучений, и в конце концов на смерть только ради блага других — такого мученичества, я думаю, не знала ни одна страна, кроме России. История изобилует мучениками, но, кроме русских, я не знаю таких, которые, отдавая все, совсем ничего не получали бы взамен»106.

Одним из результатов поездки Кравчинского в Америку стало создание в этой стране «Общества друзей русской свободы». В организации его приняли деятельное участие писательница Лилли Уаймен, высоко ценившая русского революционера, полковник и писатель Томас Хиггинсон, командовавший во время войны Севера и Юга первым негритянским полком, Джордж Кеннан, Марк Твен и ряд других общественных деятелей Америки107. Специальный организационный комитет принял обращение «К американскому народу, к друзьям русской свободы», написанное Кравчинским и подписанное членами комитета. Члены общества поддерживали издание «Фри Раша» и осуществляли сборы средств для помощи сибирским ссыльным108.

Супруги Кравчинские пробыли в США с конца декабря 1891 г. по конец мая 1892 г., т. е. пять месяцев. Эта поездка была важным событием в жизни русской эмиграции и способствовала популяризации народнических идей в США. 15 мая Кравчинскому удалось провести в Нью-Йорке большое соб’рание Общества друзей русской свободы109. У Кравчинского появилось множество новых знакомых и помощников. С некоторыми из них он продолжал поддерживать отношения и по возвращении в Англию и даже собирался вновь посетить Америку. Лилли Уаймен написала о поездке Кравчинского подробные воспоминания под названием «Сергей Степняк в Америке»; они были присланы вдове Кравчинского после трагической кончины ее мужа, но опубликованы впервые лишь в 1968 г.110 Сам же Кравчинский собирался написать книгу под названием «Американские встречи», но успел подготовить лишь небольшую рукопись, которая была началом этой книги и носила название «Моя поездка в Америку»111.

К активным членам Общества друзей русской свободы принадлежали люди самых различных политических убеждений: американский издатель и публицист Фрэнсис Гаррисон, поддерживавший с Кравчинским оживленную переписку112, и епископ Массачусетса, бостонский проповедник Филипп Брукс113, и многие другие114. Далеко не все из них разделяли социалистические взгляды русских революционных эмигрантов; они руководствовались прежде всего принципами гуманизма и представлениями об элементарных человеческих правах. Но при всем этом поездка Кравчинского оказалась значительно более успешной, чем аналогичная поездка Гартмана, состоявшаяся на десять лет раньше. Одним из важных ее результатов стало налаживание связей русской революционной эмиграции, в частности Кравчинского, с Социалистической рабочей партией США, интерес к которой проявил еще в конце 70-х годов Чайковский115. Примечательно, что летом 1893 г. организационный комитет этой партии, основанной еще в 1876 г. под названием Рабочая партия США, выразил желание встретиться с Кравчинским на втором конгрессе II Интернационала в Цюрихе или получить от него сообщение о состоянии социалистического движения в России. Не имея возможности выехать в Швейцарию, Кравчинский не позднее августа 1893 г. написал на английском языке подробное письмо к американским социалистам, где изложил свои взгляды на ситуацию в России и предрекал великое будущее русскому рабочему классу. Помимо прочего, он написал: «Продолжительность рабочего дня, нищета рабочих, смертность среди детей и взрослых — все явления экономического порабощения народа распространены в России гораздо более широко, чем где-либо в Европе»116. И несколько дальше Кравчинский посчитал нужным отметить следующее: «Революция не умерла в России. Она даже не погружена в дремоту. Брожение все сильнее распространяется во всех направлениях, и каждое крупное событие может вызвать всеобщий взрыв»117.

Итак, Кравчинский сумел привлечь внимание американской общественности к русским революционерам и наладил определенные контакты с общественными деятелями США и даже сумел привлечь их к сотрудничеству. Важным результатом переселения русских революционеров в Северную Америку стало участие в американском общественном, прежде всего в социалистическом и рабочем, движении русских эмигрантов. Это С. Е. Шевич, В. А. Столешников, А. О. Коган, Л. С. и Е. С. Бандас, М. Гилькович, С. Поляк, В. П. Маслов-Стокоз, И. А. Гурвич, С. М. Ингерман и др.118 В 1887 г. Шевич был избран в Национальный комитет Социалистической рабочей партии США. Гурвич, известный экономист, переселился в США в 1889 г., преподавал философию в Нью-Йоркском университете и статистику — в Чикагском. Одновременно Гурвич принимал участие в социал-демократическом и профсоюзном движениях США. Именно в Нью-Йорке вышла в 1892 г. его книга «Экономическое положение русской деревни». По приезде в Нью-Йорк Гурвич сотрудничал с образованным здесь Русским рабочим обществом саморазвития. Как он сам впоследствии писал, оно также называлось Минским рабочим обществом, поскольку из его 35 членов 32 были выходцами из Минска. В канун 1891 г. ими был устроен «бал минских социалистов», на который были приглашены все, кто когда-либо участвовал в минских кружках. Собралось, как писал Гурвич, 100 человек119.

Среди российских эмигрантов в США были люди различных специальностей, национальной принадлежности, политической ориентации120. Некоторые из них укоренились в США и начали рассматривать себя как часть американского народа, активно участвуя в местном общественном движении. Но были и такие, которые, пробыв в Америке некоторое время, затем возвращались на родину, в Россию. Шесть лет, с 1888 по 1894 гг., пробыл в США, проживая в Нью-Йорке на положении политического эмигранта, слесарь Путиловского завода Ф. А. Воробьев. Впоследствии он вернулся в Россию и был привлечен к делу о Петербургском «Союзе борьбы за освобождение рабочего класса»121. Значительно позднее, в 1917 г., удалось вернуться в Россию Б. И. Рейнштейну, активному народовольцу-восьмидесятнику. В США он попал в 1892 г. после того, как некоторое время прожил в Швейцарии, а также побывал в Германии и Франции, ще ему довелось присутствовать на первом конгрессе II Интернационала в 1889 г. Высланный из Франции, Рейнштейн выехал в Америку, там он стал активным деятелем Социалистической рабочей партии США, более того, являлся членом ее ЦК, представлял ее на международном уровне, выступал как журналист, активный агитатор122.

В 1893 г., по данным департамента полиции, в Нью-Йорк переехал Е. Е. Лазарев, вместе с которым были два молодых революционера, прибывших из России — А. И. Ермасов и В. А. Ионов. Впоследствии они вновь вернулись на Европейский континент, побывав в Англии и Франции, где поддерживали связи с тамошней русской революционной эмиграцией123.

Выходцы из России, в первую очередь бывшие революционеры, прибыв в Северную Америку, стали в конце XIX в. играть весьма заметную роль в местном социалистическом движении. Примечательно, что, будучи по взглядам народниками, прежде всего народовольцами, они в американских условиях, как правило, склонялись к социал-демократизму. В 80-х — начале 90-х годов некоторые из российских эмигрантов занимали как бы промежуточное положение между народничеством и марксизмом, но все больше среди них было уже ярко выраженных социал-демократов. Е. С. Бандас, в 80-х годах он работал в виленских революционных кружках, в 1884 г. эмигрировал в Швейцарию, а в 1886 г. переехал у Нью-Йорк и под именем Луи Миллера подключился к работе местной российской революционной колонии. На первом конгрессе II Интернационала он представлял в 1889 г. организованных еврейских рабочих Америки. В 1894 г. он участвует в основании социалистической газеты «Абендблатт», а в 1897 г. стал одним из основателей еврейской социалистической газеты «Форверто. Он и его брат Лев, скончавшийся в 1889 г., одновременно принимали участие в делах русской революционной эмиграции, работая, в частности в газете «Знамя» — эмигрантской рабочей газете, издававшейся в Нью-Йорке и заметно тяготевшей к социал-демократизму124.

Таким образом, к концу XIX в. заметно возросла роль США как места, где разворачивалась деятельность российских революционеров. С 80—90-х годов сложился американский центр российской эмиграции, уступавший по своей значимости западноевропейскому, но тем не менее заметный по своей роли в общем эмигрантском комплексе.

Русские колонии в Северной Америке имели связи с аналогичными колониями во Франции, Англии, Швейцарии, а также в странах Юго-Восточной Европы. В начале 90-х годов В. Бурцев, находясь в Болгарии, в одном из писем к Кравчинскому сообщил об издании в Софии в переводе И. Кашинцева одной из книг Кеннана125. Несколько позднее он же сообщил о получении им из Нью-Йорка письма от своих сибирских приятелей Фурера и Гольденберга126. С Балканами поддерживали связь и другие деятели революционного движения, оказавшиеся в Америке: Объедов и Палицина, Маслов-Стокоз, Ингерман и др. Таким образом, русская эмиграция из первых рук получала сведения о положении дел в той или иной стране, что имело значение при выработке революционной стратегии и тактики. Так, русские революционеры в полной мере учитывали особенности политической жизни в Америке и вовсе не считали необходимым применять там те же революционные приемы, что и в России. Наглядным свидетельством этого стало решение Исполнительного комитета «Народной воли» от 10(22) сентября 1881 г. по случаю покушения на президента США Д. А. Гарфильда.

В обращении писалось следующее: «Выражая американскому народу глубокое соболезнование по случаю смерти президента Джемса Авраама Гарфильда, Исполнительный комитет считает долгом заявить от имени русских революционеров свой протест против насильственных действий, подобных покушению Гито127. В стране, где свобода личности дает возможность честной идейной борьбе, где свободная народная воля определяет не только закон, но и личность правителей,— в такой стране политическое убийство как средство борьбы — есть проявление того же духа деспотизма, уничтожение которого в России мы ставим своею задачею. Деспотизм личности и деспотизм партии одинаково предосудительны, и насилие имеет оправдание только тогда, когда оно направляется против насилия»128.

Оставляя в стороне некоторый идеализм оценок политического строя США, отдадим должное готовности авторов воззвания мыслить конкретно-исторически и принципиальному неприятию ими политического террора в условиях парламентской демократии. Кстати, в лице Гарфильда, сына бедного фермера, в молодости работавшего простым рабочим, американцы избрали президентом страны сторонника политических свобод и противника рабства. Вне сомнений, народовольцы хорошо знали биографию человека, который во время войны Севера и Юга воевал на стороне северян и дослужился до чина бригадного генерала.

Российские революционеры не идеализировали политический строй США, но видели в нем большие преимущества перед самодержавным устройством. Многие деятели российской революционной эмиграции принимали американское гражданство, причем не обязательно те, кто решил обосноваться в этой стране до конца жизни. 21 марта 1874 г. принял гражданство США проживавший тоща в Нью-Йорке Л. И. Мечников129. Американское гражданство принял и Н. К. Судзиловский, первый раз побывавший в Америке весной 1875 г.130 С августа 1887 г. он обосновался здесь на более продолжительное время, сначала в Нью-Йорке, затем в Сан-Франциско, где вместе с супругой Л. В. Шебеко занялся медицинской практикой. По свидетельству очевидцев, под именем Джон Руссель Судзиловский стал самым популярным врачом в Сан-Франциско. Однако он не прервал связей с российским революционным движением и активно сотрудничал в Америке с представителями российской революционной эмиграции, поддерживал в США связи с Е. Лазаревым, И. Гурвичем и другими эмигрантами, оказывая им существенную помощь. Впоследствии он перебрался на Гавайские острова, где стал сенатором и даже президентом местного сената131.

Из других стран американского континента наибольшее внимание русской эмиграции привлекла Аргентина. Там осел А. Я. Павловский, активист таганрогского революционного кружка, проживавший затем во Франции132. В Буэнос-Айресе он был директором агрономической школы133. В Аргентину выезжал на некоторое время С. Я. Жеманов134. Жили там и некоторые другие выходцы из России, так или иначе причастные к русскому освободительному движению.

В 1897 г. впервые посетил Новый Свет русский анархист П. А. Кропоткин. В Торонто (Канада) состоялся съезд Британской научной ассоциации, членом которой он состоял. После съезда Кропоткин совершил путешествие по Америке, о котором мы можем судить по его канадским дневникам, а также по специальной статье о поездке в Америку135.

Особый разговор — о пребывании в США первых российских марксистов и вообще о связях с США группы «Освобождение труда». В их налаживании большую роль сыграл С. М. Ингерман, выходец из России, бернский студент-медик, «в лице которого,— как писал Аксельрод,— группа приобрела горячо убежденного и довольно активного сторонника»136. Ингерман стал членом группы, а после переезда в Америку оказывал ей значительную материальную помощь и поддерживал тесную корреспондентскую связь137. В 1889—1890 гг. Аксельрод опубликовал в нью-йоркской рабочей газете «Знамя» ряд статей, в том числе и отчет о международном социалистическом конгрессе 1889 г. в Париже, а еще в 1883 г. в русском журнале «Дело» вышла его статья об учении американского экономиста Г. Джорджа. В 1890 г. он обратился к русской социалистической группе в Америке Саморазвитие, основанной в 1888 г., с просьбой оказать помощь заболевшей легочной болезнью В. Засулич138. С 1891 г. ряд членов группы развернули социал-демократическую пропаганду среди выходцев из России и образовали в Нью-Йорке Русское социал-демократическое общество. Оно оказывало материальную помощь группе «Освобождение труда», а также Социалистической рабочей партии США139. Примечательно, что если болгарские марксисты зазывали Плеханова в Болгарию, то члены Русского социал-демократического общества неоднократно предлагали ему переехать в Америку или на постоянное место жительства, или, по крайней мере, для чтения лекций и агитации среди русских эмигрантов, проживавших в различных городах США. На Цюрихском конгрессе II Интернационала в 1893 г. Плеханов представлял петербургскую группу марксистов и Русское социал-демократическое общество в Нью-Йорке140.

С конца 80-х годов среди русских политических эмигрантов в Америке все большее распространение получают идеи социал-демократии. Социал-демократическую направленность носила эмигрантская газета «Знамя», которая начала издаваться в Нью-Йорке с 1889 г. 141Другая независимая русская газета «Прогресс», хотя и публиковала статьи отдельных социал-демократов, но в целом отрицательно относилась к Русскому социал-демократическому обществу. По этой причине от сотрудничества с этой газетой отказался Плеханов142. Особенно возросло влияние социал-демократов на российских эмигрантов в США в начале XX в. Туда приезжали Н. И. Бухарин, А. М. Коллонтай, А. М. Краснощеков (в будущем председатель правительства Дальневосточной республики), Ф. И. Свидерский, Л. Д. Троцкий и многие другие.

К концу XIX в. Америка уже не была для русских революционеров «терра инкогнита». Здесь сложился довольно значительный центр российской политической эмиграции, тесно связанный с расположенными в разных штатах группами российской трудовой эмиграции. Побывавшие здесь русские революционеры близко познакомились с США и их народом, у них сложилось весьма взвешенное представление о хозяйственном укладе и политическом устройстве этой страны. Часть приехавших сюда выходцев из России работали простыми рабочими, другие занимались сельскохозяйственными работами, создавали сельские коммуны; имелись также преподаватели, ученые, медики, писатели, представлявшие демократический лагерь эмиграции. Была решена задача создания собственного печатного органа, о котором мечтал еще в 30-х годах В. С. Печерин,— начали выходить такие издания, как «Свобода», «Прогресс», «Знамя», «Русские новости». Русские эмигранты проявляют активность в сотрудничестве с местными органами печати, поддерживали корреспондентские связи с различными изданиями в самой России, выступая с публикациями по американской тематике. Революционное движение России нашло признание таких видных американских общественных деятелей, как Г. Ч. Кэри, Ч. Г. Лиленд, Марк Твен и другие, и определенную денежную поддержку. Часть политэмигрантов оседала в США, но большинство их рассматривало США как временное пристанище. Американский опыт интерпретировался по-разному, но подавляющее большинство эмигрантов, в том числе и те, кто приехал в Америку с целью осуществления социалистических экспериментов, отмечало значительное отличие в русском и американском менталитетах. Признавая опыт пребывания в США полезным для излечения традиционных изъянов русской души, для овладения навыками американского трудолюбия и деловитости, большинство политэмигрантов, отдавая должное Америке, в частности ее политическому строю, отнюдь не стремилось превратить Россию во вторую Америку. Опыт пребывания в самой передовой стране капитализма не убедил российских революционеров, что следует отказаться от социализма вообще и «русского социализма» — в частности. Они верили в силу коллективного труда, прежде всего в российских условиях. Обобщая американский опыт, выехавшие в США публицисты и ученые, как правило, подчеркивали своеобразие исторического развития России и тем самым вносили свой вклад в разработку теоретических воззрений российского революционного движения. Большинство русских революционеров, оказавшихся в Америке, рассматривали свое пребывание там как служение своему Отечеству. Не случайно после февраля. 1917 г. многие российские эмигранты вернулись на Родину и приняли самое активное участие в революционных событиях. Американский опыт не был забыт. Приступив к строительству нового строя, бывшие эмигранты хорошо сознавали необходимость использования достижений Америки.

• 1
  Степанов В. Л. Михаил Христофорович Рейтерн.— Реформы и реформаторы в России. М. 1993 (рукопись).
• 2
  Циллиакус К. Революционная Россия. СПб., 1906, с. 173.
• 3
  Там же.
• 4
  Болховитинов Н. Н. Декабристы в Америке.— Вопросы истории, 1974, № 4, с. 91—104. Еще до декабристов обратил свой взор к Америке А. Н. Радищев, см.: Рукишна К. С. Радищев и американская революция.— Известия АН СССР. Серия литературы и языка, 1976, т. 35, № 3, с. 239—251; Дружинин Н. М. Декабрист Никита Муравьев.— Революционное движение в России в XIX в. М., 1985, с. 156—157.
• 5
  Соколов А. С. Русские в Америке в конце XIX века. Л., 1985; Черненко А. М. Российская революционная эмиграция в Америке (конец XIX в.— 1917 г.). Киев, 1989.
• 6
  Из переписки В. С. Печерина с Герценом и Огаревым.— Литературное наследство, т. 62. М., 1961, с. 464.
• 7
  Там же.
• 8
  Лемке М. К. Эмигрант Иван Головин (по неизданным материалам).— Былое, 1907, № 5, с. 24—52; № 6, с. 261—285; Колосков Т. М. Общественно-политические и социологические взгляды И. Г. Головина. М., 1966; Сливовская В. Иван Головин в эмиграции и его польские связи (40—50-е годы XIX в.).— Исследования по истории польского общественного движения. М., 1971, с. 265—290.
• 9
  Бакалов Г. Первая революционная брошюра русской эмиграции «Катехизис русского народа» И. Г. Головина 1849 г.— Звенья, т. 1. М.—Л., 1932, с. 195—217.
• 10
  Сливовская В. Указ, соч., с. 267.
• 11
  И. В. Турчанинов и его жена — Герцену.— Литературное наследство, т. 62, с. 592.
• 12
  Н. И. Сазонов — Герцену.— Там же, с. 538.
• 13
  И. В. Турчанинов и его жена — Герцену.— Там же, с. 592. О взглядах Герцена на Америку см. Куропятник Г. П. Россия и США. Экономические, культурные и дипломатические связи. 1867—1881. М., 1981, с. 45.
• 14
  Герцен А. И, Собр. соч., т. XXVI. М., 1961, с. 162—163.
• 15
  Там же, т. XXI. М., 1960, с. 386—388.
• 16
  Герцен и американский публицист Ч. Г. Лиленд.— Литературное наследство, т. 96. М., 1985, с. 670.
• 17
  Там же, с. 670—671.
• 18
  Герцен — Чарльзу Кэри (?).— Литературное наследство, т. 61. М., 1953, с. 246.
• 19
  Герцен и американский публицист Ч. Г. Лиленд, с. 673—674.
• 20
  Там же, с. 675.
• 21
  Там же, с. 676—678.
• 22
  Летопись жизни и творчества А. И. Герцена. 1812—1850. М., 1974, с. 560, 584.
• 23
  Смирнова 3. В. Герцен и Германия.— Литературное наследство, т. 96. М., 1985, с. 81, 145. См. также: Письма М. А. Бакунина к А. И. Герцену и Н. П. Огареву. СПб., 1906, с. 295.
• 24
  Герцен А. И. Собр. соч., т. XXV. М„ 1961, с. 48—49.
• 25
  Там же, с. 174.
• 26
  Там же, с. 175.
• 27
  Летопись…, с. 485.
• 28
  Партридж М. Герцен и Англия.— Литературное наследство, т. 96, с. 55.
• 29
  Там же.
• 30
  Герцен А. И. Собр. соч., т. XXIV. М., 1961, с. 364, 369—370; т. XXV, с. 30.
• 31
  Там же, т. XXV, с. 131, 132, 136, 150, 323, 324.
• 32
  Эйдельман Н. Я. Павел Александрович Бахметев.— Революционная ситуация в России в 1859—1861 гг. М., 1965, с. 397—398.
• 33
  Турчанинов И. В. и его жена — Герцену.— Литературное наследство, т. 62, с. 599.
• 34
  Там же.
• 35
  Там же, с. 599—600.
• 36
  Старцев А. И. И. В. Турчанинов и Гражданская война в США.— Новая и новейшая история, 1974, № 6, с. 96—100: его же. И. В. Турчанинов и алабамский рейд северян 1862 г.— Новая и новейшая история, 1979, № 3, с. 54—69.
• 37
  Калманович К Генерал армии свободы.— Прометей, т. III. М., 1967, с. 397—399.
• 38
  Споминки Агашя Гончаренка, украТнського козака-священника. Коломия, 1894, с. 9.
• 39
  Варварцев М. М. Агашй Гончаренко — пiонер украiнськой емиграцн в США.— Украiнський Iсторичний журнал, 1969, № 6, с. 115—119.
• 40
  Об Агапии Гончаренко см. Государственный архив Российской Федерации (далее — ГАРФ), ф. 109, on. 1, д. 412, л. 9—17 об.
• 41
  Деятели революционного движения в России. Био-библиографический словарь, т. I—V. М., 1928—1934, т. I, с. 255.
• 42
  Там же, с. 278.
• 43
  ГАРФ, ф. 5799, он. 1, д. 48, л. 1—5.
• 44
  См. Сажин М. П. (Арман Росс). Воспоминания 1860—1880-х годов. М., 1925.
• 45
  ГАРФ, ф. 109, оп. 151, д. 166, л. 27; о Н. В. Соколове см. Казьмин Б. П. Н. В. Соколов. Его жизнь и литературная деятельность.— Казьмин Б. Литература и история. М., 1982, с. 358—426.
• 46
  ГАРФ, ф. 109, 3 эксп., оп. 158, д. 215, ч. 2, л. 178—188; Деятели революционного движения, т. I, с. 221. О пребывании в Нью-Йорке Луканиной см. ГАРФ, ф. 1737, on. 1, д. 94, л. 9об—99об.
• 47
  Деятели революционного движения, т. II, с. 1895.
• 48
  Русские современники о К. Марксе и Ф. Энгельсе. М., 1969, с. 189.
• 49
  Маркс К., Энгельс Ф. и революционная Россия. М., 1967, с. 448—452.
• 50
  Русские современники…, с. 190.
• 51
  Asher A. Pavel Axelrod and the Development of Menshevism. Cambridge (Mass.), 1972, p. 58.
• 52
  Вообще вопрос об отражении американскими газетами российского революционного движения заслуживает особого внимания. В январе 1887 г. на страницах «Нью-Йорк геральд», например, было опубликовано интервью с одним из революционеров, недавно прибывших из России, в котором заявлялось, что его партия активно действует и хорошо организована и что в течение шести месяцев Александр III будет мертв.— ГАРФ, ф. 102, 3 дел., оп. 83 (1887), д. 44, л. 4об. Примечательно, что этот репортаж появился за полтора месяца до покушения 1 марта 1887 г.
• 53
  Маркс К., Энгельс Ф. и революционная Россия, с. 448.
• 54
  Сидоров Н. А. Л. Н. Гартман. М., 1930, с. 43.
• 55
  Там же, с. 44.
• 56
  Письма Гартмана и Алейникова по делам Лиги см. ГАРФ, ф. 5799, on. 1, д. 6, л. 1—6; д. 27, л. 1 — 18об. Интересно, что у Лрги был даже свой бланк на английском языке.
• 57
  Степняк-Кравчинский С. М. В лондонской эмиграции. М., 1969, с. 410; Черненко А. М. Указ, соч., с. 10.
• 58
  ГАРФ, ф. 5824, оп. 2, д. 150, л. 113. Примечательно, что эти слова перекликаются с настроениями консула в Калифорнии, который в письме от 11 марта 1870 г. подчеркивает: «Поверьте, Америка не рай, и я бы советовал нашему правительству всех бунтующих студентов, недовольных негодяев, в особенности таких господ, которые воспитаны отечеством и пользуются чинами и уважением, высылать в Америку. Они от жира бесятся: никогда не работали,— так пусть попробуют Америку: они все скоро насытятся тамошнею свободою. Такие субъекты были и здесь, но всегда почти были разочарованы. Америка для русского человека не место, разве только он пришел сюда очень молодым и прожил лет двадцать, тогда, пожалуй, привыкнет».— ГАРФ, ф. 109, on. 1, д. 412, л. 17.
• 59
  ГАРФ, ф. 5825, on. 1, д. 16, л. 15, 48об, 49.
• 60
  Там же, д. 37, л. 8.
• 61
  ГАРФ, ф. 109, оп. 159, д. 144, ч. 269, л. 320—321; Деятели революционного движения в России, т. II, с. 782.
• 62
  Дебогорий-Мокриевич В. К. Воспоминания. СПб., 1906, с. 67—79.
• 63
  Там же, с. 67.
• 64
  Там же, с. 69—70.
• 65
  Подробнее об откликах русских путешественников, посетивших Америку в 70—80-х годах см.: Куропятник Г. Л. Указ, соч., с. 84—91; Малькова И. К. История и политика США на; страницах русских демократических журналов «Дело» и «Слово».— Американский ежегодник. 1971. М., 1971, с. 273—294.
• 66
  ГАРФ, ф. 5805, оп. 2, д. 2, л. 65.
• 67
  Там же, л. 68.
• 68
  Цит. по: Степняк-Кравчинский С. М. Указ, соч., с. 417. Подробнее о коммуне Фрея см. Куропятник Г. Л. Указ, соч., с. 93—104.
• 69
  ГАРФ, ф. 1762, оп. 4, д. 456, л. 2. Возможно, К. Гейнс был автором письма от 6 октября 1869 г., перехваченного охранкой и предназначенного Д. А. Богданову в Киеве, намеревавшемуся также отправиться в Америку. В этом письме, среди прочего, писалось, что «учение Чернышевского не пропало даром», что автор письма желает подготовить статью, цель которой «ознакомить читателей с историей социализма в Америке». Среди тех, кто находился уже в Америке, упоминается некий Панфилов, видимо, артиллерийский офицер, служивший прежде в Киеве. Автор письма подчеркивал: «Всякий у нас на Руси думает о том только, чтобы исправить других, всякий считает себя каким-то мессией, а на деле оказывается, что он ни за что не сумеет приняться, когда потребуют от него не слов, а дела. В Америке можно научиться делу; мы здесь приучимся твердо держаться на своих ногах, не прикидываясь гнусным званием барина».— ГАРФ, ф. 109, on. 1, д. 412, л. 2об—3.
• 70
  Деятели революционного движения, т. II, с. 1921.
• 71
  Троицкий Н. А. Первые из блестящей плеяды. Большое общество пропаганды 1871 —1874 годы. Саратов, 1991, с. 66—68.
• 72
  ГАРФ, ф. 5805, оп. 2, д. 211, л. 35.
• 73
  Черненко А. М. Указ, соч., с. 15. В Америке был создан ряд различного рода русских обществ, не только революционных. В Чикаго было организовано Русско-американское дружество, получившее 24 мая 1886 г. правительственное разрешение.— Общее дело, Женева, № 97, май 1887 г., с. 11. Задолго до этого общества в Нью-Йорке 1 марта 1872 г. был создан из русских переселенцев Русский кружок взаимного вспомоществования. Кружок включил в свой состав переселенцев из России, имел свой устав, утвержденный общим собранием. Среди членов кружка были активные участники революционного движения в России. Состав кружка см. ГАРФ, ф. 109, оп. 157, д. 177, л. 15.
• 74
  ГАРФ, ф. 5805, оп. 2, д. 157, л. 45, 47, 49.
• 75
  Деятели революционного движения, т. II, с. 56.
• 76
  Степняк-Кравчинский С. М. Указ, соч., с. 423.
• 77
  Деятели революционного движения, т. II, с. 342.
• 78
  Там же, с. 593.
• 79
  Степняк-Кравчинский С. М. Указ, соч., с. 297; см. также: ГАРФ, ф. 102, оп. 92, д. 635, ч. I, л. 18—20. К августу 1893 г. относится одно из писем Гольденберга Чайковскому, где сообщалось о встрече в Чикаго с Лазаревым, который остался без работы и ругал американцев и себя за то, что «променял Сибирь на эту проклятую».— ГАРФ, ф. 5805, оп. 2, д. 157, л. 67об.
• 80
  Степняк-Кравчинский С. М. Указ, соч., с. 426.
• 81
  Там же, с. 427.
• 82
  Деятели революционного движения, т. И, с. 540, 1059.
• 83
  Там же, с. 1354.
• 84
  П. Федоров под фамилией Берг одно время работал механиком на одном из заводов Нью-Йорка.— ГАРФ, ф. 505, on. 1, д. 14, л. 45об.
• 85
  Сводный каталог русской нелегальной и запрещенной печати XIX века, т. VI. М., 1971, с. 851—852.
• 86
  ГАРФ, ф. 533, on. 1, д. 1234.
• 87
  Там же, ф. 505, on. 1, д. 14, л. 45об.
• 88
  Деятели революционного движения, т. II, с. 1945.
• 89
  Там же, с. 2143.
• 90
  Кулябко-Корецкий Н. Г. Из давних лет. М., 1931, с. 42—43; Деятели революционного движения, т. II, с. 2077.
• 91
  Хроника социалистического движения в России. 1878—1887 гг. М., 1907, с. 329.
• 92
  Там же.
• 93
  Хроника…, с. 330.
• 94
  Деятели революционного движения, т. III, с. 858.
• 95
  Хроника…, с. 33.
• 96
  Деятели революционного движения, т. III, с. 1462. В Америку переехал ряд деятелей освободительного движения, принадлежавших к различным национальностям страны. Так, туда бежал учащийся Тифлисской духовной семинарии Латашвили, сосланный на каторжные работы в 1886 г.— Листок 2-ой. Лондон, 1894, с. 1. Газета русских революционеров в США «Фри Раша» сообщала, что 200 тыс. литовцев, поселившихся в США, «готовы примкнуть к русскому освободительному движению за границей».— Там же. При этом они исходили из решения массового митинга литовцев в Пенсильвании, имевшем место 28 января, где было принято решение «вступить в тесный и дружеский союз с друзьями свободы в России».— Листок 3-й, Лондон, 1894, с. 6; см. также: Листок 5-й. Лондон, 1894, с. 3. В США был создан ряд польских обществ, основанных также и выходцами из России. В конце 80-х годов был организован Союз Северо-Американских Соединенных Штатов.— ГАРФ, ф. 102, оп. 85 (1888), д. 763, л. 47—49. Были в Северной Америке и российские колонии другого рода, например, в Нью-Йорке находилась колония русских профессоров, которые избегали встреч с русскими революционными эмигрантами.— ГАРФ, ф. 5805, оп. 2, д. 157, л. 66.
• 97
  ГАРФ, ф. 580, оп. 1, д. 157, л. 1—91.
• 98
  Там же.
• 99
  Там же, ф. 533, on. 1, д. 390, л. 1.
• 100
  Степняк-Кравшнский С. М. Указ, соч., с. 290.
• 101
  Там же, с. 425—426.
• 102
  Там же, с. 478.
• 103
  Хомяков В. А. Поездка С. М. Кравчинского в Америку.— Научные доклады высшей школы. Филологические науки. М., 1963, с. 167—173.
• 104
  Там же, с. 169.
• 105
  Там же, с. 170.
• 106
  Степняк-Кравчинский С. М. Указ, соч., с. 298.
• 107
  По этим вопросам имеется довольно значительная литература на русском и английском языках. См.: Соколов А. С. Указ, соч.; Милославская С. К. Уильям Дин Хоуэлле и русская литература. М., 1975; Маламед Е. И. Джордж Кеннан против царизма. М., 1981; его же. Русские университеты Джорджа Кеннана. Иркутск, 1988; Журавлева В. И. Проблемы политической и социальной жизни России конца XIX века в общественном мнении США. М., 1992; Jane Е. Good America and the Russia Revolutionary Movement 1888—1905.— The Russian Review, v. 41, № 3, July 1982. Stanford (California), p. 273—287.
• 108
  Tapamyma E. С. Степняк-Кравчинский — революционер и писатель. М., 1973, с. 457.
• 109
  Там же, с. 458.
• 110
  Степняк-Кравчинский С. М. Указ, соч., с. 351—362, 438.
• 111
  Там же, с. 438.
• 112
  Там же, с. 302—308, 320—321.
• 113
  Там же, с. 428.
• 114
  Хомяков В. А. Указ, соч., с. 172.
• 115
  ГАРФ, ф. 5805, оп. 2, д. 2, л. 70об.
• 116
  Степняк-Кравчинский С. М. Указ, соч., с. 323.
• 117
  Там же, с. 325. Кравчинский оказал значительное влияние на умы американского общества. Однако он был не единственным российским революционером, пользовавшимся популярностью в этой стране. В конце XIX в. в США вышло три английских издания романа Н. Г. Чернышевского «Что делать?».— Чернышевский Н. Г. Что делать? Л., 1975, с. 864; По воспоминаниям Тверитинова, в Нью-Йорке был созван митинг по случаю смерти Чернышевского, на котором было решено поставить памятник писателю в Нью-Йорке, для чего был организован сбор денег.— Тверитинов А. Об объявлении приговора Н. Г. Чернышевскому. СПб., 1906, с. 86—87. Об отношении к Чернышевскому в США свидетельствует тот факт, что по случаю годовщины его смерти выходцы из России устроили в 1890 г. митинг в одном из залов Нью-Йорка, рассчитанном на 5 тыс. мест, но многие желавшие на нем быть не смогли туда попасть, поскольку зал был переполнен.— ГАРФ, ф. 5805, оп. 2, д. 157, л. 60об.
• 118
  Черненко А. М. Указ, соч., с. 15—16.
• 119
  Там же.
• 120
  О различных беглецах из России, попадавших в Америку, см., например, письма Н. М. Баба да.— ГАРФ, ф. 5799, on. 1, д. 9, л. 1—5.
• 121
  Деятели революционного движения, т. V, с. 31—33.
• 122
  Черненко А. М. Указ, соч., с. 29; ГАРФ, ф. 102, оп. 88, д. 312, т. I, л. 5.
• 123
  Меньшиков Л. П. Охранка и революция. К истории тайных политических организаций в России. Часть I. Годы реакции. М., 1925, с. 403.
• 124
  Деятели революционного движения, т. Ill, с. 176—177. Вообще, значительным событием в жизни местной русской революционной колонии стало создание и деятельность Нью-Йоркского отделения фонда Вольной русской прессы, тесно связанного с главным его центром, располагавшимся в Лондоне. Материалы Нью-Йоркского отделения Фонда вольной русской прессы см.— ГАРФ, ф. 5799, оп. 1—2.
• 125
  Российский государственный архив литературы и искусства, ф. 1158, on. 1, д. 223, л. 19.
• 126
  Там же, л. 28об.
• 127
  Адвокат Гито совершил 2 июля 1881 г. покушение на Д. А. Гарфильда, нанеся ему смертельную рану, от которой президент США скончался 19 сентября 1881 г.
• 128
  Народная воля, № 6, 23 октября 1881 г., с. 1. Не все деятели революционного движения, однако, позитивно встретили этот отклик лидеров народовольцев. Вот реакция Л. Гольденберга в его письме Н. Чайковскому: «Как тебе нравится «Народная воля» с траурным ободком по поводу смерти? Национал-либералы начинают уже проглядываться весьма ясно в нашей революционной партии».— ГАРФ, ф. 5805, on. 2, д. 157, л. 27.
• 129
  Лшиин. А. К., Мишин О. И. Лев Мечников — революционный публицист и ученый.— Литературное наследство, т. 87. М., 1977, с. 461.
• 130
  Иосько М. И. Николай Судзиловский-Руссель. Минск, 1976, с. 80—81.
• 131
  Там же, с. 139—182; ГАРФ, ф. 5824, оп. 2, д. 150, л. 128; ф. 5805, оп. 2, д. 211, л. 9. Личный фонд Н. К. Русселя-Судзиловского содержит множество материалов о его пребывании в США, связях с другими русскими эмигрантами, обосновавшимися в этой стране, взаимодействии с американскими общественными деятелями.— ГАРФ, ф. 5824, on. 1, д. 16, 19, 21, 66, 76, 190, 205—215 и др.
• 132
  Его брат И. Я. Павловский, активно участвовавший в революционном движении 70-х годов, также некоторое время проживал в США.— ГАРФ, ф. 109, оп. 230, д. 4832, л. 1—2.
• 133
  Хроника…, с. 331; Деятели революционного движения, т. II, с. ИЗО.
• 134
  Тверитинов А. Указ, соч., с. 81. После 1880 г. в Сан-Сальвадоре обосновался брат известного деятеля революционного движения В. В. Луцкого С. В. Луцкий, где преподавал историю и географию, а затем был директором национального банка. Он переписывался со своим братом, находившимся некоторое время в Болгарии и также одно время планировавшим свой переезд в США.— ГАРФ, ф. 102, оп. 91, д. 1054, ч. 1, л. 1, 38; ч. 2, л. 21—22.
• 135
  ГАРФ, ф. 1129, on. 1, д. 37—38. Статья имеется в деле 486; Пирумова Я. М. Петр Алексеевич Кропоткин. М., 1972, с. 157.
• 136
  Аксельрод П. Группа «Освобождение труда».— Летописи марксизма, т. 6. М.—Л., 1928, с. 89.
• 137
  Литературное наследие Г. В. Плеханова, сб. 1. М., 1934, с. 246—250; Ascher A. Op. cit., р. 94—95.
• 138
  Литературное наследие Г. В. Плеханова, сб. 1, с. 252.
• 139
  Черненко А. М. Указ, соч., с. 29.
• 140
  Там же, с. 30. О Плеханове см. также: Тютюкин С. В. Политическая драма Г. В. Плеханова.— Новая и новейшая история, 1994, N° 1.
• 141
  Сводный каталог русской нелегальной и запрещенной печати XIX века, с. 823.
• 142
  Черненко А. М. Указ, соч., с. 21.