Общественность США и оборона Севастополя в 1854—1855 годах

Севастопольская эпопея 1854—1855 гг. пользуется всемирной известностью. Ее истории посвящено немало книг и статей. Однако лишь немногим известно, что в свое время за ней с пристальным вниманием следили в США. Более того, значительная часть американцев искренне желала успеха русскому оружию. Чтобы правильно оценить все значение позиции американской общественности в годы Крымской войны, следует учесть, что на протяжении длительного времени о России и русском народе в Соединенных Штатах известно было сравнительно мало. Основным источником сведений служили поверхностные наблюдения иностранных, главным образом западноевропейских путешественников. И хотя в XVIII — первой половине XIX в. характер русско-американских отношений в целом был вполне благожелательный, информация о России была, как правило, весьма тенденциозной.

Не удивительно поэтому, что большинство вышедших в США в 1854 г. книг о России отличалось не только враждебностью к царскому самодержавию, но и непониманием русского народа. Среди них можно упомянуть книгу маркиза де Кюстина, сочинение полковника Чеснея, служившего в свое время английским советником в Турции журналиста и путешественника Л. Олифанта, француза Ж. де Ланьи1.

Большое влияние на американскую и всю мировую общественность оказала книга маркиза де Кюстина, резко осуждавшего царский деспотизм и крепостное право. Вместе с тем маркиз был явно несправедлив, когда не видел принципиального различия между политикой царизма и русским народом, приписывая последнему стремление установить «тиранию над другими странами»2. Эту же мысль по существу проводил и А. Гуровский3. В отдельных случаях раздувание «русской угрозы» доходило до утверждений, будто в недалеком будущем Российская империя поглотит чуть ли не всю Европу и лишь Англия «может надеяться сохранить свою независимость»4.

Разница в политических системах России и Соединенных Штатов оказывала большое влияние на позицию американской общественности, но не всегда это влияние было решающим. Для правильной оценки формирования общественного мнения в США важно учитывать конкретное международное положение в рассматриваемый период, традиции благожелательных отношений с Россией в XVIII—XIX вв., соперничество с Англией, а иногда и классовые симпатии американских рабовладельцев и русских крепостников. При этом в некоторых случаях антирусские тенденции печати Соединенных Штатов, как это будет показано и в настоящем исследовании, оказывались в противоречии с реальным настроением и симпатией народа, выявить которые можно, однако, только на основе сопоставления и анализа весьма разнообразного спектра американского общественного мнения.

Сложная эволюция настроений американской общественности в отношении России и Крымской войны получала, в частности, отражение на страницах таких влиятельных в то время газет, как вашингтонский «Дейли Юнион» и знаменитая «Нью-йоркская Трибуна», в которой сотрудничали К. Маркс и Ф. Энгельс. В редакционной статье от 5 апреля 1854 г. газета «Дейли Юнион» подчеркивала, что первоначально ее симпатии принадлежали слабой Турции, которая подверглась нападению своего более сильного соседа. Вступление в войну Англии и Франции изменило соотношение сил, и газета справедливо обращала внимание на эгоистические цели Великобритании. Ее действительная цель — не защита Турции, а расширение своего промышленного и торгового влияния. В результате у Соединенных Штатов появились серьезные причины желать успеха не своему старому сопернику Великобритании, а России. «Некоторые из наших соотечественников говорят о войне в Европе, как о конфликте между свободой, с одной стороны, и деспотизмом, с другой,— писала «Дейли Юнион» 19 апреля 1854 г.— Ничего не может быть дальше от действительности… Ни у Англии, ни у Франции руки на деле совсем не такие чистые… Свободе в ее настоящем смысле нет места в обеих этих странах… она не пользуется благосклонностью ни правительства Виктории, ни Луи Наполеона» 5.

Напомним в этой связи, что К. Маркс и Ф. Энгельс, страстно обличавшие царизм, все же считали «ошибкой характеризовать войну против России как войну между свободой и деспотизмом». Дело не только в том, что в этом случае «Бонапарт оказался бы представителем свободы». Такому утверждению, по словам Маркса, «противоречит тот факт, что целью войны открыто провозглашается сохранение равновесия держав и Венских трактатов, то есть как раз тех трактатов, которые уничтожают свободу и независимость наций» ⁶.

Существенное изменение в позиции «Нью-йоркской Трибуны» произошло весной 1854 г. Если в конце 1853 — начале 1854 г. на страницах газеты систематически появлялись критические отзывы о политике царской России, то 23 мая 1854 г. «Нью-йоркская Трибуна» прямо заявила, что время «господства турок в Европе» уже прошло и теперь вопрос в действительности заключается в том, кто (Россия или союзники) будет распоряжаться во владениях, которые Турция занимала на протяжении пяти столетий. Критикуя политику Англии, газета подчеркивала, что цель войны — это совсем не защита «целостности и независимости Турции»7.

Важным фактором в определении позиции американской общественности и правительства по отношению к России в 1854—1855 гг. явились противоречия между Вашингтоном и Лондоном. Когда в начале 1854 г. Англия и Франция решили вступить в войну, у некоторых политических деятелей этих стран сразу же возникла тревожная мысль: не воспользуются ли США создавшейся в Европе обстановкой для того, чтобы активизировать свою внешнюю политику в Западном полушарии в ущерб английским и французским колониальным интересам. Именно эти опасения побудили британское правительство припугнуть американцев возможностью совместного выступления Англии и Франции. 31 января 1854 г. английский министр иностранных дел лорд Кларендон заявил в парламенте: «Счастливое согласие и полное взаимопонимание между Францией и Англией распространилось не только на восточную политику, но и на политику, затрагивающую все части мира. Я сердечно рад сказать, что нет ни одной части двух полушарий, относительно которых политика двух стран, как бы ни была она до этого антагонистичной, не находилась бы теперь в полной гармонии»8.

Заявление Кларендона серьезно встревожило влиятельные круги США. Ряд политических деятелей в Вашингтоне пришел к выводу, что будущее Соединенных Штатов во многом зависит от того, как в дальнейшем станут развиваться военные действия на Востоке. Если Россия окажет успешное военное сопротивление союзникам, то тем самым последние будут лишены возможности активно выступать в Западном полушарии. Если же крепостная отсталая Россия не будет в состоянии вести борьбу против сильной коалиции ее врагов, то военные успехи могут возбудить у англичан желание выступить против США. Вот почему вашингтонская «Юнион» в связи с заявлением Кларендона с тревогой спрашивала: «Не придется ли в случае торжества этих двух держав в великом восточном вопросе решать другой вопрос — западный, так близко касающийся нашей страны? Восстановив по-своему политическое равновесие в Старом Свете, не захотят ли эти державы распространить свои отеческие попечения на Новый Свет? Не займет ли тогда могущественный повелитель 500 москитосов 9 место главы исламизма и не соединят ли эти самые державы усилия для охранения «целости» Москитской империи, сделав Кубу вторым Сан-Доминго?» «Единственная препона к осуществлению этих чудовищных планов,— приходила к выводу газета,— это Россия» 10. 16 марта 1854 г. американский посланник в Лондоне Дж. Бьюкенен лично предупредил английского министра иностранных дел: «Поскольку Великобритания и Франция не будут, кажется, довольствоваться одним лишь регулированием равновесия держав в Европе и пожелают распространить свои заботы на наше полушарие, то для нас может возникнуть необходимость стать союзниками России с целью противодействия их намерениям»11.

Так январское заявление Джорджа Кларендона, как признавал государственный секретарь Уильям Мэрси, смогло сразу же склонить на сторону России многих американских политических деятелей 12. Член палаты представителей от штата Джорджия Элия Частей заявил 10 июня 1854 г.: «Скажу откровенно, я сначала сочувствовал делу Турции, но рассудок, результат хладнокровного рассуждения, заставляет меня принять сторону России», ибо «весьма возможно, что враги ее сделаются со временем нашими открытыми противниками» 13.

Придя к выводу, что будущее США, их безопасность в определенной степени зависят от того, как Россия будет оказывать в Крымской войне сопротивление англо-французским войскам, многие американцы, интересовавшиеся европейскими делами, стали все с большей симпатией относиться к русской стороне в восточном конфликте. На страницах газеты «Филадельфия Геральд» за подписью некоего «Р» была опубликована специальная статья «Россия», в которой говорилось: «Кто не будет радоваться продвижению и успеху России?… Вы скажете — она деспотична. А не является ли таковой Турция? А не является ли таковой любая великая держава в Европе? Существует ли больший деспот, чем Англия в Индии? Кто не желает успеха России, когда мы видим в этом успехе падение британской державы — державы, которая несла нищету и отчаяние всюду, где бы она ни появлялась, державы, которая принесла их Ирландии и Индии, державы, которая охватывала земной шар, грабя и высасывая самое существенное из запуганных наций, чтобы нежить самую порочную и самую развратную аристократию на земле. Привет! — тогда мы говорим России. Как американцы, мы симпатизируем России, каждому ее шагу, который она сделает, чтобы унизить нашего смертельнейшего врага» 14.

Многие американцы справедливо выражали уверенность в том, что русские сумеют охладить «воинственный азарт» союзников. 14 июня 1854 г. член палаты представителей М. С. Латам говорил в конгрессе: «Нет, это не детская игра для союзных держав атаковать Россию, страну, занимающую шестую часть всей земли на глобусе, чья территория в три раза больше, чем вся Европа» 15.

Наиболее ярко симпатии американской общественности к России проявились в связи с героической обороной Севастополя. О возможности нападения союзников на Севастополь американские политики впервые узнали еще в июне 1854 г. Уже тогда французский посланник в США Сартиж откровенно сказал государственному секретарю Мэрси, что ближайшей целью военной кампании союзников должен стать Севастополь. И при этом он добавлял: поскольку Севастополь «неприступен с моря», для этой цели будет проведена высадка в Крыму16.

С осени 1854 г. Севастополь оказался в центре внимания американской прессы и политических деятелей, включая и руководителей правительства. Когда 14 октября 1854 г. на очередной прием к Уильяму Мэрси явился глава русской миссии в Вашингтоне Эдуард Стекль, он неожиданно встретился с самим президентом США генералом Франклином Пирсом, который стал сразу же расспрашивать Стекля о Севастополе. Как военного по профессии и участника последней войны с Мексикой, президента интересовали сведения о всех военных укреплениях русской крепости 17. Но мало осведомленный в этих вопросах Стекль не смог удовлетворить его любознательности.

Поскольку в Западной Европе и в США было хорошо известно о численном превосходстве сил союзников в Крыму, первоначально многие предполагали, что Севастополь будет взят союзниками сравнительно быстро. Вот почему в Западной Европе так легко уверовали в достоверность поступивших по телеграфу 3—4 октября 1854 г. ложных сведений о падении крымской крепости. Даже в обычно сдержанном лондонском «Таймс» эти сообщения звучали предельно хвастливо: «Бастионы Севастополя,— писала газета,— падали один за другим перед соединенными силами осаждавших… По крайней мере половина русского флота уничтожена… Флаги союзников развиваются на церкви св. Владимира… Никогда со дней Наполеона, мы можем почти сказать со дней Цезаря, подвиги оружия не сопровождались таким всеобщим и таким мгновенным успехом» 18. Тогда же некоторые английские газеты стали даже утверждать, что в связи с «падением» Севастополя Николай I, вероятно, предпочтет бежать из Петербурга и скрываться «где-то в лесах, между Москвой и Казанью» 19.

Через две недели ложное сообщение появилось в США. Большинство американских газет комментировали его весьма сдержанно. Лишь в «Нью- йоркской Трибуне» была помещена статья Ф. Энгельса под названием «Вести из Крыма», в которой достоверность этого известия была взята под сомнение 20. Вскоре выяснилось, что Ф. Энгельс был прав: союзники тогда еще не были в состоянии предпринять что-либо серьезное против крымской крепости. В связи с этим в «Нью-йоркской Трибуне» были помещены две новые статьи К. Маркса и Ф. Энгельса под названием «Севастопольская мистификация»21. Оказалось, что в распространении этой ложной версии был виноват некий «татарин». Потому-то в конце 1854 г. в России появилась специальная брошюра под названием: «Ай да Абдул, всех в Париже обманул». Еще ранее, однако, К. Маркс и Ф. Энгельс остроумно использовали распространившееся в печати сообщение о том, что главным виновником этой «грандиозной мистификации» был некий «татарин». Первая их статья об этой «грандиозной мистификации» так и начиналась: ««Поймай татарина!» — говорят англичане. Оказалось, что не только англичане, но и французы и австрийцы с таким же успехом дали татарину поймать себя. Да простят нам, если мы выразим теперь некоторое удовлетворение по поводу того, что «Tribune» и те из ее читателей, которые внимательно следят за ходом нынешней кампании в Крыму, не оказались пойманными вместе с остальными» 22. В этой же статье К. Маркс и Ф. Энгельс резонно заметили: «нелепо предполагать, что союзники смогут войти в Севастополь так же легко, как зашли бы в кофейню» 23. Неудивительно поэтому, что выражение «татарское известие» стало с тех пор нарицательным в Европе и Америке для всех «военных уток».

Раскрывшийся обман произвел в США неизмеримо большее впечатление, чем ранние победные реляции. Многие американские газеты не скрывали своего ликования. Жирным шрифтом на первых полосах появились заголовки: «Взятие Севастополя — ложь! Взрыв Константиновского форта — ложь! Разрушение части русского флота — ложь!»24.

С особым удовольствием американская печать высмеивала устроенную в Лондоне по случаю мнимого взятия Севастополя торжественную процессию к лорд-мэру. В самом курьезном виде был представлен Наполеон III, который поспешил произнести по поводу мнимой победы напыщенную речь25.

После появления в «Нью-йоркской Трибуне» двух обстоятельных статей К. Маркса и Ф. Энгельса, подробно проанализировавших всю историю «севастопольской мистификации», газета «Нью-Йорк Таймс», которая первоначально с доверием отнеслась к «татарскому известию», решила исправить свою ошибку помещением 21 октября 1854 г. яркого и остроумного фельетона «Севастополь». Поскольку этот фельетон в свое время произвел впечатление не только на рядовых американцев, но даже на дипломатов, мы позволим привести из него несколько характерных отрывков:

«4 октября британский лев поднял свою голову необычайно высоко. Она возвышалась как голова Минотавра, презревшая сообщество своих плеч. 6 октября она опустилась подобно голове дворняжки. Императорский галльский павлин важно шествовал четвертого октября, направив каждый глаз на свой увенчанный славой красивый хвост. К шестому оперенье было утрачено и птица Венеры выглядела более похожей на умирающую от истощения цесарку. Четвертого союзники были покрыты славой, ибо пал Севастополь. Шестого их покрывало славы стало подобно фланелевому одеялу после стирки и по своей ширине и длине стало слишком коротким, чтобы прикрыть их наготу… Хамбаг 26 — более уже не синоним наивеличайшего из обманов. Хамбаг — отстал, он — старомоден. Севастополь — молодой хамбаг, затмивший все слабые хамбаги прошлого и покрывший своим громадным размером дверь, через которую мы оглядывались назад на все до сих пор известные мистификации. «Падение Севастополя!», «Поражение русских!», «18 тыс. убито и ранено!», «10 линейных кораблей потоплено!», «Меньшиков сдался!» — так гласили депеши, отосланные к нам из Ливерпуля 4 октября. Император помчался в Париж из своей ванны, едва соизволя касаться земли. Английский кабинет чувствовал себя уподобленным тем, кто питался олимпийской говядиной и пил амброзию на десерт. Да! Каждый англичанин в Америке заказал пошире панталоны у своего портного и заявлял: «Мы», говоря о «нашей славной победе».

Но морщинистая Истина явилась через день или два, прихрамывая на своих костылях, и проткнула своей иглой большой дутый шар Севастополя. Газ вышел из оболочки, и теперь «славная победа» оказывается похожей на выращиваемого для состязаний петуха, который все еще не освободился от своей скорлупы. Севастополь все еще стоит. Ни один бастион его не пал! Ни один его аванпост не взят!»

Статья заканчивалась в том же стиле: «Если мы попытались бы убаюкать нашего беспокойного ребенка рассказом о Синей бороде, наш малыш зевнул бы нам в лицо и потребовал бы прекратить этот скучный, надоевший рассказ. Он попросит прочитать ему из газеты о том, как был взят Крым. И если бы в руки его старшего брата попали «Приключения барона Мюн- хаузена», он отбросил бы их с негодованием, назвав их болтовней устаревшего века. «Дайте мне,— скажет он,— что-нибудь особенное, вроде падения Севастополя!»»27.

Фельетон в «Нью-Йорк Таймс», по мнению обозревателя в пронаполеоновской газете «Курье дез Этаз-Юни», был отнюдь не самым враждебным по отношению к союзникам материалом, появившимся в эти дни в американской прессе. Еще более резкой оказалась, в частности, статья на эту же тему в «Курьер энд Энквайер». Обозреватель особенно жаловался на то, что под воздействием «руки московита» (как видно, этот политический штамп имел хождение уже в то время) «Курьер энд Энквайер» еще менее почтительно отнеслась к Англии и Франции, называя их в отличие от «Нью-Йорк Таймс» не «львом и павлином», а просто — «быком и петухом» 28.

Но особенно бурно реагировали на «севастопольскую мистификацию» калифорнийцы. И это не случайно. Появление на Тихом океане двух эскадр союзников сильно встревожило жителей Калифорнии. Им казалось, что со временем эти эскадры могут быть использованы союзниками в борьбе против еще недостаточно укрепленных американских поселений на тихоокеанском побережье. Русский вице-консул в Сан-Франциско П. С. Костромитинов в одном из своих писем к Стеклю отмечал, что с момента распространения первых сообщений об отправке союзниками двух эскадр в Тихий океан — «общественное мнение в Калифорнии становилось ото дня на день более благоприятным к нам» 29.

Когда же калифорнийцы узнали, что сообщение о падении Севастополя оказалось ложным, там перед стоящими в порту англо-французскими судами стихийно возникла 4-тысячная манифестация с криками: «Севастополь не взят!» Приподнятому настроению американцев содействовало и известие о том, что эскадры англичан и французов потерпели полную неудачу у Петропавловска-на-Камчатке. По случаю этих неудач англофранцузских союзников американский корабль «Зенобия» салютовал из 21 орудия. На корабле было устроено празднество, в котором принял участие русский вице-консул в Сан-Франциско. Когда он покидал корабль, в его честь было сделано несколько дополнительных выстрелов 30.

Поскольку будущее отношение Англии и Франции к США во многом зависело от того, как будут развиваться события в Крыму, американское правительство дало указания всем своим дипломатам в Европе собирать подробные сведения о ходе военных действий в Крыму. 31 октября 1854 г. американский посланник в Лондоне Джеймс Бьюкенен сообщал государственному секретарю Мэрси: «Союзники уже понесли огромные потери в людском составе от сражений и болезней. Полагают, что если они со временем захватят Севастополь, то это будет достигнуто ценою больших дополнительных человеческих жертв. Но ни одно хорошо информированное лицо, однако, не верит, что с захватом Севастополя окончится война или что царь в этом случае согласится на те условия, которые Англия и Франция соблаговолят ему продиктовать. В действительности они могут причинить ему лишь незначительный вред» 31.

Подробно и квалифицированно ход военных действий под Севастополем освещался на страницах «Нью-йоркской Трибуны», и огромная заслуга в этом принадлежит Ф. Энгельсу, который в своих статьях-обзорах (часто в соавторстве с К. Марксом) глубоко анализировал как чисто военные, так и политические события. Некоторые из этих статей на русском языке были впервые опубликованы лишь в конце 1950-х годов во втором издании сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса (тт. 10—11). Самая высокая оценка военному искусству защитников Севастополя была дана, в частности, в статье «Ход войны», опубликованной в «Нью-йоркской Трибуне» 17 апреля 1855 г.: «Уменье быстро и правильно ориентироваться, оперативность, смелость и четкость в реализации замыслов, проявленные русскими инженерами при строительстве оборонительных линий вокруг Севастополя, постоянное внимание, направленное на защиту слабых мест обороны, как только их обнаруживал противник, великолепная организация системы огня, дающая возможность сосредоточить на любом участке фронта более сильный огонь, чем огонь противника, работы по сооружению второй, третьей и четвертой линий укреплений в тылу первой линии,— короче говоря, вся организация этой обороны была поставлена образцово,— писал Ф. Энгельс и продолжал.— Сооружение за последнее время на Малаховом кургане и перед бастионом Корнилова выдвинутых вперед укреплений не имеет себе равных в истории осад и характеризует их организаторов как первоклассных специалистов в своей области. Справедливость требует добавить, что начальником инженерной службы в Севастополе является полковник Тотлебен, сравнительно мало известная фигура в русской армии» 32.

Все чаще американские газеты рассказывали о необычайной стойкости и мужестве русских солдат. Особенно восторженно отзывались американцы об успешном отражении русскими штурма 6 (18) июня 1855 г. По I случаю этого успеха в Балтиморе даже была устроена иллюминация 33. «Нельзя себе представить, как растет к нам участие в Америке,— писал в эти дни один из руководителей Российско-американской компании В. Г. Политковский. — Американцы столь же радуются нашим успехам, как бы это касалось их самих, и нет конца насмешек над союзниками за их преждевременные хвастливые победы; теперь вопрос о Севастополе занимает всех более собственного дела. Все журналы твердят, что Россия есть единственная союзница Америки; указывают на те огромные торговые выгоды, которые Америка может извлечь из тесного союза с Россией, и так как журналы руководят здесь общественным мнением, то это не может остаться без благоприятных последствий» 34.

Немало любопытных сведений об отношении американцев к обороне Севастополя имеется и в воспоминаниях побывавшего в 1854 г. в США известного русского моряка И. А. Шестакова. В частности, он рассказывал и о том, как горячо хвалил севастопольцев государственный секретарь США Уильям Мэрси и некоторые другие. Один из американцев в присутствии Шестакова начал открыто выражать «свою злобу на союзников». При этом он «особенно негодовал на то, что пять шли против одного, и выхвалял стойкость севастопольцев» ³⁵.

Симпатия к защитникам Севастополя, заинтересованность в успехах русского оружия никак не означали, разумеется, одобрения существовавшего в России самодержавного строя и крепостного права. Показательно, что «Нью-йоркская Трибуна», которая с мая 1854 г. занимала в отношении России наиболее благоприятную позицию, в ответ на обвинения в «защите русского деспотизма» решительно заявляла: «Мы вновь повторяем, что мы не являемся сторонниками политической системы в России, но поддержание равновесия в мире и прогресса требует сохранения России в качестве перворазрядной державы» ³⁶.

Эта простая истина явно не укладывалась в голове некоторых оппонентов «Нью-йоркской Трибуны», и они вновь и вновь обвиняли газету в прорусских симпатиях. Особенно усердствовала в этом издававшаяся в Вашингтоне «Нэшенел Ира», которая активно выступала «за свободную землю, свободного человека, свободный труд и свободную торговлю» («Трибуна» пропагандировала в то время «систему протекционизма», и это также способствовало обострению полемики между этими двумя влиятельными газетами). Позиция «Трибуны» особенно возмущала редакторов «Нэшенел Ира», поскольку обе газеты были противниками рабства. По словам «Нэшенел Ира», позиция «Нью-йоркской Трибуны» «в русском вопросе представляла собой аномалию… Никто не сомневается в искренней ее ненависти к рабству… Ее враждебность к союзникам и очевидная симпатия к России не могут вытекать из идей и мотивов, которыми руководствуется прорабовладельческая пресса или раболепная администрация» 37.

Если симпатии Юга к России, по мнению газеты, определялись вполне очевидными причинами (в России были крепостные, на Юге — рабы; Юг стремился к захвату Кубы, а Россия, в отличие от союзников, не могла быть ему помехой), то позиция «Нью-йоркской Трибуны» в этом смысле оказывалась совершенно необъяснимой. А ведь именно «Трибуна» наиболее решительно выступала в защиту России и не без оснований утверждала, «что это позиция миллиона ее читателей и большинства населения свободных штатов» 38. Впрочем, косвенным образом это признавала и «Нэшенел Ира», когда писала о двух периодах в эволюции настроений американской общественности и коренном переломе, произошедшем в мае 1854 г.

Первоначально «американский народ единодушно клеймил политику России и сурово осуждал правительства Англии и Франции за отсрочку активного вмешательства на стороне Турции». Дело дошло до того, что один из редакторов вашингтонского «Юниона», поместившего «прорусскую статью», был вынужден уйти в отставку. «Но какой поворот произошел за истекшие 12 месяцев! — писала «Нэшенел Ира» в мае 1855 г. — Пресса южных штатов, если она вообще выражает какое-либо мнение, выступает на стороне России. Многие из наиболее влиятельных газет Севера склоняются к такой же позиции. Американские авантюристы стремятся поступить на русскую службу. Американские туристы полны восхищения могуществом России. Американские писатели за границей переполняют наши газеты хитроумными оправданиями агрессии России» ³⁹.

Оснований для недовольства у «Нэшенел Ира» действительно было бо- ‘ лее чем достаточно. Немало американцев в 1854 —1855 гг. выразили желание поступить на русскую военную службу с тем, чтобы принять личное участие в обороне Севастополя. Около 300 стрелков из штата Кентукки просили русских дипломатов направить их в Севастополь для участия в Крымской войне на стороне русских. Но их просьба была вежливо отклонена 40. Русские дипломаты считали, что, строго соблюдая американский нейтралитет, они смогут успешнее вести борьбу против попыток организовать вербовку в США добровольцев в армию союзников. И в этом был достигнут значительный успех: неоднократные попытки англичан организовать в США вербовку добровольцев были разоблачены и в конце концов правительство США предложило английскому посланнику Дж. Крэмптону за грубое нарушение нейтралитета США покинуть территорию страны 41.

Наиболее характерным примером сочувствия американцев защитникам героического Севастополя является приезд в Россию нескольких групп добровольцев-врачей для лечения раненых русских солдат. Обширный и интересный материал об участии американских врачей в лечении раненых защитников Севастополя сохранился в фондах российской миссии в Вашингтоне, дипломатического представительства США в С.-Петербурге, а также в переписке консула США в Одессе Джона Ралли42. Среди американских врачей в Крыму находились, в частности, Ч. Генри, Г. Смайсер, У. Трол. Одним из первых приехал JI. У. Рид, врачебная деятельность которого заслужила одобрение Н. И. Пирогова 43. Всего, по данным посланника США в С.-Петербурге Томаса Сеймура, в состав медицинского персонала русской армии во время Крымской войны вступило около 30 американских врачей, причем примерно половина из них погибла от трудностей военной жизни, болезней и переутомления 44.

Особое сожаление Сеймур и Ралли выражали по поводу смерти двух подававших большие надежды молодых врачей — доктора Кинга, скончавшегося в Керчи 14 марта, и доктора Дрейпера, умершего в Севастополе 20 марта 1855 г.45. Специальным письмом на имя американского посланника К. В. Нессельроде выразил глубокое сожаление по поводу смерти Кинга и Дрейпера и дал высокую оценку их деятельности46.

Многие американские врачи были награждены русскими орденами, а также специальной памятной медалью, на одной стороне которой были выбиты даты обороны Севастополя и медицинский знак, а на другой — была сделана на английском языке надпись «Американским коллегам от благодарных врачей в память о совместных трудах и лишениях»47.

Американские газеты сообщали о нескольких крупных пожертвованиях, собранных в США в пользу севастопольских вдов. В одном случае было пожертвовано сразу 4 тыс. долл., что по тем временам составляло весьма значительную сумму48.

Тогда же именем черноморской крепости были названы некоторые населенные пункты в США. Севастополь в штате Калифорния впоследствии получил известность благодаря опытам знаменитого американского селекционера Бэрбенка 49. В калифорнийском Севастополе у Бэрбенка был специальный опытный сад. В это же время в США появились и другие поселки с русскими именами. В одной из своих депеш Э. Стекль отмечал: «Наше отечество выросло в глазах американцев до такой степени, что все, кто имеет честь носить русское имя, гордятся этим» 50.

Упорство защитников Севастополя превзошло все ожидания американцев, и многие из них искренне радовались военным успехам русских. Даже сам президент США Пирс при встречах со Стеклем не раз ему говорил: «Хорошо, Севастополь все еще держится храбро»51. И как-то при этом добавил: «Вы должны быть довольны, видя как много друзей России в нашей стране. Что касается меня, то я пытаюсь с большим трудом оставаться нейтральным» 52.

Не раз свое восхищение мужеством севастопольцев выражал и государственный секретарь США Мэрси. При этом в беседе со Стеклем он однажды заявил: «Мы… не повернем спину к другу, когда он атакован сильной коалицией, и мы будем поддерживать с Россией отношения наиболее дружественные, ибо в будущем могут произойти события, которые сделают выгоды этой дружбы для нас более реальными» 53.

Когда русские все же оказались вынужденными оставить Севастополь, многие американские газеты старались преуменьшить этот успех Англии и Франции. «Севастополь, это не Петербург!» — гласил заголовок «Нью-Йорк Таймс». А «Нью-Йорк Геральд» доказывала, что падение Севастополя лишь начало войны. Газета «Экспресс» сочла уместным напомнить союзникам о трагических событиях 1812 г. Газеты же «Сан» и «Курьер энд Энквайер» еще раз в эти дни воспроизвели… ложные сообщения лондонской «Таймс» от 4 октября 1854 г. о «падении Севастополя» 54.

Характерные события вновь произошли и в Сан-Франциско. Несколько тысяч калифорнийцев во главе с бывшим губернатором штата Макдугалем организовали демонстрацию сочувствия перед российским консульством. Затем демонстранты отправились к шатру, в котором англичанами и французами был организован банкет по случаю взятия Севастополя. Когда один из французов решил воткнуть в сахарный Малахов курган американский флаг, толпа зрителей запротестовала и с криками «Да здравствуют русские! Долой союзников!» напала на шатер а разогнала участников банкета55.

Наряду с множеством газетных статей о Севастополе в Соединенных Штатах появилось также несколько книг, специально посвященных Крымской войне. Уже в 1854 г. вышла брошюра епископа Саусгейта — «Война на Востоке»56, а эмигрировавший в США поляк Адам Гуровский, горячий сторонник панславизма, опубликовал целую серию работ о России и Крымской войне, в которых резко критиковал политику союзников 57. Вместе с тем продолжали публиковаться и книги английских авторов, которые также содержали ценные подробности по истории Крымской войны 58.

Из работ, посвященных дипломатическим проблемам Крымской войны, особый интерес представляла книга американца Уильяма Дикса «Несвященный союз». Ее автор горячо ратовал за предоставление России права пользоваться Средиземным морем. Он с возмущением отмечал: «Какое имеют право западные союзники претендовать столь открыто и безапелляционно на полный контроль над классическим морем мира, утверждая, что никакой флаг не может реять над его мягкой постоянной голубизной без их на то высокомерного согласия»59. «Изолирующая стена,— заявлял Дикс,— должна быть разрушена предоставлением России свободного доступа к Средиземному морю» 60. Если Россия сможет выйти на «классическое море», то она «получит возможность жить нормальной жизнью великой нации, а это ускорит в ней день падения деспотизма». Дикс утверждал, что английская версия теории равновесия «оскорбительна для вселенной» и очень опасна для США. «По тем самым причинам, по которым Англия и Франция атаковали Севастополь,— писал автор книги, — они (союзники) могут атаковать Новый Орлеан, Сан-Франциско и Нью-Йорк. Новый Орлеан контролирует Миссисипи и угрожает Мексике, Сан-Франциско угрожает влиянию англичан и французов на Тихом океане, Нью-Йорк угрожает торговому превосходству Англии»61. Дикс утверждал, что война США с союзниками вполне возможна, и потому он призывал своих соотечественников серьезно готовиться к такой войне: «До того как наступит наша очередь после поражения России, у нас будет достаточно времени приготовиться к нападению. Нельзя наказывать на востоке и на западе в одно и то же время. Самый суровый педагог не наказывает двух провинившихся школьников одновременно»62,— писал Дикс и горячо ратовал поэтому за дальнейшее русско-американское сближение. Более того, он заявлял: «Захват Севастополя и оккупация южной России армиями союзников может привести к русско-американскому союзу наступательному и оборонительному на востоке и западе» 63.

Надо сказать, что автор книги явно переоценил военные возможности союзников: они оказались не в состоянии продвинуться из Крыма на север. Россия оставалась достаточно сильной державой, а большинство американских политиков не торопились связывать себя какими-либо обязательствами. В то время в США еще следовали известному завету Джорджа Вашингтона —избегать «обременительных союзов» и политических связей с европейскими державами64.

Поразительная по своему упорству оборона Севастополя живо интересовала и американских военных специалистов. Поскольку США имели серьезные основания опасаться, что в будущем им придется вступить в вооруженную борьбу с Англией и Францией, военное министерство еще в конце 1854 г. пришло к выводу, что необходимо тщательно изучить опыт ведения военных действий под стенами Севастополя. Поэтому США в самом начале 1855 г. обратились с просьбой к правительствам воюющих стран дать разрешение американским специалистам ознакомиться с военными сооружениями под Севастополем.

Обращаясь к российским дипломатам с просьбой допустить американских специалистов на русские позиции в Севастополе, военный министр США Джефферсон Дэвис 65 откровенно отмечал: «Если мы будем воевать, то мы окажемся в таком же положении, в каком вы находитесь теперь»66. Англичане и французы явно нехотя дали согласие на посещение их лагеря под Севастополем и потребовали, чтобы американцы воздержались от осмотра русских позиций67. Правительство США отклонило это условие, так как оно уже имело согласие Петербурга на посещение русского лагеря.

Для поездки в Крым были выделены три военных специалиста: майор Ричард Делафилд, майор Альфред Мордикай и капитан Джордж Макклеллан. Готовясь к отъезду в Севастополь, все трое начали с изучения опубликованных в США подробных сообщений о военных действиях в Крыму. Надо полагать, они читали и газетные статьи К. Маркса и Ф. Энгельса; во всяком случае, высказанные впоследствии суждения трех американских военных специалистов были зачастую весьма сходными с суждениями Ф. Энгельса. Это относится, в частности, к оценке боевых качеств русских солдат, искусства военных инженеров и т. д.

Американские уполномоченные прибыли в Севастополь поздней осенью 1855 г., «когда был взят Малахов курган и война почти кончилась»68. После осмотра англо-французских позиций американцы перешли в русский лагерь, где им был оказан радушный прием. Военные специалисты США получили от русских офицеров исчерпывающую информацию о всей истории обороны Севастополя, что и позволило им приступить к составлению подробных отчетов о своей поездке.

Любопытно отметить, что именно опыт успешной обороны Севастополя заставил многих политических деятелей США изменить свое отношение к строительству военных укреплений в портовых городах. Уже во время Крымской войны конгресс США согласился дополнительно ассигновать средства на сооружение различных военных укреплений в портах атлантического побережья. Одновременно американских военных стала интересовать проблема действий флота против прибрежных крепостей. 26 сентября 1856 г. К. Маркс писал Ф. Энгельсу: «Патнем (известный американский издатель — авт.) требует… заняться вопросом «корабли против крепостей», особенно интересующим Америку в связи с последней войной. Затем также о плавучих батареях и канонерках, легких или тяжелых орудиях и т. д.» 69.

Обращение Патнема не было случайным. Он знал о дружбе К. Маркса с Ф. Энгельсом, который считался в США большим знатоком военных вопросов. Еще в августе—декабре 1855 г. в журнале «Патнемс Мансли» (в №№ 32, 33 и 36) была напечатана серия обстоятельных статей Ф. Энгельса «Армии Европы» 70. Естественно поэтому, что в следующем 1856 г. Патнем пожелал получить новую серию статей по военным вопросам. Говоря о причинах этого заказа, К. Маркс заметил: «Все это, по-видимому, рассчитано на возможность, в более или менее близком будущем, войны Америки с Англией» 71.

Подобные же соображения побудили правительство США поторопить американских уполномоченных с составлением отчетов о их командировке в Севастополь. Первым был опубликован отчет Макклеллана 72. Он сразу же получил широкую известность: его перевели на немецкий язык, а в 1858 г. подробный обзор этого отчета был опубликован в С.-Петербурге 73.

Большая часть книги Макклеллана (стр. 85—294) была посвящена русской армии. Объясняя причины такой диспропорции своего отчета, автор писал: «Ум, способность и мужество, которые они (т. е. русские — авт.) так часто проявляли как в наступлении, так и в обороне,— все эти обстоятельства делают подробный анализ русской системы войны одновременно и полезным и интересным» 74.

Особое восхищение у американских специалистов вызвала инженерная деятельность Э. И. Тотлебена, результаты которой оценивались «как самый триумфальный и прочный памятник значения оборонительных укреплений, а его имя должно быть поставлено в первый ряд военных инженеров». Восхищаясь «талантом и энергией» Тотлебена, Макклеллан одновременно подчеркивал, что «инертные громады», которые он воздвиг, «оказались бы бесполезными без умелой артиллерии и героической пехоты, которые их защищали» 75.

Весьма подробно Макклеллан проанализировал «цепь ошибок», допущенных союзниками под Севастополем (переоценка своих военных возможностей, плохая постановка разведки, снабжения и т. д.). С другой стороны, о действиях русской армии он отзывался весьма высоко, и в частности особо выделял следующие моменты: «1) искусство, с которым русские инженеры пользовались свойствами местности, 2) самоотвержение, с которым русские решились предпринять оборону почти беззащитного пункта ‘ с малым гарнизоном, 3) постоянные их вылазки, с которыми можно по-настоящему отнести и дела: Балаклавское, Инкерманское и на р. Черной, 4) находчивость в применении с пользою средств, взятых с флота, и, наконец, 5) постоянный приход подкреплений, дававший возможность русским пополнять убыль, происходившую в рядах их от огня союзников и от болезней»76.

Даже вынужденный отход русских войск на северную сторону он считал образцовым и в этой связи отмечал: «Ближайший осмотр местности вполне подтверждает как необходимость этого движения, так и справедливость всеобщего мнения, признающего этот маневр самым блистательным во всей войне. В самом деле, отступление было проведено так искусно, что никто не был покинут и только немногие люди, не могшие выдержать переноски по причине сильного увечья, остались для союзников единственными живыми трофеями.

Отступление это, представлявшее больше трудностей, чем самый штурм, достойно в высшей степени удивления. Одним словом, на движение русских на северную сторону и на штурм французов на Малахов курган должно смотреть как на гениальные произведения в своем роде, заслуживающие ближайшего изучения. Трудно найти в котором-либо из этих движений хоть одну слабую сторону. Как русские, так и французы показали при этом случае совершенство искусства, дисциплины, хладнокровия и неустрашимости» 77.

Значительная длительность обороны Севастополя, по мнению Макклел- лана, определялась тремя причинами: 1) «обдуманные действия русских», 2) ошибки союзников и лишь 3) «природная крепость позиции и суровость зимы» 78.

В русской печати работа Макклеллана получила высокую оценку. Так, например, газета «Московские ведомости» отметила, что этот труд «по некоторым отзывам принадлежал к числу лучших донесений той достопамятной войны и отличается как знанием дела, так и беспристрастием» 79.

Менее детальным был отчет руководителя американской группы наблюдателей — Делафилда, опубликованный в Вашингтоне в 1860 г.⁸⁰ Будучи военным инженером, автор основное внимание уделил оборонительным сооружениям Севастополя. С особой похвалой Делафилд отзывался о генерале Тотлебене. Этим же вопросам посвятил небольшой отчет и майор Мордикай 81.

Когда в конце 1861 г. Макклеллан был назначен главнокомандующим северян, он не раз пытался использовать во время военных действий против Конфедерации опыт Крымской войны и обороны Севастополя. Макклеллан не учитывал, однако, совершенно иные условия и характер военных операций, которые были необходимы для разгрома мятежников; по своим политическим взглядам был слишком консервативен. В целом он оказался неспособным вести успешную наступательную войну против Конфедерации. Военные неудачи в 1862 г. привели в конечном итоге к отстранению Макклеллана от руководства операциями против мятежников82. Более успешно знания и опыт, полученные в Крыму, использовал Делафилд. Став генералом, он по поручению президента Линкольна установил по примеру русских минные заграждения на морских подступах к Нью-Йорку. Что касается Мордикая, то, будучи южанином по происхождению, он предпочел во время войны выйти в отставку 83.

Анализ позиции общественности США не был бы полным, если бы мы не рассказали также об отношении к Крымской войне тех групп американцев, которые наживались на военных поставках. Оружие, попадавшее к союзникам, использовалось и против защитников русского Севастополя. Дело дошло до того, что президент США Франклин Пирс вынужден был с горечью отметить в своем ежегодном послании конгрессу в декабре 1854 г.: «В продолжение настоящей войны граждане наши продавали без разбору всяким покупателям порох и оружие… Наши торговые корабли были нанимаемы и нанимаются теперь Францией и Англией для доставки на театр военных действий войск, съестных припасов, боевых снарядов» 84. К. Маркс писал, что Крымская война оказалась весьма выгодной для многих капиталистов Соединенных Штатов: «она вызвала неслыханный подъем их судостроения и торговли судами и обеспечила им сбыт для некоторых видов сырья, поставлявшихся ранее главным образом или исключительно Россией» 85. Особенно большие доходы смогли получить поставщики оружия и судовладельцы, суда которых фрахтовались союзниками для различных перевозок в Крым.

До нас дошли воспоминания некоего Джона Кодмана86, в которых подробно описывается участие американских судовладельцев в военных перевозках Англии и Франции. В этой книге перечислено немало названий американских судов, участвовавших в таких перевозках. Американское оружие поступало главным образом союзникам, поскольку сбывать его им было гораздо проще. Правда, еще в первые дни обороны Севастополя возник план закупки оружия для России в США. Удалось договориться, что известный американский производитель оружия Самюэль Кольт доставит в Россию 5 тыс. пистолетов. Значительная часть этих пистолетов, однако, погибла во время перевозки через Европу, и позднее между российским правительством и Кольтом возникла длительная тяжба, которая сказалась на дипломатических отношениях обеих стран 87. Еще более неудачными оказались действия в США агента России по закупке оружия Лилиенфельдта (впоследствии директора Сестрорецкого оружейного завода). Его неосторожные переговоры с Бенджамином Перкинсом в 1855 г. привели позднее к возникновению так называемой «претензии Перкинса», которая более 15 лет омрачала отношения обеих стран и способствовала тому, что два российских дипломата — Эдуард Стекль и Григорий Катакази — вынуждены были покинуть США 88.

Нельзя не отметить также, что влиятельные круги в США стремились воспользоваться войной в Европе для того, чтобы осуществить свои экспансионистские планы в Западном полушарии. Еще 5(17) января 1854 г. Эдуард Стекль писал: «Правительство и конгресс, политика которых определяется только расчетом, видят в настоящем европейском кризисе счастливый случай, который, отвлекая внимание Англии и Франции, позволит с большей легкостью осуществить им проекты расширения территории, о котором они мечтают» 89. Когда в октябре 1854 г. стало очевидным, что Англии и Франции не удастся быстро взять Севастополь, три американских дипломата в Европе — посланники США в Англии, Франции и Испании — встретились в Остенде и составили там свой нашумевший манифест, в котором, по словам К. Маркса, «приобретение Кубы, будь то путем покупки или силой оружия, провозглашалось великой задачей национальной политики»90. Главный инициатор этой встречи американский посланник в Испании Пьер Сулэ откровенно заявлял, что ожесточенная борьба в Севастополе создала для присоединения Кубы «прекраснейшую возможность, которая когда-либо нам могла представиться». Отправляя текст Остендского манифеста в Вашингтон, Сулэ писал 20 октября 1854 г.: «Пусть это будет теперь, когда великие державы этого континента вовлечены в борьбу огромной важности, борьбу, поглощающую все их силы, подвергающую испытанию всю их энергию, теперь пока еще длится война» 91. Английская газета «Уикли Диспетч» (в номере от 10 декабря 1854 г., стр. 751) назвала остендскую встречу американских дипломатов сговором «карманных воров в каких-то мрачных трущобах для выработки плана, как лучше совершить кражу во время пожара»92. Очень сурово осудила Остендский манифест и американская общественность. Издатель «Нью-йоркской Трибуны» Горас Грили назвал его «манифестом бандитов»93, а руководители только что возникшей тогда республиканской партии характеризовали его во время избирательной кампании 1856 г. как «разбойничий манифест» 94.

Американские экспансионисты воспользовались Крымской войной также для расширения своих позиций в государствах Центральной Америки (авантюра флибустьера Уокера в Никарагуа) и на Тихом океане (попытка захвата Гавайских островов в 1854 г. 95 и действия в дальневосточных водах двух американских эскадр — коммодора М. Перри и Дж. Роджерса, сменившего К. Рингольда) 96.

Именно в 1854 г. калифорниец Уильям Гвин и некоторые другие американские политические деятели заговорили о желательности покупки у России Аляски97.

Поскольку Крымская война обеспечивала определенной части американских капиталистов и южных плантаторов те или иные существенные выгоды, кое-кто в США явно желал, чтобы она затянулась на более длительный срок. Стекль заметил по этому поводу: «Большинство американцев далеко от того, чтобы желать мира, ибо они убеждены — чем дольше продлятся военные действия, тем сильнее будет подорвано могущество Британии. Унизить их соперника — доминирующее желание Соединенных Штатов»98.

Героические усилия защитников Севастополя не пропали даром: они действительно смогли вымотать англо-французские силы. Стала очевидной бесперспективность ведения союзниками войны в районах, столь далеко расположенных от Англии и Франции. И это побудило их начать мирные переговоры в Париже, которые сравнительно быстро закончились заключением мира. Когда в США поступили сообщения о начале мирных переговоров, то многие деятели, как отмечал Э. Стекль, «были столь же удивлены, как и мало удовлетворены»99. Сообщение же о заключении мирного договора встретили в Вашингтоне, по отзыву Стекля, «не без доли плохого настроения»100. При этом Стекль пояснял: «Никто здесь не думал о мире, поскольку никто его не желал» 101. В данном вопросе Стекль был„ пожалуй, слишком категоричен: в США существовали влиятельные круги, которые искренне желали мира в Европе и первоначально даже настаивали на том, чтобы сами США выступили в качестве мирных посредников. Правительство США не желало военного триумфа Англии и Франции и уже вскоре после начала военных действий выступило с предложениями посредничества, которое, однако, не имело никакого успеха. Своим героическим сопротивлением защитники Севастополя во многом способствовали тому, что тревога американцев за свою безопасность начала постепенно ослабевать. В апреле 1855 г. Стекль сообщал в Петербург, что «с начала кампании Соединенные Штаты вели ревностное наблюдение за операциями союзников: они боялись триумфа, который явился бы для американцев угрозой в будущем; теперь они уже достаточно успокоены» и считают, «что даже если мир будет установлен в Европе, Англия и Франция скорее пойдут на уступки, чем вступят в борьбу» 102. По сути дела, русский дипломат перефразировал конгрессмена Уильяма Бойса (Южная Каролина), который в начале 1855 г. заявил в палате представителей: «После того как Англия и Франция прекратят борьбу с Россией, они не будут склонны кого-либо беспокоить и менее всего захотят спорить с США» 103. Действительно, получив в Севастополе «серьезный урок», союзники уже не смели помышлять, о каких-либо активных действиях против США. К тому же вскоре после войны союзная коалиция начала распадаться, и отношения между Францией и Англией вновь стали осложняться.

Не приходится сомневаться, что основная масса американцев, интересовавшихся международной политикой, относилась к защитникам Севастополя в 1854—1855 гг. с сочувствием, так как от стойкости русских войск в известной степени зависела и безопасность самих Соединенных Штатов. Чем упорнее защищался Севастополь и чем сильнее изматывались силы Англии и Франции, тем быстрее уменьшалась опасность возникновения англо-американской войны, а о такой опасности в тот период предупреждали К. Маркс и многие наблюдательные современники. Оказав решительное сопротивление англо-французским войскам, русские воины сделали невозможным какое-либо выступление Англии и Франции против США.

Характеризуя российско-американские отношения тех лет, русский дипломат А. Г. Жомини отмечал: «Соединенные Штаты Северной Америки давно уже выказывают доброе расположение к России, на которое не имели влияния диаметрально противоположные принципы, представляемые обоими правительствами. Такие чувства основываются на сознании общности политических интересов, а подобная основа должна была служить самой прочной гарантией добрых отношений» 104. События времен Крымской войны, как указывал А. Г. Жомини, ясно показали правительству США, что «Россия была естественной союзницей Северной Америки» 105.

В США отдавали себе отчет, что и после Крымской войны у обоих государств продолжает существовать один общий соперник. Именно поэтому отношения между Россией и США, несмотря на определенные противоречия, оставались в дальнейшем благожелательными и даже дружественными. Всю выгоду от таких отношений в США ощутили в годы Гражданской войны 1861—1865 гг., когда позиция России стала важным фактором, противодействовавшим попыткам иностранного вмешательства в конфликт между Севером и Югом.

• 1
  Marquis de Сustine. Russia. Translated by W. N. Clark. New York, 1854; F. Сhesney. Russia-Turkish Campaigns of 1828 and 1829. New York, 1854; L. Оliphant. Russian Shores of the Black Sea. New York, 1854; G. de Lagny. The Knout and the Russians; or the Moscovite Empire, The Czar and the People. Translated by J. Bridgeman. New York, 1854; «Graham’s American Monthly Magazine», vol. XLV, 1854, p. 106. В этом же журнале были помещены рецензии на книги маркиза де Кюстина и полковника Чеснея.— Ibid., р. 204.
• 2
  Marquis de Сustine. Op. cit., p. 488.
• 3
  A. Gurowsky. Russia as It Is. New York, 1854, p. 281.
• 4
  L. Оliphant. Op. cit., p. 246; «Boston Evening Transcript», 2l.XII.1854.
• 5
  «The Daily Union», 5, 19.IV.1854.
• 7
  «New York Daily Tribune», 7, 27.XII.1853, 9.1, 21.11.1854. «The Fate of Turkey», «Prospects of the European War».— Ibid., 23.V.1854, p. 4.
• 8
  «Hansard’s Parliamentary Debates», 3d Series, vol. CXXX, p. 43; B.P.Thom a s. Russo-American Relations 1815—1867. Baltimore, 1930, p. 117.
• 9
  В 40-х годах XIX в. Великобритания объявила об установлении своего протектората над индейцами племени москито, которые владели участком атлантического побережья вблизи того места, где в ту пору планировалось строительство канала через центральноамериканский перешеек.
• 10
  «Сборник известий, относящихся до настоящей войны», т. I. ч. I, отдел политический. СПб., 1854, стр. 320
• 11
  «The Diplomatic Correspondence of the United States. Inter-American Affairs, 1831—1861» (далее — DC). Selected and Arranged by W. Manning, 12 vols. Washington, 1932—1939, vol. VI, p. 533—534. Характерно, что уже в номере «Дейли Юнион» от 30 апреля появилась статья «Доктрина Монро», а в дальнейшем газета почти в каждом номере продолжала публиковать материалы по «кубинскому вопросу».— «The Daily Union», 30.IV.1854.
• 12
  В. P. Тhоmas. Op.cit., p. 116. Wm. Marcy to Buchanan, 12.III.1854.
• 13
  АВПР, ф. Канцелярии, 1854, д. 167, л. 43. Вырезка’из газеты «The Daily Globe», 11.VI.1854; см. также «Congressional Globe», 33d Congress, 1st Session, p.1365—1367; «Московские ведомости» 22.VII.1854, стр. 1008.
• 14
  АВПР, ф. Канцелярии, 1854, д. 167, л. 12,
• 15
  «Speech of Hon. М. S. Latham on the Rights of Neutrals…» Delivered in the House of Representatives, 1.VI.1854. Washington, 1854, p. 5—6 (из коллекции американских брошюр, хранящихся в Государственной публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде).
• 16
  АВПР, ф. Канцелярии, 1854, д. 167, л. 218.
• 17
  Там же, 1854, д. 168, л. 58.
• 18
  «The Times», 4-Х.1854. Цит. по: A. W. Кinglakе. Invasion of the Crimea. London—Leipzig («Collection of British Authors»), 1868, vol. VII, p. 24—25.
• 19
  Ibid., p. 25.
• 20
  См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 10, стр. 511—516.
• 21
  Там же, стр. 517—521, 522—525.
• 22
  Там же, стр. 517. Здесь игра слов: английское выражение «Catch a Tartar» означает «оказаться жертвой того, на кого сам охотишься». В те времена турецкие военачальники называли «татарами» военных курьеров.
• 23
  Там же, стр. 518.
• 24
  АВПР, ф. Канцелярии, 1854, д. 168, л. 66.
• 25
  Там же.
• 26
  «Хамбаг» («Humbug») — так в США издавна называли крупное жульничество.
• 27
  Полный текст статьи в «The New York Times» на английском языке см.: АВПР, ф. Канцелярии, 1854, д. 168, л. 65.
• 28
  Там же, л. 66.
• 29
  АВПР, ф. Канцелярии, 1854, д. 167, л. 199—200.
• 30
  «Московские ведомости», 1855, стр. 720; АВПР, ф. Канцелярии, 1855, д. 227, л. 28; см. также калифорнийскую газету «Herald», 23.IX.1854 и лондонскую «Morning Chronicle», 2.1.1855, p. 6.
• 31
  DC, vol. VII, № 3028, p. 588.
• 32
  К.Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. И, стр. 180. Ф. Энгельс высоко оценил военное искусство Э. И. Тотлебена и в других статьях (см. там же, стр. 216—218).
• 33
  «Московские ведомости», 1855, стр. 812,
• 34
  А. П. Сильницкий. Архивные материалы к истории событий на Дальнем Востоке России с 1847—1855 год, извлеченные из дел Владивостокского портового архива. Хабаровск, 1897, стр. 79.
• 37
  «The National Era», 24.V.1855, vol. IX, p. 82.
• 38
  «The National Era», 22.XI.1855, vol. IX, p. 186.
• 40
  АВПР, ф. Канцелярии, 1855, д. 227, л. 285; см. также F. A. G о 1 d е г. Russia- American Relations During the Crimean War.— «The American Historical Review», vol. XXXI, № 3, April 1926, p. 471.
• 41
  АВПР, ф. Канцелярии, 1855, д. 227, л. 285; Van Alstyne. John F. Cramp- ton: Conspirator or Dupe? — «The American Historical Review», vol. XLI, № 3, April 1936.
• 42
  АВПР, ф. Посольства в Вашингтоне, on. 512/3, д. 66 (1857 г.); National Archives. Record Group 84, American Legation St. Petershourg (далее — NA, RG 84), vols. 4340—4343; Record Group 59; Despatches from United States Consuls in Odessa, Microcopy 459, r. I (vols. I—II, 30.V.1831—19.1.1858).
• 43
  АВПР, ф. посольства в Вашингтоне, он. 512/3, д. 66, лл. 31, 46.
• 44
  NA, RG 84, vol. 4340. Т. Сеймур — Л. Кассу, 27 февраля (И марта) 1858.
• 45
  NA, RG 84, vol. 4343. Дж. Ралли — Т. Сеймуру, 8.IV.(ct.ct.?) 1855. Подробности о пребывании американских врачей в Крыму, смерти Кинга и Дрейпера, прибытии докторов Уайтхеда, Харриса из Нью-Йорка, Миллана из Нового Орлеана, о жестоких бомбардировках Севастополя и тяжелых потерях сообщал д-р Чарлз Генри из Симферополя, где он поправлялся после тяжелой болезни. См. Ibidem. Ч. Генри—Дж. Ралли, 24.IV (6.V) 1855.
• 46
  NR, RG 84, vol. 4342. К. В. Нессельроде — Т. Сеймуру, 7(19), VI. 1855.
• 47
  Как сообщила газета «Известия» (№ 17711 от 25.VII.1974, стр. 6), одна из таких медалей хранится у севастопольского фалериста доцента Приборостроительного института Н. Грандмезона. См. также АВПР, ф. посольства в Вашингтоне, оп. 512/3, д. 66, лл. 15—16, 19 и др.
• 48
  См. «Московские ведомости», 1856, стр. 20.
• 49
  О происхождении этого названия см. справочник «California. A Guide to the Golden State. The American Guide Series», 1939, № 4, p. 360.
• 50
  АВПР, ф. Канцелярии, 1855, д. 227, лл. 469—470.
• 51
  Там же, л. 439.
• 52
  Там же.
• 53
  АВПР, ф. Канцелярии, 1854, д. 168, л. 80.
• 54
  Целая коллекция вырезок из американских газет за октябрь 1854 г. хранится в АВПР, ф. Канцелярии, 1854, д. 168, л. 498 и далее.
• 55
  АВПР, ф. Канцелярии, 1856, д. 241, л. 160, а также см. брошюру «Американцы в Крымскую войну». СПб., 1866 (приложение к брошюре «Американцы в России и русские в Америке»).
• 56
  Н. Sоuthgatе. The War in the East. New York, 1854.
• 57
  A. Gurowsky. The Turkish Question. New York, 1854; idem. A Year of the War. New York, 1855. Брошюры епископа Саусгейта и Туровского пользовались большой популярностью в США.— См. АВПР, ф. Канцелярии, 1855, д. 227, л. 128—129.
• 58
  «Memoir of Capt. М. М. Hammond, Rifle Brigade, Who Fell in the Siege of Sevastopol, at the Age of Thirty One». New York. [s. a.]; «The Battles of the Crimea, Including an Historical Summary of the Russian War From the Commencement to the Present Times: Giving a Graphic Picture of the Great Drama of War…» New York, 1856. Издатель этой последней книги Уэллс опубликовал ряд отдельных крупномасштабных карт района Севастополя, всего Крыма, других театров войны. Его карты отражали основные этапы борьбы за Севастополь.
• 59
  W. G. Diх. The Unholy Alliance: an American View of the War on the East. New York, 1855, p. 90—91.
• 60
  Ibid., p. 82.
• 61
  Ibid., p. 186.
• 62
  Ibid., р. 240.
• 63
   Ibid., р. 185—186.
• 64
  «А Compilation of Messages and Papers of the Presidents, 1789—1902». Compiled by J. D. Richardson, vol. I. Washington, 1903, p. 222.
• 65
  АВПР, ф. Канцелярии, 1855, д. 227, л. 185—186.
• 66
  Будущий предводитель мятежников-южан в 1861—1865 гг.
• 67
  Там же.
• 68
  «Московские ведомости», 17.X.1861, № 226, стр. 1821. Ранее американская военная делегация побывала в С.-Петербурге, где в июне 1855 г. была принята Нессельроде и военным министром Долгоруковым. В архиве сохранился подробный меморандум, в котором излагалась обширная программа пребывания американских военных в России. — См. АВПР, ф. Канцелярии, 1855, д. 61, л. 32, 33.
• 69
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 29, стр. 57.
• 70
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 11, стр. 433—507.
• 71
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 29, стр. 57.
• 72
  G. В. МcClellan. The Armies of Europe: Comprising Descriptions in Detail of the Military Systems of England, France, Russia, Prussia, Austria and Sardinia, Adopting Their Advantages to All Arms of the United States Service and Emboding the Report of Observations in Europe during the Crimean War as Military Commissioner from the United States Government in 1855—1856. Philadelphia, 1856 (Senate Executive Document № 1, 35 Congress, Special Session).
• 73
  G. В. МcClellan. Offizitellen Bericht iiber die Operationen in der Krim von einem der in der Jahren 1855 und 1856 auf den Kriegsschauplatz in Europe gefendeten Offiziere. Stuttgart, 1859; «Заметки офицера Северо-американских Штатов о Крымской кампании».— «Морской сборник», 1858, № 12, неофициальная часть, стр. 195—206 (Автор обзора — А. Буйницкий).
• 74
   G. В. МcClellan. The Armies of Europe, p. 85.
• 75
  Ibid., р. 24—25.
• 76
  «Заметки офицера…», стр. 205.
• 77
  Там же, стр. 204.
• 78
  Там же, стр. 202.
• 79
  «Московские ведомости», 17.X.1861, № 226, стр. 1821.
• 81
  См. документы конгресса «Senate Executive Document № 60, 36th Congress, 1 st Session. Адам Гуровский в «Письмах из Америки», опубликованных в «Вестнике промышленности» за 1860 г. (т. VII, стр. 16), писал: «майор Мардохей считается одним из лучших офицеров инженерного корпуса союзной армии».
• 82
  См. G. S. Hillard. Life and Compaignes of George B. McClellan. New York,. 1864; M. M. Мал к и н. Гражданская война в США и царская Россия. М.— JI., 1935,. стр. 147, 185 и др.
• 83
  Е. Yost. Delafield.— «Dictionary of American Biography», 22 vis. New York, 1928-1944, vol. V, p. 210; J. N. G r e e 1 y. Mordecai, Alfred.- Ibid., vol. XIII, p. 154.
• 84
  «Journal of the House of Representatives», 1855—56, 34th Congress, 2nd Session, pt. 1, p. 514.
• 85
  К. Mapкс и Ф. Энгeльс. Соч., т. 10, стр. 602.
• 86
  J. Соdmаn. An American Transport in the Crimean War. New York, 1896.
• 87
  J. Rohan. Yankee Arms Maker — the Incredible Career of Samuel !Colt. New York, 1935, p. 296; см. также АВПР, ф. Канцелярии, 1855, д. 227, л. 65—68, 477,. 485, 491; 1857, д. 183, л. 142, 278.
• 88
  Не выдержав неприятностей, связанных с «делом Перкинса», Эдуард Стекль обратился в российское министерство иностранных дел с просьбой предоставить ему возможность «дышать более чистым воздухом, чем воздух Вашингтона».— F. A. Gоldеr. The Purchase of Alaska.— «American Historical Review», vol. 25, April 1920, № 3, p. 424. Григорий Катакази был выслан из США после того, как он позволил себе несколько раз весьма непочтительно отозваться о различных стяжателях, окружавших президента Улисса Гранта.
• 89
  АВПР, ф. Канцелярии, 1854, д. 167, л. 33.
• 90
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 15, стр. 342. Полный текст Остендского манифеста см.: DC, vol. VII, p. 579—585, а также «House of Representatives, 33d Congress, 2nd Session», Ex. Doc. № 93; «The Ostend Manifesto, 1854», New York, 1892.
• 91
  DC, vol. XI, p. 825—826.
• 92
  Цитируем по кн.: A. A. E 11 i n ge r. The Mission to Spain of Pierre Soulej 1853— 1855. New Haven, 1932, p. 373.
• 93
  «New York Daily Tribune», 7, 8.III.1853, см. также: H.Greeley. The American Conflict, vol. I. Hartford, 1866, p. 275.
• 94
  J. R. Rhodes. History of the United States from the Compromise of 1850…, vol. II. New York, 1922, p. 43.
• 95
  Д. Д. Tумapкин. Гавайский народ и американские колонизаторы. М., 1971, стр. 316—370.
• 96
  F. L. Нawks. Narrative of the Expedition of an American to the China Seas and Japan, Performed in the Years 1852, 1853 and 1854 Under the Command of Commodor M. C. Perry. New York, 1857; См. также Б. П.Полевой. Первые попытки США захватить острова Рюкю, Бонин и Тайвань.— «Вопросы истории», 1952, № 12, стр. 117—127. О деятельности К. Рингольда и Дж. Роджерса см.: А. В. С о le. The Ringgold— Eodgers—Brooke Expedition to Japan and the North Pacific, 1853—1859.— «Pacific Historical Review», vol. XVI, № 2, May 1947; «Yankee Surveyors in the Shogun’s Seas, 1850—1856», ed. by A. B. Cole. Princeton, 1947.
• 97
  H.M.McPherson. The Interest of William McKendree Gwin in the Purchase of Alaska.— «Pacific Historical Review», vol. Ill, № 1, February 1934, p. 28—38.
• 98
  АВПР, ф. Канцелярии, 1855, д. 227, л. 199.
• 99
  АВПР, ф. Канцелярии, 1856, д. 241, л. 18. Из депеши Э. Стекля — К. В. Нессельроде от 9(21).II.1856.
• 100
  Там же, л. 279. Из депеши Э. Стекля — К. В. Нессельроде, от 13(25).IV.1856.
• 101
  Там же.
• 102
  АВПР, ф. Канцелярии, 1855, д. 227, лл. 196—199.
• 103
  Appendix to «Congressional Globe», 33d Congress, 2nd Session, p. 93.
• 104
  А Г Жомини. Россия и Европа в эпоху Крымской войны,— «Вестник Европы», т. IV(120), июль 1886, стр. 246-247; см. также «Etude diplomatique sur la guerre de Crimee (1852 a 1856). Par un ancien diplomate», t. II. St. Petersburg, 1878, д .79-80.
• 105
  А. Г Жомини. Указ. соч., стр. 252; «Etude diplomatique», t. II, p. 89.