Взаимоотношения Российско-Американской компании и компании Гудзонова залива: проблема англо-русских контактов в Северной Америке (1821—1867 гг.)

Эта тема еще не стала объектом пристального внимания отечественных ученых. Правда, некоторые ее аспекты уже рассматривались в работах советских историков, в том числе изданных совсем недавно1, однако все они не дают целостной картины русско-британских отношений в Америке. В то же время ряд авторов вообще устранился от анализа этой проблемы2, хотя англо-русские контакты были заметным эпизодом в историческом прошлом северо-западной Канады и Аляски (бывшей «Русской Америки»). Гораздо лучше они изучены зарубежными, прежде всего, американскими и канадскими историками, причем интерес к этой теме продолжает сохраняться до сих пор3. Не претендуя на ее полный охват в рамках отдельной статьи, ограничимся одной из ее наиболее существенных сторон — исследуем историю взаимоотношений Российско-Американской компании (РАК), которая управляла Аляской с 1799 г. вплоть до ее продажи США в 1867 г. и английской Компанией Гудзонова залива (КГЗ), под чьим контролем несколько десятилетий XIX в. находились западные районы современной Канады и часть Русской Америки.

Начало контактов между представителями России и Великобритании в Новом Свете относится еще ко второй половине XVIII в., когда европейские державы заинтересовались северо-западной Америкой под влиянием слухов об успехах русских в освоении Алеутских островов после открытия Аляски экспедициями В.Й. Беринга-А.И. Чирикова (1728, 1741-1742 гг.). В 1778 г. участники третьего кругосветного плавания знаменитого английского капитана Джеймса Кука впервые встретились с русскими промышленниками на о. Уналашка Алеутской гряды4. Экспедиция Дж. Кука стала прологом англо-русского соперничества в северной части Тихого океана. Этому способствовала и победоносная война за независимость США. «Потеря Англией части ее колоний на североамериканском материке, — писал С.Б. Окунь, — ив связи с этим усиление ее экспансии в северо-западном направлении привели к тому, что Тихоокеанский бассейн, наряду с Ближним Востоком и азиатскими рынками, стал новым источником англо-русских противоречий»5.

Вслед за Куком у северо-западных берегов Америки появились английские морские торговцы, скупавшие пушнину у местных индейцев. При этом они конкурировали с русскими промышленниками, занимавшимися добычей калана, шкурки которого шли затем через Кяхту на китайский рынок. Экономическая конкуренция дополнялась политическим соперничеством между Великобританией и Россией в Европе. И хотя уже к концу XVIII в. англичане были почти полностью вытеснены из пушной торговли на Северо-Западном побережье американскими предпринимателями, их продолжали рассматривать в российских колониях как главную угрозу американским владениям империи. Весьма показательна в этом плане довольно зловещая фигура английского капитана Генри Барбера, которого в дореволюционной и советской историографии нередко представляют главным виновником захвата индейцами-тлинкитами русской крепости на о. Ситха (Баранова) в 1802 г.6

После серии наполеоновских войн англо-русское соперничество в северной части Тихого океана вспыхивает с новой силой. Главным объектом интереса обеих держав становятся поиски северо-западного прохода из Атлантического океана в Тихий. В то же время Российско-Американскую компанию начинает беспокоить неопределенность северных границ Русской Америки. Это беспокойство разделяли и некоторые ведущие политики Российской империи, а известный мореплаватель О.Е. Коцебу настаивал даже на основании русского поселения в районе Берингова пролива, считая, что в противном случае эти территории займет Компания Гудзонова залива7. У РАК также был повод для аналогичных опасений: уже в середине 1810-х гг. к индейцам, жившим по соседству с российскими поселениями на Аляске, стали попадать английские товары, а у туземцев нижнего Юкона служащие РАК видели несколько мелких английских монет и листовую медь, которые посредством межплеменной торговли доходили до них из факторий КГЗ к востоку от Скалистых гор8.

1821 г. был этапный в истории Российско-Американской компании. Царское правительство еще на 20 лет продлило монопольные привилегии компании, обеспечив ей исключительные права на эксплуатацию природных богатств Аляски. Кроме того, 4 (16) сентября 1821 г. Александр I утвердил указ о запрете иностранным судам подходить ближе 100 итальянских миль к берегам Русской Америки и о расширении владений империи на северо-западном побережье Америки до 51° с.ш. Фактически же самое южное поселение русских — Ново-Архангельск — располагалось лишь на 57° с.ш. Существовал, правда, маленький русский анклав в Калифорнии — крепость Росс, основанная в 1812 г. Но между Россом и Ново- Архангельском российских поселений не было. Более того, на обширный участок Северо-Западного побережья в районе устья р. Колумбия — о. Ванкувер претендовали одновременно англичане и американцы. Естественно, что не подкрепленные реальным владением (т.е. поселениями) притязания России чуть ли не на половину всего Северо-Западного побережья вызвали острую негативную реакцию правительств США и Англии. Резкий дипломатический демарш этих держав, наряду с другими причинами, заставил царское правительство уже к лету 1822 г. отказаться от территориальных притязаний, выходивших за рамки фактических границ Русской Америки. Послу России в Лондоне было поручено довести до сведения британского кабинета министров желание российского правительства найти приемлемое решение вопроса о границах в Северной Америке9.

1821 г. был этапным и для Компании Гудзонова залива. В этом году произошло ее объединение с главным конкурентом — Северо-Западной компанией. В результате КГЗ смогла значительно расширить свои торговые операции и включить в них территории всего Северо-Запада современных США и, прежде всего, бассейн р. Колумбия, которые были некогда вотчиной ее могущественного соперника.

Хотя царский указ 1821 г. был направлен главным образом против американских морских торговцев, поставлявших оружие и спиртное индейцам юго-восточной Аляски в обмен на меха, что подрывало позиции РАК в этом районе, однако он задевал также интересы КГЗ. Последняя стала оказывать давление на британский МИД, добиваясь его отмены. Как утверждал американский историк Дж.С. Гэлбрайт, дипломатическая борьба, развернувшаяся вокруг указа 1821 г., велась не просто вокруг границ и свободы мореплавания у берегов Северо-Западной Америки, но фактически отражала конфликт между двумя великими монополиями за потенциальные пушные ресурсы еще неосвоенных территорий10. Действительно, в то время ни РАК, на КГЗ еще не имели ни одной точки соприкосновения, и дележ спорных территорий велся «на перспективу».

Для подкрепления своих притязаний директоры КГЗ уже в феврале 1822 г. послали в Канаду инструкции, в которых требовали от служащих компании расширить свои операции в северо-западном направлении (в сторону Русской Америки) и соорудить там торговые посты. Однако выполнение этой экспансионистской программы натолкнулось на ряд объективных трудностей (дикая природа, противодействие воинственных индейцев, недостаток служащих и т.д.). Тем не менее, летом 1822 г. в северной части оз. Бэбайн (55°с.ш.) был заложен Форт-Килмаурс, а в 1824 г. агент КГЗ Самюэл Блэк был послан в экспедицию с р. Пис на северо-запад для выяснения влияния русских в этом регионе. Ему удалось проникнуть в самое сердце Скалистых гор до широты 58°40′, У местных индейцев он обнаружил русские товары, которые проникали сюда по долине р. Стикин благодаря посредничеству береговых тлинкитов11.

В это же время русский морской офицер В.П. Романов предложил Главному правлению РАК в Петербурге установить связь российских колоний с факториями КГЗ посредством экспедиции через долину р. Медной (Коппер) до Гудзонова залива. Однако Главное правление РАК отклонило этот проект12, а позднее сам император Александр I наложил свое вето на планы компании расширить свое влияние в бассейне Медной реки13.

В феврале 1824 г. начались официальные англо-русские переговоры о разграничении владений России и Великобритании в Северной Америке. В отличие от русско-американских переговоров, которые относительно быстро завершились в апреле подписанием конвенции о свободе торговли и мореплавания на Тихом океане и южных границах Русской Америки по 54°40′ с.ш., англо-русский дипломатический диалог о границах и других аналогичных вопросах занял около года. И если Россия, как отмечает Н.Н. Болховитинов, заняла на этих переговорах довольно умеренную позицию, то «аппетиты» Великобритании были весьма велики14. Царское правительство, столкнувшись с жесткой позицией сначала дипломатии США, а затем и Великобритании, быстро перешло от непомерных притязаний к неоправданным уступкам, тем более, что европейские проблемы и особенно балканские дела уже в то время имели для него гораздо большее значение, чем будущее РАК или русских колоний в Америке. Поэтому англо-русская конвенция, подписанная 16/28 февраля 1825 г. (как и подобное соглашение с США в 1824 г.), была тяжелым ударом для РАК, что неоднократно подчеркивалось в отечественной и зарубежной научной литературе. На результат англо-русских переговоров, несомненно, повлияли позиция и интересы КГЗ, действовавшей за спиной британского министра иностранных дел Дж. Каннинга. При его энергичной поддержке компании удалось добиться почти всех своих основных целей: южная граница российских владений окончательно определялась по 54°40′ с.ш. (вместо 51°), а северо-восточная — по 141° з.д., что оставляло богатый пушниной бассейн р. Маккензи полностью британским владением; подданные английской королевы получали право на 10 лет беспрепятственно плавать и торговать с туземцами Русской Америки (ст. 7 конвенции 1825 г.), правда, торговля спиртным и оружием попала под запрет (ст. 9), а суда обеих сторон имели право приставать в районе поселений другой державы только с позволения местного колониального начальства (ст. 2). Кроме того, англичанам навечно гарантировалась свобода плавания по всем рекам Аляски, имеющим свой исток в британских владениях (ст. 6). Наконец, в особой статье говорилось, что при нарушении конвенции или возникновении каких-либо спорных проблем исключается любое самоуправство или насилие со стороны местной колониальной администрации (ст. 11)15.

Ратификация договора 1825 г. окончательно оформила территорию Русской Америки и на некоторое время притупила остроту англо-русского соперничества в северной части Тихого океана, в частности, заметно снизилась интенсивность российских и британских исследований в полярных районах и поисков северо-западного прохода16.

Первый непосредственный контакт в Америке между представителями РАК и КГЗ состоялся, видимо, в 1827 г., когда главный представитель последней Дж. Симпсон посетил русскую крепость Росс в Калифорнии, изучая пушные ресурсы и знакомясь с торговлей края17. В 1829 г. он послал своего родственника, лейтенанта Э. Симпсона, в Ново-Архангельск с предложением снабжать российские колонии в Америке продовольствием и товарами в обмен на меха или векселя, выданные на Главное правление РАК в Петербурге18. Дж. Симпсон не был альтруистом. Просто помимо определенных чисто торговых выгод заключение соглашения с русскими помогло бы вытеснить с Северо-Западного побережья главных конкурентов КГЗ — американских морских торговцев, доставлявших на своих кораблях продовольствие и товары в российские колонии и заодно приобретавших пушнину у береговых индейцев. Симпсон надеялся, что перехватив инициативу у американских капитанов, он лишит их, таким образом, повода посещать Северо-Западное побережье. Однако главный правитель Русской Америки П.Е. Чистяков учтиво отклонил его предложения, так как заключение подобного соглашения с КГЗ было вне его компетенции. Правда, в своем донесении в Петербург Чистяков писал, что предложения англичан выгодны для РАК не только по экономическим соображениям, но и в политическом плане, поскольку заключение договора могло стать известной гарантией неприкосновенности русских колоний в случае войны между Великобританией и Россией. Кроме того, считал он, союз российской и английской компаний сулит обеим сторонам большие выгоды во взаимоотношениях с независимыми, воинственными индейцами Северо-Западного побережья19. Однако ни преемник Чистякова на посту главного правителя барон Ф.П. Врангель, ни Главное правление РАК не разделяли его точки зрения по этому вопросу. Быстрое продвижение англичан к границам Русской Америки и появление судов КГЗ в проливах архипелага Александра не могло не встревожить руководство РАК. Для русских, по меткому выражению Дж.С. Гэлбрайта, привлекать в такой ситуации Компанию Гудзонова залива для вытеснения американских торговцев было равносильно «приглашать тигра для расправы над волками»20.

Заветной мечтой руководства КГЗ была монополизация пушной торговли на всем Северо-Западном побережье от Калифорнии на юге до г. Св. Ильи (60° с.ш.) на севере, уже на территории Русской Америки. Для успешной борьбы с конкурентами, прежде всего американскими торговцами, а также РАК, агенты КГЗ разработали специальный гибкий тариф за индейскую пушнину и приступили к строительству факторий на Северо-Западном побережье, которые при поддержке судов компании могли пресечь утечку мехов из глубин материка на побережье в руки американцев и русских. Еще в 1827 г. в устье р. Фрейзер был основан Форт- Лэнгли, в 1831 г. англичане сооружают Форт-Насс в устье одноименной реки, а в 1833 г. — Форт-Мак-Логлин и Форт-Нисквалли21. В 1831 г. Э.Симпсон исследовал на судне КГЗ «Кэдборо» район устья р. Стикин (в русских документах — Стахин), верховья которой находились в британских владениях, а устье — на территории Русской Америки. Согласно собранным Э. Симпсоном сведениям, американские торговцы ежегодно приобретали в этом районе от 3 до 4 тысяч бобровых шкурок. Для того чтобы лишить американцев и русских одного из богатых источников пушнины, Симпсон решил основать торговый пост в верховьях реки. Этим планом он неосмотрительно поделился с главным правителем Русской Америки Ф.П. Врангелем, когда на обратном пути зашел в Ново-Архангельск22. Врангель был встревожен такими перспективами, тем более, что РАК не могла успешно конкурировать с КГЗ в торговле с независимыми индейцами Северо-Западного побережья. Ее товары были более низкого качества, а транспортные издержки в 2-3 раза выше, чем у англичан23. Еще более усилились опасения Врангеля в 1832 г., когда агент КГЗ П.С. Огден с отрядом англичан прибыл к устью Стикина и поднялся по течению реки на гребных судах. Побывав затем в Ново-Архангельске, Огден во время своих переговоров с Врангелем сообщил ему о том, что, соперничая с американскими торговцами, он разрешил своим людям продавать местным индейцам ром, порох и оружие, как писал позднее Врангель в Петербург «к великому убытку нашей Российско-Американской компании»24. Наконец, осенью 1833 г. Огден с партией служащих КГЗ вновь поднимался вверх по Стикину, где присмотрел удобное для поселения место.

Все эти факты заставили Ф.П. Врангеля направить осенью 1833 г. судно с людьми и необходимыми материалами под командованием лейтенанта Д.Ф. Зарембо к устью Стикина для основания там редута Российско-Американской компании. Зарембо успешно справился с поручением, и весной 1834 г. редут Св. Дионисия (Дионисиевский редут) был достроен окончательно и занят служащими РАК.

Это было сделано весьма своевременно. Уже 18 июня 1834 г. у редута появилось судно КГЗ «Дриад», на котором находился П.С. Огден с отрядом англичан, целью которых было основание в верховьях Стикина британской фактории. Находившийся в то время у редута на 14-ти пушечном бриге «Чичагов» Д.Ф- Зарембо запретил, однако, англичанам плыть вверх по реке, ссылаясь на инструкцию Врангеля и ст. 2 англо-русской конвенции 1825 г. Агенты КГЗ впоследствии утверждали, что Зарембо угрожал в случае неповиновения силой остановить их продвижение по Стикину. Переговоры между Зарембо и Огденом осложнялись тем, что никто из русских не знал английского языка, а из англичан — русското, и диалог велся большей частью через случайных переводчиков на ломаном испанском языке25. Переговоры ни к чему не привели, и в Ново-Архангельск была послана лодка с донесением Зарембо и письменным протестом Огдена главному правителю Русской Америки. Между тем англичане чувствовали себя неуютно у Дионисиевского редута: неприязнь русских дополнялась открытой враждебностью местных тлинкитов, хорошо вооруженных русскими и американскими ружьями. Англичане полагали, что Зарембо специально настраивал против них индейцев26. В этом не было большой нужды: тлинкиты хорошо понимали, что устройство британской фактории в верховьях реки подорвет их торговую монополию на вымен пушнины у внутриматериковых индейцев. Поэтому неслучайно стикинские вожди Шекс и Анакаджо, явившись для переговоров с Огденом, в резких выражениях потребовали от англичан очистить Стикин. «Лишая нас нашей торговли, — заявили индейцы, вы хотите довести нас до положения рабов»27. Позднее стикинцы настоятельно просили Врангеля не пропускать англичан вверх по реке28.

Между тем, 29 июня из Ново-Архангельска вернулась лодка без каких-либо новых инструкций для Зарембо и отказом Огдену в его протесте. Долгие дни напряженного ожидания деморализовали англичан: Огден решил вернуться назад на британскую территорию и основать у самой русской границы новый торговый пост — Форт-Симпсон. Служащие РАК внимательно следили за всеми действиями британцев. Когда Огден 30 июля послал маленькую партию своих людей на заготовку бревен для форта на русский берег пограничного залива Портленд-Ченнел, они вынудили англичан убраться на свою территорию29.

В сентябре 1834 г. Огден вновь побывал в Ново-Архангельске, где вел переговоры с Врангелем относительно стикинского инцидента, обвиняя русских в нарушений ст, 6, 7, 11 англо-русской конвенции 1825 г. Барон Врангель, хотя и принял гостеприимно Огдена, однако отклонил все его претензии на основании ст. 2 конвенции. В письменном ответе Огдену от 19 сентября Врангель сообщал, «что решительно не дозволяет он иностранным судам приставать к Стахйн- скому редуту, ниже входить в сию реку [Стикин], присовокупляя, однако же, что он, во всяком случае, будет действовать на основании XI статьи вышеозначенной конвенции»30.

После этой вторичной неудачи на переговорах с русскими агенты КГЗ составили жалобу в Лондон на противоправные действия РАК, подсчитав заодно свои убытки от стикинского инцидента в 22 150 ф. ст. (около 135 тыс. руб.). Директоры КГЗ тут же обратились за поддержкой в британский МИД, а тот, в свою очередь, выразил свой протест Петербургу по поводу стикинского инцидента. В результате весьма непростые англо-русские отношения обострились еще больше, что сопровождалось довольно бурной русофобской компанией в британской прессе. Американский посланник в Лондоне даже доносил в Вашингтон, что этот инцидент может стать поводом для войны между двумя державами из-за Босфора и турецких владений. Однако английское правительство не хотело в то время рисковать войной с Россией и предпочло жесткий дипломатический нажим на российский МИД с целью добиться от РАК компенсации КГЗ за понесенные ею убытки31.

Переговоры по этому вопросу продолжались несколько лет. Их ход был основательно проанализирован Н.Н. Болховитиновым, поэтому остановимся подробнее на тех событиях, которые пока еще слабо либо вообще не освещены в научной литературе. Следует отметить, что РАК с самого начала переговоров категорически отвергала все обвинения КГЗ и, прежде всего, в имевших якобы место угрозах применить силу против англичан во время стикинского инцидента. Действительно, в письменной декларации Зарембо Огдену от 18 июня 1834 г. отсутствуют какие-либо намеки на вооруженные санкции32. По мнению руководства РАК, не мнимая русская угроза остановила Огдена, а враждебные намерения местных индейцев, хорошо осознающих свои экономические интересы33. Необходимо подчеркнуть, что «индейский фактор» играл весьма значительную роль в англо-русских отношениях в Америке. Так, например, уже весной 1835 г. стикинские тлинкиты стали проявлять недовольство русскими из Дионисиевского редута. Причиной этого, как удалось выяснить колониальному начальству, были подстрекательства Огдена через посредничество живших у Форт-Симпсона индейцев-цимшиан34. Русские отреагировали быстро: в редут были переброшены дополнительные подкрепления, и стараниями Д.Ф. Зарембо назревающий конфликт был улажен35.

Эти происки англичан не могли добавить дружелюбия руководству РАК. Ф.П. Врангель отмечал, что хотя обострение отношений с индейцами осложнит деятельность компании, но не принесет КГЗ однозначных выгод, «ибо необходимость в собственной защите понудит наше колониальное начальство прибегать со временем к таким средствам, от коих оно доселе удерживалось, и платить агентам Гудзонбайской компании той же монетой»36.

Вызывала протесты РАК и незаконная продажа оружия и спиртного со стороны КГЗ в нарушение конвенции 1825 г. При этом, как говорилось в документах -РАК, компания понесла не только материальный, но и моральный урон, так как «туземцы озлобились противу нас, упрекая в притеснении в противоположности поступкам Англичан, наделяющих их всем, что дикари ни пожелают»37. Для пресечения иностранной торговли в южных проливах арх. Александра ежегодно во время летней навигации дежурили хорошо вооруженные суда РАК, базировавшиеся на Дионисиевский редут и временный пост в заливе Тонгасс у самых южных рубежей Русской Америки. В 1836 г. оттуда после настоятельных требований русских было выдворено судно КГЗ «Лама»38.

Перспектива сооружения британской фактории в верховьях Стикина беспокоила руководство РАК. Это грозило компании не только потерей пушнины, но и обнищанием проживавших на русской территории торговцев-посредников — стикинцев. Хорошо вооруженные тлинкиты, как опасалась РАК, лишившись дохода от товарообмена с внутриматериковыми племенами, могли компенсировать его за счет грабежа и разбоя, а это затронуло бы безопасность европейских поселений в том регионе39. Стремясь заручиться поддержкой индейцев, колониальное начальство одаривало стикинских вождей, награждало лояльных медалями и грамотами, поощряло развитие индейской торговли, выдавая индейцам товары под залог40.

С легкой руки П.Н. Головина41, в литературе утвердилось мнение об убыточности Дионисиевского редута для РАК42. Это, однако, не совсем верно. Хотя содержание редута и гарнизона обходилось компании в среднем 12 тыс. руб. серебром в год, а местные тлинкиты запрашивали за свою пушнину высокие цены, тем не менее, приказчики РАК приобретали здесь мехов ежегодно на 70 тыс. руб., в том числе ценные шкурки «стахинских» выдр, которые, по отзыву Кяхтинской конторы РАК, были «отменной доброты против обыкновенных» и шли в торговлю по 75 руб. вместо 45 руб. (как за обыкновенную выдровую — шкуру)43. Кроме того, при Дионисиевском редуте была налажены выделка кирпича, поставлявшегося затем в Ново-Архангельск.

Между тем директоры КГЗ, наряду с усилиями на дипломатическом фронте в Европе, не оставляли надежд достичь приватного соглашения с Российско-Американской компанией в Америке и инструктировали своих агентов избегать столкновения с русскими. Появление летом 1836 г. на Северо-Западном побережье двух американских судов, экипажи которых принялись скупать пушнину у береговых индейцев, еще более усилило желание руководства КГЗ прийти к соглашению с РАК. Агент КГЗ Дункан Финлайгон тут же отправился на пароходе «Бивер» в Ново-Архангельск для возобновления переговоров и повторил старые предложения Симпсона о взаимной кооперации двух компаний для изгнания американских торговцев44. Одновременно в 1836 г. на Северо-Западное побережье для гидрографических исследований и сбора данных о русских колониях в Америке отправился шлюп «Сальфур» под командованием капитана Э. Бельчера и шхуна «Стерлингу британских ВМС. Бельчер дважды побывал в Ново-Архангельске (1837, 1839 гг.), а также посетил другие российские селения на Аляске и крепость Росс в Калифорнии. Хотя он не заметил никаких военных приготовлений в Русской Америке, ему не удалось полностью развеять невероятный слух о том, что русские, несмотря на конвенцию 1825 г., возобновили свою экспансию вдоль побережья на юг из огромного поселения в заливе Нутка на о. Ванкувер. Этот слух циркулировал в британских владениях вплоть до 1841 г.45 В английской прессе того времени российские колонии на Аляске представлялись военизированными поселениями, а Ново-Архангельск — мощной крепостью, гнездом русского милитаризма на Северо-Западном побережье; в британских газетах упоминалось даже о намерении русских захватить залив Сан-Франциско в Калифорнии46.

Обострение англо-русского соперничества в Северной Америке во второй половине 1830-х гг. активизировало географические изыскания РАК и КГЗ (полярные экспедиции П.У. Диза — Т. Симпсона в 1837 г. и А.Ф. Кашеварова в 1838 г.). В 1838 г. агент КГЗ Роберт Кэмпбэлл, стремясь попасть в бассейн Стикина с востока (с запада побережье было блокировано русскими и тлинкитами), основал маленькую факторию на оз. Диз. Правда, через несколько месяцев англичане были изгнаны оттуда местными индейцами из-за подстрекательств тлинкитских торговцев, опасавшихся за свою торговую монополию. Покинув факторию на оз. Диз, Р. Кэмпбелл и его люди блуждали в верховьях Стикина и напрямую столкнулись здесь с тлинкитами, менявшими русские товары на пушнину. Стинкинцы были настроены столь враждебно, что англичан спасло лишь дружеское расположение к ним женщины-вождя местных индейцев талтан47.

Переговоры по поводу стикйнского инцидента меж тем входили в свою заключительную фазу. Как отмечал Н.Н. Болховитинов, британский протест с самого начала поставил царское правительство в затруднительное положение. Глава российского МИД К.В. Нессельроде признавал, что при беспристрастном рассмотрении дела претензии британской стороны были формально справедливы. В этой ситуации он избрал тактику проволочек и встречных претензий, для того, чтобы постараться хотя бы избавить РАК от выплаты компенсаций КГЗ по ее иску48. Сама же Российско-Американская компания до самого последнего момента не желала идти ни на какие уступки и компромиссы. Ф.П. Врангель писал весной 1838 г.: «…Соглашение с нашей стороны на нахальное требование Гудзонской Компании было бы не токмо тягостно для Российско-Американской компании до разорения, но и несправедливо против ея в высочайшей степени»49. Правда уже в это время Нессельроде, который устал от объяснений с британским посланником по поводу стикинского инцидента, сообщил Главному правлению РАК, что не только он сам, но и царь склоняются к выплате иска КГЗ50.

Однако Российско-Американской компании повезло. К ле ту 1838 г. терпение иссякло у царя и его министра, но и у руководства КГЗ, которое решило договориться напрямую с Главным правлением РАК. С этой целью в августе в Санкт- Петербург прибыли с частным визитом директоры КГЗ Дж. Симпсон и Дж.Х. Пелли для переговоров по всему комплексу вопросов, представлявших взаимный интерес: раздел сфер влияния, ликвидация взаимных претензий, вытеснение американских конкурентов и налаживание взаимовыгодной торговли. Баронет Пелли утверждал во время бесед с руководством РАК, что достижение соглашения позволит обеим компаниям сэкономить значительные средства, уменьшив до необходимого минимума количество факторий, судов, служащих51. Переговоры успешно завершились в ноябре 1838 г., а их результат был полностью одобрен царем и Нессельроде.

Окончательное соглашение между РА1С и КГЗ было заключено Ф.П. Врангелем и Дж. Симпсоном в Гамбурге 25 января (6 февраля) 1839 г. Оно включало в себя следующие положения: КГЗ получала от РАК в аренду на 10-летний срок (начиная с 1 июня 1840 г.) всю материковую полосу российских владений в Америке от залива Портленд-Ченнел (54°40′ с.ш.) на юге до мыса Спенсер (58° с.ш.) на севере вместе с Дионисиевским редутом за ежегодную плату в 2000 шкурок выдры (ст. 1). При этом РАК должна была воздерживаться от торговли с индейцами британских владений и арендной полосы, а КГЗ — от сделок с туземцами русских владений (ст. 2). В ст. 4 соглашения говорилось о поставках в Русскую Америку продовольствия (пшеницы, муки, масла и т.д.) со стороны КГЗ по твердым ценам. Была также оговорена доставка британских продуктов и товаров в российские колонии на судах КГЗ с платой по 13 ф. ст. за тонну груза (ст. 5). Особые условия были зафиксированы в ст. 7 и 8 соглашения, а именно: если в течение срока контракта началась бы война между Великобританией и Россией, то РАК и КГЗ продолжали бы свои сделки «так точно, как бы оба народа находились в дружественных отношениях». РАК брала на себя обязательство «протежировать и покровительствовать» КГЗ и в случае войны ручалась за безопасность людей и имущества КГЗ —- последней давалось 3 месяца для их эвакуации с арендой территории. В ст. 9 указывалось, что КГЗ в результате заключения этого соглашения отказывалась от своего иска к РАК по поводу стикинского инцидента 1834 г.52

Обе стороны остались довольны заключенным контрактом, что отмечалось как в документах РАК, так и в работах историков53. Поэтому утверждение А.И. Алексеева о том, что соглашение 1839 г. было заключено на невыгодных для РАК условиях, «после угроз со всех сторон» (?), следует признать ошибочным54. Нельзя согласиться и с точкой зрения С.Б. Окуня и Р.В. Макаровой, считавших что данное соглашение было продиктовано политическими соображениям, так как в то время в Лондоне якобы шли англо-русские переговоры о режиме Черноморских проливов55. На самом деле, как справедливо указывал Дж.С. Гэлбрайт, эти переговоры продолжались с августа 1839 по июль 1840 г., а компании достигли принципиального согласия еще в ноябре 1838 г., да и сам текст договора демонстрирует, прежде всего, коммерческий характер сделки56.

Соглашение 1839 г. оказало весьма существенное влияние на историю Русской Америки. Контракт с КГЗ о поставках продовольствия позволил РАК отказаться от сотрудничества с американцами и от своего селения Росс в Калифорнии, которое не оправдало возлагавшихся на него надежд в обеспечении сельскохозяйственными продуктами русских колоний на Аляске57. Первое предложение о продаже Росса за 30 тыс. долларов было сделано весной 1840 г. КГЗ58, но она отклонила его, поскольку пушные ресурсы Калифорнии к тому времени были истощены, а массовое проникновение американских поселенцев в эту мексиканскую провинцию не сулило политической стабильности в ближайшей перспективе. В конце концов Росс был продан мексиканскому подданному Дж.А. Суттеру за ту же сумму в конце 1841 г. Здесь уместно добавить, что англо-русское сближение в результате договора 1839 г. произвело негативное впечатление на правительство США. Это привело к некоторому охлаждению русско-американских отношений59.

Установив почти полную монополию на торговлю мехами на всем Северо-Западном побережье, КГЗ и РАК смогли договориться в 1840 г. об одновременном снижении расценок за приобретаемую у индейцев пушнину, а в 1842 г. стороны решили полностью изъять из торговли с туземцами спиртные напитки: Для выполнения своих обязательств по поставкам продовольствия в русские колонии КГЗ расширила количество ферм в долине р. Колумбия; кроме того, еще в 1839 г. она учредила специальную «сельскохозяйственную компанию залива Пьюджет». В отдельные годы наблюдался даже некоторый избыток зерна в Русской Америке, и РАК была в состоянии поддержать Камчатку и Охотск британской пшеницей и мукой60. Соглашение 1839 г. было выгодно и для КГЗ: торговля с русскими приносила ей стабильный доход, а арендная территория — до 10 тысяч бобровых шкурок ежегодно61. Вообще первая половина 1840-х гг. была наиболее благоприятной для деятельности обеих компаний и их взаимоотношений друг с другом. Поэтому вызывает удивление высказывание А.И. Алексеева о том, что в этот период «участились случаи провокационных выступлений на границе с Канадой (Англией)»62 (?). Кто занимался провокациями, с какой целью, когда конкретно, из каких источников автор почерпнул данные о них — совершенно неясно.

После занятия, согласно договоренности, Дионисиевского редута (он был переименован в Форт-Стикин) в июне 1840 г. КГЗ намеревалась создать еще несколько фортов к северу от пего на арендной полосе. Однако основанный в этом же году Форт-Таку просуществовал только до 1843 г.: англичанам пришлось эвакуировать эту факторию после нескольких столкновений с местными тлинкитами63. Довольно враждебно встретили англичан и стикинцы, а в апреле 1842 г. они едва не захватили Форт-Стикин после убийства его коменданта Дж. Мак-Логлина Мл. во время пьяной ссоры между служащими КГЗ. Лишь своевременное прибытие английского парохода и вооруженного русского судна спасло Форт- Стикин от полного уничтожения64.

Хотя соглашение 1839 г. и сняло значительную часть противоречий между КГЗ и РАК, оно не смогло ликвидировать их полностью. Они проявлялись, в частности, в «географическом соперничестве» между двумя компаниями в северных районах материка. Обе компании стремились проникнуть на новые, неизведанные территории и приступить к эксплуатации их пушных ресурсов. Еще в сентябре 1839 г. Дж. Симпсон послал Р. Кэмпбелла на исследование бассейна верхнего Юкона, и в 1842 г. последний основывает факторию Френчиз-Лэйк. В 1846 г. он сооружает торговый пост на р. Пелли, а в 1848 г. у слияния рек Пелли и Льюис —

Форт-Селкирк. Одновременно КГЗ распространила свои торговые операции в бассейне р. Поркьюпайн и районе среднего Юкона, где в 1847 г. англичане строят Форт-Юкон, причем уже на землях Русской Америки к западу от 141° з.д. Основатель этой фактории Александр Мюррей сознавал, что находится на чужой территории, но решил не отступать, пока русские не заявят официального протеста65. К активной экспансии в северо-западном направлении КГЗ подталкивало истощение пушных богатств бассейна р. Колумбия и массо вое проникновение в эту область американских трапперов и поселенцев. В свою очередь РАК с начала 1840-х гг. активизировала свои исследования в бассейнах рек Медной и Суситны, а в 1842-1844 гг. нижнее и среднее течение Юкона было основательно изучено экспедицией Л. Загоскина. Однако гибель от рук индейцев экспедиции Р. Серебрянникова в 1848 г. надолго парализовала усилия русских по исследованию глубинных районов Аляски.

Вторая половина 1840-х гг. была уже гораздо менее благоприятной для деятельности обеих компаний, особенно КГЗ. Значительно упали ее доходы от реализации пушнины. По Орегонскому договору между Великобританией и США, подписанному 15 июня 1846 г., КГЗ потеряла свои владения к югу от 49° с.ш., включая фактории и фермы в бассейне р. Колумбия. Утрата последних заставила КГЗ отказаться от обязательств поставлять продовольствие в русские колонии на Аляске. Открытие золота в Калифорнии (1848 г.) привело к тому,, что треть служащих компании бросили свои дела и устремились на прииски. Наконец, обострились отношения агентов КГЗ со стикинцами. Последние неоднократно блокировали и осаждали в 1846-1848 гг. Форт-Стикин, так что его управляющий был вынужден запрашивать помощь русских из Ново-Архангельска для защиты и урегулирования конфликтов. В конце концов, англичане оставили Форт-Стикин в 1848 г. и полностью перешли в торговле с береговыми тлинкитами с использованием судов66.

Несмотря на все эти трудности, директоры КГЗ предложили РАК в 1849 г. вновь продлить контракт 1839 г. еще на 9 лет с незначительными изменениями (начиная с 1 июня 1850 г.). Руководство РАК охотно откликнулось на это предложение. Обе компании не хотели возобновления соперничества, так как прекрасно понимали, что торговля в этом случае «сделается от действий туземцев опасной и невыгодной»67. Снраведливость этого замечания полностью подтвердилась в 1852 г., когда отряд чилкатских тлинкитов разорил британскую факторию Форт-Селкирк. Попавших в плен агентов КГЗ индейцы отпустили с предупреждением, чтобы они не появлялись впредь на торговой территории тлинкитов. Губернатор британских колоний Дж. Дуглас хотел наказать индейцев и просил содействия в этом деле русских, поскольку тлинкиты считались формально российскими подданными. Однако администрация Русской Америки отнеслась к просьбе губернатора весьма прохладно, хотя со своей стороны обещала не препятствовать англичанам в поиске и наказании виновных68.

Падение доходов от пушного промысла и стремление извлечь из аренды максимальную прибыль заставили КГЗ заключить в 1853 г. шестилетний контракт с американской Калифорнийской Северо-Западной ледяной компанией на поставку льда с арендной территории при ежегодной плате КГЗ 14000 долларов, что было в 2 раза выше, чем сама компания платила РАК за аренду (1500 ф. ст., или 7200 долларов)69. Конкуренция Калифорнийской компании заметно подорвала доходы РАК от продажи льда в Сан-Франциско.

Между тем на международном горизонте стали сгущаться тучи: надвигалась Крымская война. Визит в августе 1853 г. в Ново-Архангельск британского фрегата «Трикон- мали» и воинственные статьи в английской прессе не могли не насторожить колониальную администрацию Русской Америки и Главное правление РАК в Петербурге. Последнее предложило дирекции КГЗ в январе 1854 г. заключить пакт о взаимном нейтралитете владений обеих компаний в случае войны, тем более, что соответствующие статьи имелись в контрактах об аренде 1839 и 1849 гг. Руководство РАК ясно отдавало себе отчет, что ни колониальная флотилия компании, ни Ново-Архангельск и другие русские поселения на Аляске не были в состоянии противостоять крупной британской военной эскадре. Но, с другой стороны, фактории и суда КГЗ на Северо-Западном побережье в целом заметно уступали в военном отношении потенциалу русских колоний на Аляске, и Главное правление надеялось, что директоры КГЗ пойдут на соглашение о нейтралитете. И действительно, Дж. Симпсон, например, считал безумием втягивание в войну обеих компаний. Он опасался, что хорошо вооруженные суда РАК уничтожат пароходы и форты КГЗ на правобережье. Кроме того, в боевые действия могли быть втянуты воинственные индейские племена, в результате чего пушная торговля надолго пришла бы в упадок70. Поэтому дирекция КГЗ с не меньшим энтузиазмом, чем РАК, стала отстаивать идею о нейтралитете владений обеих компаний в надвигавшейся войне. Неудивительно, что правительства России и Англии быстро согласились утвердить пакт о нейтралитете, тем более, что он не затрагивал их стратегических интересов на Ближнем Востоке и Балканах. В соответствии с заключенным в марте 1854 г. соглашением Русская Америка оставалась нейтральной и формально находилась в блокаде (установить фактическую блокаду британский флот был не в состоянии); суда РАК могли захватываться в открытом море; нейтралитет не распространялся на фактории РАК на азиатском побережье Тихого океана.

Сообщение о заключении пакта о нейтралитете достигло русских и британских колоний с опозданием на несколько месяцев, когда там уже узнали о начале военных действий между двумя державами. Весть о войне, вызвала глубокую тревогу в британских владениях: губернатор Дуглас предлагал даже вооружить лояльных индейцев для отражения предполагаемого десанта русских; англичан будоражили слухи о русских рейдерах, якобы появившихся у берегов Калифорнии71. С другой стороны, администрация Русской Америки и вице-консул России в Сан-Франциско, ничего не зная о пакте между РАК и КГЗ о взаимном нейтралитете и опасаясь нападения эскадры союзников, пошли на заключение фиктивного соглашения о продаже имущества и владений РАК одной из калифорнийских компаний в Сан-Франциско за 7,2 млн. долларов72. Это соглашение было, однако, вскоре аннулировано. Слухи о русско-американском соглашении просочились в прессу, а А.И. Алексеев полагает даже, что именно они заставили правительство Англии дать свое согласие на договор о нейтралитете владений РАК и КГЗ в ходе войны73. В действительности, английское правительство одобрило акт о нейтралитете раньше, чем в английской и американской прессе появились сообщения о фиктивной продаже Аляски США74. С.Б. Окунь писал, что договор с американцами российский вице-консул стал готовить из опасения враждебных действий КГЗ75. На самом деле, у КГЗ было гораздо больше оснований опасаться РАК, чем наоборот. РАК беспокоила не КГЗ, а британская военная эскадра, с которой она имела мало шансов справиться. По мнению С.Б. Окуня, Англия настолько боялась толкнуть Россию на продажу своих колоний США, «что она не воспользовалась даже теми правами, которые оставались за нею и после подписания договора о нейтралитете»76. Это неверно. В ходе войны в западной части Тихого океана РАК потеряла три судна, захваченных англо-французским флотом, который, кроме того, разорил артель РАК на о. Уруп Курильской гряды. Блокады берегов Русской Америки действительно не было: для этого не хватило бы всех кораблей британских ВМФ на Тихом океане, тем более, что значительные силы британского флота были отвлечены на подавление восстания тайпинов в Китае. Правда, 3 английских военных судна подходили в июне 1855 г. к Ново-Архангельску, но, убедившись в отсутствии в гавани русских военных кораблей, ушли обратно в море. В делом же и РАК и КГЗ остались довольны пактом о нейтралитете, что отмечалось как в документах компании, так и современными историками77.

Послевоенный период ознаменовался новыми осложнениями в деятельности русской и английской пушных монополий. Открытие в 1858 г. золотых россыпей в долине р. Фрейзер привело к наплыву старателей и подорвало пушную торговлю КГЗ в этом районе. Кроме того, вместе с золотоискателями появилась и масса мелких торговцев, обслуживавших прииски и заодно скупавших у местных индейцев меха. Эти торговцы вскоре проникли на побережье, а слета 1861 г. агенты КГЗ стали докладывать руководству о появлении их на арендной территории и прилегающих островах архипелага Александра, находившихся под контролем РАК. Мелкие независимые торговцы не только подрывали монополию обеих компаний, продавая индейцам товары по более низким ценам, но и снабжали их спиртными напитками. Руководство КГЗ стало направлять протест за протестом колониальным властям Русской Америки, так как, согласно договору об аренде, РАК обязана была защищать торговую монополию КГЗ на арендной территории78. Однако РАК отклонила все претензии англичан: во-первых, речь шла о собственно британских подданных; во-вторых, применение силы против них исключалось согласно ст. 11 конвенции 1825 г.; в-третьих, русское колониальное начальство не имело достаточных сил и средств для эффективной борьбы с контрабандистами; наконец, сами агенты КГЗ резко подняли цены за индейскую пушнину и вновь ввели в торговлю ром79. Озабоченность РАК вызывала и возросшая конкуренция агентов КГЗ из Форт-Юкона в восточной Аляске. Колониальное начальство в 1862-1863 гг. послало на разведку в эту английскую факторию И.С. Лукина, который вторично побывал там в 1865-1866 гг.80 Однако эти походы Лукина не помогли установить тот факт, что Форт-Юкон располагался на российской территории — фактория была перенесена в Канаду только в 1869 г. после продажи Аляски США.

В самом начале 1862 г. в британских владениях разнесся слух о золотых россыпях, обнаруженных в верховьях Стикина, и уже весной у устья реки скопилось около 20 шхун, на которых прибыло несколько сот старателей. Появление этих непрошеных гостей встревожило администрацию Русской Америки, тем более, что в газетах британских колоний появились весьма воинственные и экспансионистские заявления о необходимости аннексировать арендованную у РАК полосу материка81. Колониальное начальство, скованное предписанием правительства избегать каких-либо открытых столкновений с иностранцами, просило прислать в колонии военное судно. С другой стороны, РАК сама была не прочь заняться добычей золота. С этой целью в верховья Стикина была отправлена маленькая партия старателей РАК во главе с инженер-технологом П.А. Андреевым, который обнаружил, однако, что прииски были очень бедны, а сообщение с ними весьма затруднительно82. В то же время ситуация у устья Стикина требовала пристального внимания колониального начальства, поскольку между местными тлинкитами и золотоискателями вспыхивали порой серьезные конфликты. Имевшие место грабежи и убийства иностранных старателей индейцы объясняли приказом, исходившим якобы от главного правителя Русской Америки83. Для предотвращения новых беспорядков к устью Стикина по согласованию между русскими и британскими властями был направлен пароход РАК и английский военный шлюп «Девостэйшн»84.

Стикинские события 1862 г. вызвали озабоченность у царского правительства и дипломатического корпуса. Российской посланник в Лондоне, извещенный обо всех обстоятельствах дела, в секретном письме от 14/26 ноября главе МИД князю Горчакову писал, что для РАК лучше добровольно уступить территорию, на которую претендуют англичане. Оптимальным вариантом в этом случае он считал сделку с КГЗ85. Это мнение влиятельного царского дипломата не могло не сказаться в дальнейшем на позиции РАК и правительства в вопросе о будущем Русской Америки. Сама же Компания Гудзонова залива испытывала значительные трудности в пушной торговле из-за притока золотоискателей в бассейн Стикина. В июне 1862 г. дирекция КГЗ сообщила Главному правлению РАК, что она вынуждена отказаться от продления арендного кон тракта (предыдущий контракт был заключен с 1859 г. по 1 января 1862 г., затем — по 1 июня 1863 г.). Однако вскоре, после окончания эфемерной «золотой лихорадки» на Стикине, руководство британской компании решило вновь возобновить аренду на прежних условиях до 1 июня 1865 г.86 Открытие золота в горах Карибу (1862 г.) отвлекло туда старателей и мелких торговцев с арендной полосы, и торговля здесь опять стала прибыльной для КГЗ87.

Для РАК взаимоотношения с КГЗ уже не имели в то время принципиального значения: в 1862-1865 гг. решалась судьба ее монопольного господства в Русской Америке. Под влиянием внутри- и внешнеполитических перемен, а также резкой критики деятельности компании (в том числе и в правительственных кругах), Государственный совет империи при пересмотре устава РАК в 1865 г. рекомендовал вообще изъять из сферы ее монополии всю материковую часть Аляски и прежде всего — район архипелага Александра88. Еще не дождавшись окончательного решения Государственного совета по поводу продления своих привилегий, руководство РАК подстраховало себя на случай неудачи с продлением монополии и в то же время приступило к выполнению рекомендации российского посла в Лондоне об аренде или уступке части своих владений Великобритании в лице КГЗ. В январе 1865 г. в Лондон явился представитель РАК А. Рутковский и предложил дирекции КГЗ заключить сделку о длительной аренде (не менее 5 лет) не только полосы материкового побережья, но и всей территории юго-восточной Аляски до г. Св. Ильи на севере с ежегодной платой в 3 тыс. ф. ст. РАК сохраняла бы за собой только Ново-Архангельск и монополию на добычу льда и леса. Во время переговоров Рутковский намекнул, что РАК при

посредничестве правительства могла бы вообще продать эти территории КГЗ89, Руководство британской компании колебалось: его смущала неуверенность в получении достаточных прибылей с арендной территории и продлении срока ее собственной торговой монополии. Не желая, однако, прерывать переговоры, дирекция КГЗ предложила снизить арендную плату до 2 тыс. ф. ст. Рутковский, не имевший полномочий заключать подобную сделку, отбыл в Петербург. Как пишет Дж.Р. Гибсон, если бы КГЗ проявила тогда меньшую осторожность, тихоокеанское побережье Канады почти удвоилось бы90. Следует добавить, что этот сюжет пока не нашел своего отражения в отечественной научной литературе91.

Неудача миссии Рутковского привела к простому продлению уже имевшегося арендного контракта еще на 2 года до 1 июня 1867 г. Осторожность КГЗ. в вопросе территориальных приращений была вполне понятна. Ее монополия подходила не только к юридическому, но и фактическому концу из-за возросшей конкуренции со стороны мелких торговцев из Британской Колумбии. Поэтому вторичное предложение уже со стороны главного правителя Русской Америки князя Д.П. Максутова продать Британии юго-восточную Аляску было учтиво отклонено представителем КГЗ92.

Несмотря на снижение доходов с арендной полосы материка, КГЗ стремилась все же не терять своих стратегических позиций в этом районе и в начале 1867 г. предложила РАК продлить арендное соглашение еще на три года93. К такому решению ее, возможно, подтолкнули общее падение пушного промысла и торговли в британских владениях и возросшая активность американцев в, результате тесного сближения России и США в середине 1860-х гг. Почти одновременно с КГЗ американский посланник в Петербурге К. Клей выступил с инициативой заключения договора между группой калифорнийских бизнесменов и РАК о долгосрочной аренде (25 лет) всей юго-восточной Аляски (предложив при этом более высокую плату, чем КГЗ), а возможно, и о покупке этой территории у РАК94. Однако все эти предложения уже опоздали: еще в декабре 1866 г. правительство Российской империи пришло к окончательному решению продать свои американские колонии Соединенным Штатам95. При этом царь и его сановники почти полностью игнорировали интересы РАК, русского и туземного населения колоний, равно как и общественное мнение России. 18 октября 1867 г. русский флаг был спущен в Ново-Архангельске и Аляска перешла в руки США. Кстати, одним из положительных моментов в ее приобретении американцы считали подрыв позиций КГЗ, о чем недвусмысленно заявили члены палаты представителей конгресса США в 1868 г.96 Уже через год монополия КГЗ на пушную торговлю в Западной Канаде была отменена британским правительством, хотя компания продолжила свое существование и действует до сих пор.

Итак, взаимоотношения Российско-Американской компании и Компании Гудзонова залива оказали заметное влияние на развитие англо-русских отношений в бассейне Тихого океана. В отличие от острого соперничества России и Великобритании в Европе и на Ближнем Востоке, ситуация в Северной Америке была достаточно стабильной: пограничные вопросы были в основном урегулированы еще в 1825 г., а после соглашения 1839 г. РАК и КГЗ старались поддерживать взаимовыгодные торговые связи. Однако упадок к концу 1850-х гг. великих пушных монополий, на взаимоотношениях которых строился баланс сил в регионе, стимулировал царское правительство на поиск альтернативных путей решения судьбы российских колоний на Аляске. Хотя позиция Англии явно контрастировала в отношении Русской Америки с экспансионистскими устремлениями США, правительство Российской империи решило продать Аляску именно американцам. За этим решением стояло желание обострить англо-американские противоречия в Северной Америке и тем самым обеспечить себе относительную свободу рук в других регионах мира и, прежде всего, на Дальнем Востоке и в Средней Азии.

• 1
  Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения и продажа Аляски: 1834-1867. М., 1990; Гринев А.В. Индейцы тлинкиты в период Русской Америки (1741-1867 гг.). Новосибирск, 1991; Пасецкий В.М. Русские открытия и исследования в Арктике: Первая половина XIX в. М., 1984.
• 2
  См. например: Тишков В.А., Кошелев Л.В. История Канады. М., 1982.
• 3
  Одной из последних работ по англо-русским отношениям в Америке является статья канадского историка Дж. Р. Гибсона: Gibson J.R. Furs and Food: Russian America and the Hudson’s Bay Company // Russian America: The Forgotten Frontier (ed. by B.    S. Smith and R.J. Barnett). Tacoma, 1990. P. 41-53.
• 4
  Федорова С.Г. Первое постоянное поселение русских в Америке и Дж. Кук // Новое в изучении Австралии и Океании. М., 1972.
• 5
  Окунь С.Б. Российско-Американская компания. М.; Л., 1939. С. 15.
• 6
  См. подробнее об этом: Гринев А.В. Указ. соч. С. 117.
• 7
  Пасецкий В.М. Указ. соч. С. 78.
• 8
  Федорова С.Г. Русское население Аляски и Калифорнии (конец XVIII века — 1867 г.). М., 1971. С. 66, 72, 75-76, 126-129.
• 9
  Пасецкий В.М. Арктические путешествия россиян. М., 1974. С.116-117.
• 10
  Galbraith J.S. The Hudson’s Bay Company as an Imperial Factor, 1821-1869. Berkeley and Los Angeles, 1957. P. 120.
• 11
  Rich E.E. The Fur Trade and the Northwest to 1857. Toronto, 1967. P. 274; Galbraith J.S. Op. cit. P. 123-124.
• 12
  Пасецкий В.М. Русские открытия и исследования… С. 93-96.
• 13
  Алексеев А.И. Судьба Русской Америки. Магадан, 1975. С. 190.
• 14
  Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения: 1815- 1832. М., 1975. С. 286-290.
• 15
  Тихменев П.А. Историческое обозрение образования Российско- Американской компании и действий ея до настоящего време1Гй. СПб., 1861. Ч. I. Приложения.,С. 63-66.
• 16
  Пасецкий В.М. Арктические путешествия россиян. С. 117, 124.
• 17
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 137-138.
• 18
  Перевод письма Дж. Симпсона Главному правлению РАК от 20 марта 1829 г. хранится в Центральном гос. историческом архиве (ЦГИА). Ф. 18 Оп. 5. Д. 1291. Л.2-3 об.
• 19
  Гринев А.В. Указ. соч. С. 173.
• 20
  Galbraith J.S. Op. cit. Р. 141-142.
• 21
  Ormsby М.А. British Columbia: A History. Vancouver, 1958. P. 68.
• 22
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 143-144.
• 23
  Gibson J.R. Imperial Russia in Frontier America. N.-Y., 1976. P. 200.
• 24
  Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Ф. РАК. Оп. 888. Д. 351. Л. 6.
• 25
  Там же. Л. 46-47.
• 26
  Barratt G. Russian Shadows on the British Northwest Coast of North America, 1810-1890. Vancouver, 1983. P. 26-27.
• 27
  Fisher R. Contact and Conflict: Indian-European Relations in British Columbia, 1774-1890. Vancouver, 1977. P. 32.
• 28
  Гринев А.В. Указ. соч. С. 150.
• 29
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 146; Barratt G. Op. cit. P. 28.
• 30
  АВПРИ. Ф. PAK. On. 888, Д. 351. Л. 61 об.
• 31
  Barratt G. Op. cit. P. 30-31, 35.
• 32
  Ibid. P. 146.
• 33
  АВПРИ. Ф. РАК. On. 888. Д. 351. Л. 108-109, 130-131, 142.
• 34
  Известный историк РАК П.А. Тихменев в своей монографии ошибочно сообщал, что эти события имели место еще до инцидента 1834 г. (См.: Тихменев П.А. Указ. раб. С. 267).
• 35
  ЦГИА. Ф. 994. Оп. 2. Д. 859. Л. 10-10 об.
• 36
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 351. Л. 7.
• 37
  Там же. Л. 141-141 об.
• 38
  Там же. Д. 1002. Л. 133; Д. 1003. Л. 245 и др.
• 39
  Там же. Д. 351. Л. 25 об.
• 40
  Гринев А.В. Указ. соч. С. 148, 151, 270-273.
• 41
  Головин П.Н. Обзор русских колоний в Северной Америке // Морской сборник. 1862. Т. LVII. Ч.Ш. С. 140.
• 42
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 157; Gibson J.R. Furs and Food… P. 45.
• 43
  АВПРИ. Ф. РАК. On. 888. Д. 351. Л. 134 об.; Д. 1000. Л. 35.
• 44
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 148; Barratt G. Op. cit. P. 35.
• 45
  Barratt G. Op. cit. P. 32.
• 46
  Окончательное обозрение северных берегов Америки И.В. Дизом и Т. Симпсоном, летом и осенью 1837 года // Сын Отечества. 1839. Т. VII. С. 104-105.Взаимоотношения Российско-Американской…
• 47
  Simpson G. Narrative of a Journey round the World during the Years 1841 and 1842. London, 1847. Vol. 1. P. 211; Andrews C.L. The Story of Alaska. Caldwell, 1947. P. 103.
• 48
  Болховитинов H.H. Русско-американские отношения и продажа Аляски… С. 29-31.
• 49
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 351. Л. 131.
• 50
  Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения и продажа Аляски… С. 36.
• 51
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 150; Gibson J.R. Imperial Russia in Frontier… P. 201.
• 52
  АВПРИ. Ф. РАК. On. 888. Д. 351. Л. 215-221 об.
• 53
  Там же. Л. 212-213; Galbraith J.S. Op. cit. P. 157; Gibson J.R. Furs and Food. P. 45; Болховитинов H.H. Указ. соч. С. 38.
• 54
  Алексеев А.И. Указ. соч. С. 203.
• 55
  Окунь С.Б. Указ. соч. С. 204; Макарова Р.В. Внешняя политика России на Дальнем Востоке: Вторая половина XVIII в. — 60-е годы XIX в. М-, 1974. С. 62.
• 56
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 154-155, 450.
• 57
  Gibson J.R. Imperial Russia in Frontier… P. 201-202.
• 58
  Болховитинов H.H. Указ. соч. С. 46.
• 59
  Там же С. 45.
• 60
  См. подробнее об этом: Gibson J.R. Imperial Russia in Frontier… P. 202-206.
• 61
  Болховитинов H.H. Указ. соч. С. 41; Gibson J.R. Furs and Food… P. 47.
• 62
  Алексеев А.И. Указ. соч. С. 205.
• 63
  Simpson G. Op. cit. P. 215; Galbraith J.S. Op. cit. P. 158-159.
• 64
  Гринев А.В. Указ. соч. С. 175; Klein L.F. Demystifying the Opposition: The Hudson’s Bay Company and the Tlingit // Arctic Anthropology. 1987. Vol. 24. № 1. P. 101-115.
• 65
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 159-160.
• 66
  Гринев А.В. Указ. соч. С. 155-156, 176-177.
• 67
  АВПРИ. Ф. Гл. архив 1-9, 1859-67 гг. Оп. 8. Д. 3. Л. 9-11, 53.
• 68
  Гринев А.В. Указ. соч. С. 177-178.
• 69
  Gibson J.R. Furs and Food… P. 50.
• 70
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 163-165.
• 71
  Barratt G. Op. cit. P. 44-46.
• 72
  См. подробнее: Болховитинов H.H. Указ. соч. С. 96-104.
• 73
  Алексеев А.И. Указ. соч. С. 300.
• 74
  Болховитинов Н.Н. Указ. соч. С. 102.
• 75
  Окунь С.Б. Указ. соч. С. 223.
• 76
  Там же. С. 76.
• 77
  Болховитинов Н.Н. Указ. соч. С. 103; Galbraith J.S. Op. cit. Р. 169; Barratt G. Op. cit. P. 41.
• 78
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 169 170.
• 79
  Jackson C.I. The Stikine Territory Lease and its Relevance to the Alaska Purchase // Pacific Historical Review. 1967. Vol. 3. № 3. P. 293.
• 80
  Pierce R.A. Russian America: A Biographical Dictionary. Kingston, 1990. P. 318-319; Arndt R.L. Russian Exploration and trade in Alaska’s Interior // Russian America: The Forgotten Frontier (ed. by B.S. Smith and R.J. Barnett). Wash., 1990. P. 105-106.
• 81
  АВПРИ. Ф. Гл. Архив 1-9, 1862-63 гг., Oп. 8. Д. 9. Л. 4-4 об., 14-15 об.
• 82
  АВПРИ. Ф. Гл. Архив 1-9, 1859-67 гг., Оп. 8. Д. 3. Л. 41.
• 83
  Гринев А.В. Указ. соч. С. 179.
• 84
  Barratt G. Op. cit. Р. 65.
• 85
  АВПРИ. Ф. Гл. Архив 1-9, 1862-63 гг. Оп. 8. Д. 9. Л. 38-40.
• 86
  АВПРИ. Ф. Гл. Архив 1-9, 1859-67 гг. Оп. 8. Д. 3. Л. 29 об.- 30.
• 87
  Jackson C.I. Op. cit. P. 171-173.
• 88
  АВПРИ. Ф. РАК. Oп. 888. Д. 181. Л. 108-108 об.
• 89
  Galbraith J.S. Op. cit. P. 171-173.
• 90
  Gibson J.R. Furs and Food… P. 51.
• 91
  См., например: Батуева T.M. Экспансия США на севере Тихого океана и покупка Аляски в 1867 году // Американский экспансионизм. М., 1985. С. 131; Болховитинов Н.Н. Как продали Аляску // Международная жизнь. 1988. № 7. С. 120-131.
• 92
  Jackson C.I. Op. cit. P. 304.
• 93
  АВПРИ. Ф. Гл. Архив 1-9, 1859-67 гг. Оп. 8. Д. 3. Л. 48-49.
• 94
  Там же. Л. 55-57 об.
• 95
  См. подробнее: Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения и продажа Аляски… С. 141-142, 183, 247-259 и др.
• 96
  Батуева Т.М. Указ. соч. С. 131.